Колёса ритмично стучали по стыкам рельс, и я в купейном вагоне удалялся от Харькова. Сидя у окна, наблюдал как снаружи неожиданно дождик заморосил, и соседи, было три пожилых женщины, поглядывая на мой пластырь на виске, предложили пообедать. Время обеда было. Что по пластырю, то это я скрывал уродливый шрам. Была операция, часть осколков удалили, но часть не тронули, боялись меня убить. У меня с собой тоже продукты были, и вот пока катили и питались, а вкусно, угощали старушки, я и размышлял. Шанс восстановиться был, всё то время что я провёл в больнице, помимо того, что убирал акцент, он был, судорожно искал выход, и нашёл. Помогут не технологии, а вот магия, вполне. Откуда магия? А чем я занимался те шестьдесят лет, пока жил на Эргоне? В общем, я смог найти выход как можно технологи скрестить с магией и работать с тем что получилось. Даже те технологии что есть сейчас, вполне подойдут, хотя и с трудом. Я собирался собрать лекарский техно-амулет и излечить себя. Как его собирать, уже прикинул схему. Что-что, по нему информацию меня как раз не удаляли. Потому мне и нужна Москва, там всё есть, и нужны деньги, для того квартиру и продал. Думаю, год потрачу, выполню задуманное. А может и раньше. Тут придётся в какое секретное НИИ устраиваться, те что «ЭВМ» разрабатывают, или радиоаппаратуру, мне много что нужно из плат и разных технических деталей, хотя бы чернорабочим, образования-то нет. Жаль, с моей инвалидностью устроится в такое НИИ… Шансов мало, но я постараюсь. Резервный вариант, телевизионный мастер в Дом Быта. Ну а пока поезд уносил меня на Москву, я мысленно крутил схемы создания аппарата. Главное, чтобы все приборы и платы уже существовали. Что-то придётся делать самому с нуля. А ведь по размеру прибор выйдет с комнату той «однушки», что я продал. Да, где-то так. Главное, чтобы работало и испускало лечебные лучи, что мне и нужно. Хм, найти какого учёного и напросится в соавторы изобретения, тогда даже быстрее всё сделаю. А что, хороший план, главное найти такого тщеславного типа, чтобы тот согласился на моё предложение. Думаю, найду.
Эпилог.
Любуясь нежными бирюзовыми волнами Чёрного моря, что накатывались на берег и на мои ноги, я поглядывал на кончик спиннинга, где был привязан колокольчик и вздохнул, что-то не клюёт. Вчера даже камбалу взял, наш кок целому ведру улова был рад, больше он только мясу радуется, на весь экипаж нашего большого пограничного катера приготовил восхитительное блюдо. Жаренную рыбу к картофельному пюре на второе. Вообще, если хотелось рыбки, особо и сетью не брезговали воспользоваться, она у боцмана хранилась, его личная, но это если никто не видит, а так с удочками или спиннингом посидеть желающих не так и много, сегодня я вон на берег один пришёл.
Ну что я могу сказать? Сейчас лето тысяча девятьсот пятьдесят восьмого, август наступил, я уже год как несу срочную службу в пограничных войсках. Повезло в морские пограничники попасть. Неделю назад звание сержанта получил. Я хоть и на судне служу, но командую группой досмотра, точнее отделением пограничников. Что вообще стоит рассказать про эти три года? По прибытию в Москву я снял комнату в коммуналке, это времянка. Найду место работы переберусь ближе, ну и начал сначала осмотрелся. Я искал пластырь телесного цвета, белый на виске привлекал внимание, советского не нашёл, но был импортный на Рынке. Дорого, но два рулона широкого купил. После этого стал искать такого учёного, который мечтал себе сделать имя. Будет установка, и имя у него появится. Это оказалось на удивление просто, нашёл уже на третий день в пивной, подающего надежды учёного, что разрабатывал новые радиоволны. Как раз и работал в НИИ. Их проект лопнул, и тот пока был на распутье, команда инженеров распалась. Тот уже сделал себе некоторое имя, и поэтому, когда мы ударили по рукам, то тот пёр как бульдозер, снося всё на своём пути, доставая всё что я заказывал. Проект ему одобрили и деньги выделили. Неделю всё заняло. Оказалось, я ещё наивен был, с технологиями тут было хуже, чем я предполагал, но вывернулись. Нашу установку курировали военные. Они и получат конечный результат. Представься я учёному как Тимур Гараев, тот видимо давно книжку читал «Тимур и его команда», не понял юмора, а мне эта книжка в поезде попалась. Я даже паспорт не предъявлял, сказал, что ещё время не подошло, в школе учусь. Тот конечно меня проверил по знаниям, понял, что ничего не понимает в той схеме, что я собрал, но работает, и дальше пошло сотрудничество. Я понимал, что меня позже будут искать, поэтому, где я жил никто не знал, пластырь телесного цвета скрывал шрам, я говорил, что там родинка неприятного вида, в форме сердечка. Волосы отрастил как у Битлов. Изменил внешность, хромал и с палочкой ходил, говоря, что инвалид с детства. Очки роговые носил без диоптрий. Оформили меня как личного секретаря Максима Леонидовича Свиридова, того самого учёного. Без его поручительства меня бы не взяли, секретность наведена высокая. А по сути я и собирал установку. Лезть в соавторы я не стал, это разовая акция. За четыре месяца особо не привлекая внимания, каждый день ходил в НИИ, у меня был пропуск, и собирал установку в подвале. Нам выделили помещение. Курировал нас какой-то профессор, которого я видел только раз, да и то издали. Тот мной не интересовался, я тут был вроде уборщика на полставки, да инструменты подавал. Никем был. Когда установка была собрана, протестировал на раненой кошке. Подобрал её как раз на улице. Свиридов присутствовал. Тот прыгал как ребёнок, наблюдая как шрамы от укусов собак исчезают, не сразу, медленно, но на глазах. И вскоре по помещению ходила здоровая окошка. Волосы только отрастить на местах шрамов.
По этому проекту нас работало всего двое, я и Свиридов. Тот на себя несколько должностей оформил, включая техника-сборщика. У меня одна была — уборщик. Причём на полставки, как несовершеннолетнего. Свиридов побежал докладывать профессору, а того ещё поймать нужно, вечно на месте нет, ну я и простоял виском к конусу установки полтора часа. По моим прикидкам полчаса перестоял, но тут кашу маслом не испортишь, чтобы наверняка. Рабочий день не закончился, сразу же набежали военные, профессор степенно зашёл в зал с установкой, и решили протестировать на добровольцах, не смотря на возражения учёных, тут пока должны были тестировать на животных. В общем, одному из солдат убрали ожоги с лица за сорок минут, второму шрам от аппендицита. А оформил Свиридов работу по созданию этой установки именно по медицинскому направлению, как волны будут влиять на людей. Для военных как оружие, что вырубает людей на больших расстояниях, иначе денег бы не дали. А получили вот такой результат. У учёных это обычное дело, разрабатывают одно, получают другое, никто не удивился. Я в туалете отодрал пластырь, совершенно чистый висок, шрамов нет. Работает. После окончания рабочего дня, на завтра было собрано совещание, я навсегда покинул исследовательский институт. А заработала установка седьмого января. Жил я всё это время в той же коммуналке. Быстро всё протёр, от отпечатков, собрал вещи и покинул жилище. Вряд ли меня искать будут, сейчас там делёж идёт, кто станет создателем новой разработки, так что время у меня есть. Сначала в парикмахерскую, изменил облик. Короткая армейская стрижка. С трудом оттёр клей от пластыря с виска, такое впечатление что от в кожу въелся, а ведь каждое утро новый кусок наклеивал. Потом устроился в снятой комнате общежития на другой стороне Москвы, койку там оплатил на два дня. А утром на вещевой рынок, продал всю одежду, что засвечена, и купил себе новую. Договорился с лаборантом, что рентген аппаратом заведовал, и тот мне снимок головы сделал. За шоколадку. Я его ещё мокрый изучил. Никаких следов травмы. Я исцелён. Как же это здорово, я несколько раз терял сознание во время сборки, один раз этому свидетелем и Свиридов стал, чему жутко перепугался. А головокружения были каждый день.
Что я сделал после этого? Хм, на год уехал в Крым, изучил всё побережье, пока не остановился на Ялте. Отдыхал, работал, жил. Денег с квартиры хватало, надо будет, ещё заработаю, для меня это не проблема. Пока в НИИ работал, сделал металлоискатель, что на золото реагирует. Дальность пять метров, под землёй метр, но там батарея быстро садится, лучше полметра. Причём детали из НИИ не выносил, там учёт жёсткий, всё утилизируется, даже если прибор или деталь сломаны. Секретность же. Я даже касаться их права не имел, подписки нужной на мне не было, всё через Свиридова. Поди знай, что происходит в зале где мы работаем. Всё купил в магазине радиодеталей. Так что пока отдыхал, поднялся на золоте так, были клад, что дом себе отличный тут купил. А что там по тем исследованиям в Москве не знаю до сих пор, и знать не хочу. Сделал, вылечился, дальше уже не моё дело. Вот так год в Крыму и вернулся в Харьков. Обошёл врачей, и с меня сняли инвалидность. Те в шоке, но объяснил передовой советской наукой. Сделал большой круг автотуристом, изучая почти всю страну, на три месяца, и вернулся в Ялту, и когда подошло время, то повестка, военкомат, и как местного меня в погранвойска направили. Наша база у Поти, мы как раз вернулись из патрулирования и отдыхаем. Кто как, я вот рыбачу. Люблю это дело. Тут меня и нашёл запыхавшийся морячок, он из команды моего катера, кажется вахтенный сегодня. Не помню, не смотрел вахтенный журнал.
