Кирилл предъявил персонкарту и получил «чертенка» в свое распоряжение.
Заняли кресла. Кирилл – пилота, а Ломанко – пассажирское.
Кирилл надел ПТП.
– Мне тоже надеть шлем? – спросила Оксана.
– Сейчас как хотите, а на подлете к городу – обязательно.
– Тогда надену. А то с вами разговаривать невозможно будет.
Она собиралась с ним разговаривать… А может, и вправду дамочка хочет воспользоваться ситуацией?
Кирилл вышел в виртуал и взял под контроль СОТУ базы.
Атээска вонзилась в затянутое облаками небо.
И полет начался.
На Синдерелле тоже имелась степь. И этим нынешний полет напоминал незабудкинский. Но тут была ночная степь, и потому с незабудкинским не было ничего общего.
Кирилл, обезвреживая цербов, перебрался в СОТУ штаба планетной обороны и уничтожил всю информацию о вылетевшем с базы «Синдерелла А-один» транспортном средстве. «Чертенка» сканеры центральной СОТУ больше не замечали. Он и был, и не был.
Все эти манипуляции в виртуале проделывались с легкостью. Однажды, правда, мелькнула мысль, что гарем обеспечивает его силой только при нахождении поблизости, но он тут же отбросил всякие сомнения. Ибо дело было вовсе не в расстоянии от любящих его женщин, а в самом факте, что они его любили. Иначе бы с ним не случилось то, что случилось на Скади.
Оксана сидела рядом и молчала. То ли догадывалась, что он не просто ведет атээску и не хотела мешать, то ли размышляла над случившимся, пытаясь понять, какие опасности их ждут впереди.
Потом она сказала:
– Я успела забежать к медикам. Вскрытие показало, что сестры Гладышевы ничем не отличаются от людей. Разве что у них совершенно одинаковый генетический код, чего у обычных сестер не бывает. Но у однояйцовых близнецов бывает.
– Интересно было бы сравнить их код с кодом их… так сказать… матери. Или правильнее сказать – прототипа?
– Боюсь, до Института вторичных моделей мы с вами не доберемся. Руки у нас коротки!
– Как знать! – не согласился Кирилл. – Может, когда-нибудь и доберемся… Руки толковых работников имеют свойство постепенно отрастать.
Ломанко не отреагировала на комплимент.
– Единственная необычность состоит в том, что хотя телом они женщины, но в остальном мужчины.
– Серьезно? – удивился Кирилл.
– Абсолютно серьезно!
– Тогда понятно, почему они настолько сильны и быстры.
«И понятно, почему им не очень требовалось мужское внимание, – добавил он мысленно. – Черт, надо было хоть раз проверить, как со мной были связаны ментальности «кентавров»-мужиков. Возможно, у них тоже были такие ниточки и означали они всего-навсего уважение».
– Да, такое было известно еще в двадцатом веке, – сказала Ломанко. – В спорте много околачивалось мужиков с женским телом. Чемпионками становились, пока их не стали проводить через специальное тестирование и не допускать до соревнований.
– Даже так? – не поверил Кирилл.
– Было, было… Если сомневаетесь, можете проверить. Это не секретные сведения, найти их можно.
Кирилл представил себе, что их ждет в городе, и им вдруг овладел восторг.
Чувство собственного всесилия было так велико, что он совершенно не опасался предстоящего. Лишь бы уверенность не переросла в самоуверенность.
– Вы знаете, Оксана… Смотрите, чтобы я не слишком наглел.
– Поприставать ко мне решили. – Это был не вопрос, а утверждение.
– Да вы что! – возмутился Кирилл.
– А что? С эсбэшницей нельзя провести время в постели?
Похоже, она все-таки решила его соблазнить. И он бы с удовольствием соблазнился, но времени на это не было. И потому он сказал:
– Разве лишь когда выполним боевую задачу.
– Тогда что вы имели в виду?
– Боюсь, я вдруг почувствовал себя непобедимым.
– Уверенность в своих силах – дело хорошее. Что на поле боя, что в такой ситуации, как наша.
– Разумеется… Если она не превращается в самоуверенность.
– Тогда я обязательно послежу… Нам еще долго лететь?
Кирилл сверился с автопилотом.
Лететь оставалось еще полчаса. И за эти полчаса надо было решить, как развязать язык банковскому служащему, если он не захочет объяснять незваным визитерам свои недавние «туристические» похождения.
Кирилл и сам не заметил, в какой именно момент у него родилось ощущение тревоги. Все было примерно так же, как прошлой ночью – просто обнаружилось вдруг, что в душе давно уже что-то шевелится.
По мере приближения к Большой Гавани ощущение нарастало. А когда до города осталось не больше десяти минут лета, они наткнулись на патрульный глайдер. Он взмыл откуда-то с земли неожиданно, так что избежать контакта было уже невозможно. Зато возможно было поиграть немного в прятки.
– Неизвестный борт! – окликнули патрульные. – Это патрульный, борт «ка двадцать три». Приказываю немедленно зажечь габаритные огни и доложить о маршруте и цели следования.
– Ага, сейчас! – сказал Кирилл, не выходя на акустический режим связи. – Только штаны подтяну.
Была такая поговорка в старину, Спиря рассказывал.
Оксана рассмеялась.
А Кирилл за несколько миллисекунд отыскал в виртуальности патрульный глайдер и немного «поработал» с информацией, идущей с его сканеров.
– «Ка двадцать три», что там у вас случилось? – спросил другой голос.
Видимо, это был дежурный центральной СОТУ.
– Дьявольщина! – послышался прежний голос. – Вроде какую-то атээску застукали, но она вдруг исчезла.
– Что значит исчезла? – сказал дежурный. – Растворилась, что ли? Это невозможно. И вообще я ничего не наблюдал.
– Наверное, глюк! Тем не менее я похожу туда-сюда.
– Хорошо. Береженого Единый бережет… Но только минут пять, не больше. Если ничего не найдете, возвращайтесь на маршрут патрулирования.
Переговоры закончились.
А Кирилл подумал, что вот так живет целая планета Мотаются по маршрутам патрульные борты, служат на базах сотни галактов, не встретившись за все время службы ни с одним гостем. Фантомная война…
Или просто майор Егоршин, узнав о появлении в Хрустальных горах гостей, уже поднял тревогу, и начал работать план, предусматривающий готовность номер один. И для тысяч людей мгновенно изменился привычный распорядок дня…
Все, конечно, возможно. Но вряд ли!
«Ка двадцать три» еще телепался на подлете к Большой Гавани, а «чертенок» уже оказался в городе.
Теперь Кирилл держал под своим контролем все патрульные борты, охраняющие столицу Синдереллы.
