Алейша мечтательно рассмеялась, прижав серые листочки к груди.
— А этот нийласец уверен в себе и не лишен доброго юмора. Наверно, внешне он похож на моего Фарсака, такой же грозный, седоусый великан, трепетно любящий престарелых родителей.
В забытье дремоты принцесса слышала стук в дверь и ласково-просящие уговоры Тамила впустить его, но только повыше подтянула одеяло, пахнущее благовониями загадочного Нийласа.
Глава 5. Перелет в Бенапуру
Зеленовато-синий шар Нийласа находился в семи миллионах космических единиц и с высоты казался детской игрушкой, заботливо укутанной в белую вуаль облаков.
Разговаривая с Тамилом, Алейша не отводила восхищенного взгляда с планеты, ярко подсвеченной на большом мониторе. Ближайшие дни сулили новые знакомства и множество впечатлений. Однако князь желал получить исчерпывающий ответ на свои догадки, томившие страстную душу.
— Почему ты не захотела впустить меня этой ночью?
— Кажется, я крепко заснула.
— Я бы стерег твой невинный сон…
Алейша раздраженно дернула плечиком. В памяти возникло изображение сморщенной мордочки зверька из блокнота.
— Тамил, а что это за птицы – тартушки?
— Хм… лесные куры, человека почти не боятся, привыкли рыться в помойках у деревенских околиц.
— Как их еще не переловили? "И о помойках он так спокойно говорит, разве здесь это в порядке вещей..."
— Мясо домашних гораздо вкуснее и мягче. А тартушек ловят разве что бродячие псы, отчаянные бедняки да скучающие лентяи.
— Разве на Нийласе не устранена бедность? – удивилась принцесса.
Тамил равнодушно потянулся, давая понять, что социальные проблемы отечества ему мало интересны. Зато спустя пару часов князю предстояло решать куда более сложную задачу. Дороги вблизи главного космопорта Нийласа были запружены людьми, выступающими против повышения налога на землю и снижения закупочных цен на зерно.
А протесты в столице достигли такого масштаба, что Император приказывал сыну и его нежданным гостям пару дней провести в родовом поместье Марзуков пока не улягутся общественные волнения.
Получив распоряжение отца через капитана Зунгу, Тамил пришел в бешенство.
— Он даже не захотел со мной поговорить! Наверно, опять поверил каким-то нелепым сплетням. Я знаю, кому выгоден наш разлад. Это все происки Амирхана. Проклятый ублюдок строит из себя святошу, а на самом деле желает отнять у меня все…
— Так Амирхан твой старший брат? – выдохнула Алейша. – Он тоже часто совершает полеты на Чантас?
— До недавних пор отец запрещал ему покидать Нийлас. Уж так рад был под старость обрести еще одного сынка. Амир, впрочем, не особенно дорожит оказанной ему честью. Его тянет в леса и в горы, он собирает сведения о редких животных Антарес. Хочет устроить в старом поместье настоящий зверинец. И теперь я должен привезти тебя в этот вонючий загон!
— Зачем так кричать? Пожалуйста, успокойся. У меня нет претензий. Наоборот, появится возможность больше узнать о простых жителях вашей страны. И с твоим братом я тоже хочу познакомиться.
— Это ни к чему! Мне стыдно, что твой приезд совпал с беспорядками. В Парламенте сидят мягкотелые старцы. Если бы в моих руках была настоящая власть, я быстро бы разогнал горластых бродяг с дороги…
— Похоже, я выбрала неудачное время для визита.
— Нет, Лиша, нет! Именно сейчас мне нужна твоя поддержка и одобрение.
В синих глазах Тамила было столько мольбы и затаенной печали, что принцесса ощутила себя гораздо старше и опытней чрезмерно импульсивного собеседника. Она ласково погладила его по щеке и проговорила с улыбкой:
— Тогда выполни пожелание Императора и пригласи меня в ваше старое гнездышко. Если я правильно поняла Зунгу, имение недалеко отсюда, потом мне будет проще покинуть Нийлас. Ты же знаешь, я проведу здесь не более пяти дней. Для первой встречи достаточно.
— Ты же не думаешь, что я так просто тебя отпущу? – прищурился Тамил, не скрывая торжествующую улыбку. – Птичка попалась в клетку!
— Может, ты и Ослепительный, но я вовсе не глупая тартушка.
— Мне нравится, когда ты показываешь коготки, но у тигров они гораздо длиннее, - усмехнулся Тамил.
Однако его чванливое замечание Алейша пропустила мимо ушей. Зунга приглашала Князя и его спутников в сопровождении нарядного караула проследовать к летмобилю, который доставит делегацию в Бенапуру.
— Что это за место? – спросила Алейша с неровно бьющимся сердцем, поскольку загадочное слово было знакомо ей по дневнику, найденному в каюте звездолета.
— Провинциальный музейный комплекс и в то же время парк дикой природы. Там собрано множество птиц и зверей с разных участков планеты.
— Спасибо, Зунга! А кто сейчас управляет имением?
— Большая часть территории находится в руках господина Амирхана, но Ослепительному принадлежит дом, где родился и провел юность Император.
— Вот как… А разве Амирхан не имеет звания Ослепительного?
— Насколько мне известно, господин Амирхан отказался от высокого титула, - отчеканила Зунга и с неудовольствием посмотрела на Фарсака. Тот слишком громко и одобрительно цыкнул сквозь зубы.
— Вы хотели прокомментировать мои слова, капитан Фарсак?
— Я рад убедиться, что на Нийласе остались люди, для которых чины и звания не дороже совести и свободы.
— Я не поняла намек. Поясните вашу мысль, господин Фарсак! – Зунга покраснела и слегка выпятила нижнюю губу, отчего вдруг показалась капитану моложе и симпатичней.
Он даже позволил себе наклониться к нийласке и несколько фамильярно ответить:
— Похоже, за время моего отсутствия здесь ничего не изменилось. Народ нищает, но плодится, как кроличья стая, ему легко заткнуть рот охапкой травы, правительство суетится без толку, представители старой династии от безделья меняют любовниц и лучшие пляжи, а в своей стране дороги разбиты, кругом собачье дерьмо, в армию набирают недотеп и тупиц…
От звонкой пощечины Зунги голова Фарсака дернулась в сторону, бравые усы пообвисли, а в серых глазах застыло изумление. Алейша схватила капитана за руки, предостерегая от активных действий в отместку.
— Ты вел себя грубо и должен изменить тактику.
— Это приказ? – хрипло осведомился Фарсак. – Я все понял, госпожа, отпустите меня.
— Приказ, - внушительно подтвердила Алейша, искоса поглядывая на невозмутимую, но, кажется, очень довольную Зунгу.
— Я готов подчиниться и сменить тактику.
В то же мгновение Фарсак обхватил шею Зунги своими грубыми лапищами, развернул к себе и яростным поцелуем впился в гневно раскрывшийся рот.
Шипя змеиные ругательства, Алейша успела всего трижды стукнуть кулачками по напряженнной спине охранника, как тот уже выпустил добычу и замер, готовясь отразить ответное нападение. Но не удержался от веселого резюме:
— В одном я только что убедился, наши женщины самые сладкие во всей Антарес. Как же давно я не прикасался к настоящей тигрице! Ах, Зунга, если ты станешь моей женой, я обещаю носить тебя на руках и назвать первенца в честь твоего отца.
Холодный интерес на красивом лице Тамила сменился на легкое недоумение. Ситуация, в которую он собирался вмешаться, принимала непредсказуемый оборот. Но самое странное, что слова Фарсака прозвучали хоть и с оттенком доброй иронии, но все-таки искренне. Алейша достаточно хорошо успела изучить спутника, чтобы понимать его настроение. Сейчас капитан Фарсак был немного смущен и очень серьезен в своих намерениях.
Принцесса сочла своим долгом ему помочь и несколько разрядить обстановку:
— Я всегда считала, что ухаживать за женщиной нужно с помощью комплиментов и цветов, а не ехидных реплик. Но ты много лет был один, а потому подзабыл некоторые правила… Надеюсь, капитан Зунга даст тебе еще один шанс.
С этими словами Алейша бросила вопросительный взгляд на потенциальную невесту. Зунга тяжело дышала, крылья ее точеного носика подрагивали, а зрачки миндалевидных глаз расширились, почти скрывая зеленоватую радужку. Нийласка будто раздумывала – растерзать наглеца или же стиснуть в ответных объятиях.
