— Ты хотел завтрака?
— Там, где я обычно останавливался, всегда подавали приличные завтраки.
За стеной послышался шорох, и явно не мышиный.
Пока они кружили по коридорам, Ивен так аппетитно рассказывал о сосисках, сырах и других замечательных вещах, что у Джосса заворчало в желудке.
— Я — странствующий сурок, могу питаться… А-а, вот и бар!
Бар находился в небольшом куполе, еще меньшем, чем тот, в котором они сняли комнаты. Приятели вошли в круглое, сумрачное помещение, освещенное лишь несколькими маленькими лампами на столиках и стенах. Повсюду сидели и стояли люди. Другие детали обстановки скрывала темнота. В нос им сразу ударил тяжелый, кислый запах пролитого пива, дешевого джина, самодельной картофельной водки и чуть более приятные запахи готовящейся пищи. Джосс вошел первым, так как в темноте он ориентировался лучше и потому еще, что не любил, когда люди думали, что он прячется за спину силача Ивена. По мере того как их глаза привыкали к темноте, Джосс начинал жалеть, что они вообще сюда явились. Во-первых, все сразу замолчали — совсем как в старых вестернах, когда шериф заходил в салун. Даже перестали двигаться, одни только руки потянулись куда-то за пазухи. В баре воцарилась гробовая тишина.
Ивен и Джосс подошли к стойке, за которой командовала молодая женщина с длинными темными волосами и продолговатым, несколько мрачным лицом, вполне симпатичная, но слишком уж серьезно выглядящая. Джосс удивился: что она делала в таком месте, как это?
— Пиво, пожалуйста, — вежливо попросил он. Ивен тоже заказал пиво, протягивая кредитную карточку. Девушка кивнула и ушла в другой конец стойки, где находились краники с пивом. Приятели стояли посреди умолкнувшего бара как на сцене. Вдруг Джосс спокойным голосом начал:
— Что ты думаешь насчет следующего матча?
Ивен взглянул на него как на сумасшедшего, но, заметив, что разговоры в баре стали возобновляться, подхватил:
— У «Метов» нет никаких шансов, «Токио» выиграет.
— Не думаю. Судя по последним трем матчам… — возразил Джосс.
Принесли пиво и кредитную карточку Ивена. Когда шум в баре достиг обычного уровня, Джосс сказал:
— Хуже всего то, что у нас нет шляп, чтобы мы смогли их снять…
Полицейские не на службе, заходя в бар выпить, всегда снимали шляпы. Следовательно, полицейский, не снявший шляпу, находился на службе и зашел в бар наверняка чтобы задавать неприятные вопросы. Неснятые шляпы всегда портили настроение посетителям. Ивен улыбнулся.
— Наверное, нам лучше иметь светящиеся таблички с надписями: «Мы здесь, чтобы выпить».
Они принялись за пиво, но дурные предчувствия у Джосса усиливались. Темные силуэты за столиками явно пристально следили за ними, только глаза сверкали во тьме. Но никто никаких резких движений пока не делал.
— Если бы нам и пришлось задавать вопросы, вряд ли эти люди оказались бы хоть сколько-нибудь полезными, — заметил Джосс.
— Ну, не будь таким пессимистом, — возразил Ивен. — Мы ведь только что появились здесь, люди не знают пока, зачем. А когда узнают, что мы ищем их пропавших товарищей, я думаю, отнесутся к нам гораздо приветливей и даже помогут.
— Если, конечно, сами они эти исчезновения не устраивают…
Ивен отпил еще, поставил бокал и потянулся за тарелкой, на которой, как ему показалось, были чипсы с солью. Он пододвинул ее и…
— О Боже! Что это такое? — удивился он, достав кусочек из тарелки.
— Да это же свиные хвостики! — взглянув на содержимое тарелки, сказал Джосс с улыбкой.
— Это что же, новый вид крекеров!
— Да нет, это обыкновенные хвостики свиней, поджаренные. Смотри, а вот и ухо.
— Уши?! И ты собираешься их есть?
— Конечно. Последний раз я их пробовал во Франции года два назад. Попробуй, они соленые. Отличный способ заставить людей больше пить.
Ивен улыбнулся.
— А ты серьезно насчет «Метов»?
Джосс перестал хрустеть и взглянул на него. Заметив, что Ивен смотрит поверх его плеча, он медленно повернулся… Первое, что он увидел, была огромная борода темно-рыжего цвета, которая закрывала некое испитое лицо вплоть до самых бровей, кроме маленьких мест по краям носа, крошечного и курносого. На вид подошедшему было больше сорока, белая с грязными пятнами рубашка, костюм под цвет человеческой кожи, усталые глаза, настолько узкие, что их цвет различить невозможно; рост под два метра — потому-то Джосс, оглянувшись, первым делом увидел бороду.
— Добрый вечер, — сказал Джосс приветливо и пододвинул мужчине тарелку с хрустящими хвостиками. — Угощайтесь.
Тот взял тарелку, но есть не стал. Усмехнувшись, он покачал головой.
— Когда такое едят полицейские, это похоже на каннибализм, — медленно проговорил он скрипучим голосом.
Его улыбка сразу же не понравилась Джоссу, но он пока не торопился делать выводы.
— Не часто встретишь здесь полицейских, — продолжал рыжебородый.
Какие-то темные фигуры подошли и стали за спиной Джосса, но он не повернулся. Ивен был рядом, и это его успокаивало.
— Дела у нас здесь, — сказал Джосс. — Но они подождут до завтра.
— Что за дела?
— Здесь исчезают люди, — подключился Ивен, — и слишком часто. И мы прибыли для того, чтобы выяснить причину. Но это будет завтра, мистер, э-э…
— Смит, — ответил мужчина. В баре раздались смешки, видно, посчитали такой ответ остроумным. Ивен понял, что незнакомца звали как угодно, только не Смитом.
— Глиндоуэр, — представился он в свою очередь. — А это мой напарник О'Баннион.
Джосс вежливо кивнул и спросил:
— Что пьете?
— Только не эту мочу, — с отвращением проскрипел «Смит». — Бэш, налей-ка мне «Столичной».
Джосс взял еще один хвостик и стал медленно жевать, глядя на Ивена. У того выражение лица было спокойным.
— А я все равно считаю, что ты зря споришь, — сказал Ивен.
— Кто тебе сказал, что я спорю? — не понял Джосс.
— Да ладно, ты наверняка высчитывал результат на компьютере, пока мы сюда летели.
«Смиту» в это время принесли стакан. Как бы он сам это ни называл, но водка в его стакане никогда не была ближе к Москве, чем этот астероид. Он откинул голову и отпил больше половины, не останавливаясь, затем поставил стакан и смачно отрыгнул. Джосс, жевавший хвостик, от комментариев отказался.
— Вы что, ставите на лошадей? — резко спросил «Смит» у Джосса.
— Нет, на бейсбол, — ответил тот.
«Смит» засмеялся.
— Детский спор, — сказал он вполголоса, потом повторил громче, чтобы все в баре услышали: — Детский спор! Господин полицейский спорит как ребенок!
Джосс пытался держаться спокойно.
— На что же спорите вы? — спросил он.
