нему канал воды.
— Обрати внимание, Марк, работает без стилуса, — профессор Немолов внимательно следил за результатами моих движений. — Слабая энергия, на уровне разрешённых потоков. Ти, расскажи, что это такое и как ты этим пользуешься.
— Это, — я подвигал в воздухе буквы, — панель для набора, я называю её панель Кроана. В одной старой книге был автор с такой фамилией, он как раз предлагал такую технику. А вот этот экран с кубиками — это книги, которые я откристаллизовал.
Я открыл учебник истории, на экране появились абзацы текста. Глаза историка забегали по абзацам.
— Главное удобство для меня — это быстрый поиск по материалам, — я вернулся к панели Кроана и быстро набрал в поисковой строке слово “Примархский”. Текст проскользнул вверх и на восьмой странице это слово подсветилось серым цветом энергии теней.
— Ну, да, удобно, — кивнул гном. — Только нефункционально. Все всё видят, для поиска нужно огромный агрегат вызывать. А, кстати, как ты так быстро вывел все буквы на своей этой панели Крована?
— Я панель в кристалл записал, — я вернулся к списку книг и показал пальцем на нижний угол. — Когда мне нужно, я стабилизационный канал к записи отправляю и панель появляется. Но, вообще, сам экран из кристалла обычно невидимый, это я его дополнительно для вас видимым сделал.
Я отрезал канал воды от экрана, синяя подсветка пропала. Экран передо мной остался, а профессоры оценивающе закивали головами, разглядывая пустое пространство.
— То есть ты материалы с кристалла видишь, — уточнил Марк Маркович, — а остальные — нет. Это ж какое раздолье для списываний. Что делать-то будем?
— Марк, — в голосе профессора Немолова слышался еле скрываемый восторг, — хватит видеть только плохое. Разберёмся. В крайнем случае даже слабые каналы запретим на экзаменах, будем при свечах принимать. Посмотри с другой стороны. Раз парень записывает свою панель Крокуна, или как там правильно, в кристалл, значит, мы можем попробовать в кристаллы руны записывать. И мгновенно вызывать. Понимаешь? Не нужны больше одноразовые свитки. Не надо таскать с собой кипу бумаг. И всё это легально! Кристаллы полностью разрешены и рекомендованы к повсеместному использованию Верховным Инквизиторским Советом с полного одобрения Короля. Мы же наконец-то можем промышленников по носу щёлкнуть! Их затягивание поясов с постоянными рунами мне уже как кость в горле. Они же снова планируют рейд по кабинетам университета, мол, есть запрещённые предметы, нужно изъять. А как мы учить будем, если у нас отберут, например, постоянную руну Полигона?
— Ну, ты палку-то не перегибай, — профессор истории сжал руку в кулак, — эта руна вместе с университетом создавалась, её нельзя убирать. Полигон — это и есть университет.
— Ну, мы-то с тобой это понимаем, коллега, — профессор Немолов посмотрел на зависший в воздухе ряд символов, тыкнул пальцем в одну из букв, — ишь ты, щекотно. А в аппарате инквизиции уже давно балом правят бюрократы и эффективные управленцы. Ти, как ты работаешь с панелью без стилуса? Как ты руку не обжигаешь?
— На дистанции каналы связи создаю, — пожал я плечами. — Если канал слабый, то чуть-чуть пощипывает в пальцах и всё. Я уже привык.
— Всё равно, ты постарайся со стилусом работать, — Сергей Петрович нажал ещё на несколько символов и сейчас смотрел на абракадабру, написанную в окошке над панелью. — При работе с сильной энергией ты себе пальцы сожжёшь. Ты же не собираешься всю жизнь работать со слабыми потоками?
— Нам нужен Романов, — гном тоже аккуратно понажимал на буквы висящей панели. — Он среди нас лучший рунописец. Без него мы не сможем понять, насколько эффективна будет такая запись. А вдруг свойства рун будут меняться при восстановлении из кристалла.
— Да, это проблема, — помрачнел профессор Немолов. — Он всем нам нужен. Осталось только понять, как его…
Сергей Петрович осёкся и кинул на меня быстрый взгляд, словно не хотел произносить последнюю фразу. С профессором Романовым что-то произошло в командировке?
— А с профессором Романовым всё в порядке? — решил я задать свой вопрос. — Я слышал, что он в командировке и должен скоро вернуться.
— Да-да, всё так и есть, — пробормотал профессор истории, — скоро должен приехать и мы все его очень ждём.
— Думаю, нам пора, — Сергей Петрович высматривал что-то вдалеке. — Флора Олеговна, видимо, закопалась и ей сейчас не до нас. Ти, закройся за нами, мы, пожалуй, пойдём. Да, Марк?
— Согласен, — кивнул гном. — Технику увидели, эксперимент интересный, защита в архиве работает. Занимайся дальше.
Я проводил задумчивых профессоров, закрыл за ними дверь в библиотеку и пошёл к Флоре Олеговне, ей наверняка нужна была моя помощь.
Траволатор вёз меня вдоль бесконечных рядов стеллажей, тележка иногда позвякивала, а у меня из головы не выходили слова профессоров о декане факультета рунописи Романове. Он ведь в командировке где-то в горах и связи с ним уже давно нет. С Романовым что-то произошло?
— Тиаретайра, помоги мне, пожалуйста, — вокруг Флоры Олеговны были раскиданы книги, одна из полок стеллажа валялась сверху, а женщина старалась разложить кучу книг в стопки вокруг. — Опять полка опрокинулась, всё никак руки не доходят её закрепить. Хорошо хоть отскочить успела, а то пришибло бы. Можешь вернуть её на место? Мне сил и роста не хватает, а Дворянкова ждать — это до Нового года.
Я хмыкнул. Нашего завхоза я ещё ни разу в лицо не видел, но о его расторопности был уже наслышан. Полка была сделала из цельного деревянного массива и была довольно тяжёлой, а крепления под доску были на уровне моей головы, но я всё-таки смог её вернуть на место. Дальнее крепление было прикручено только на один болт, из-за этого вся полка постоянно шаталась. Видимо, ещё одна книга, которую поставила Флора Олеговна, превысила какую-то критическую массу и полка перевернулась вместе со всеми книгами. Я внимательно изучил отверстие под второй болт и отметил в своей записной книжке найти замену такого диаметра. Я в последнее время вместо бумажной книжки записывал заметки сразу в кристалл, было невероятно удобно: ручку с блокнотом я обычно оставлял в рюкзаке и часто забывал забрать, а кристалл был всегда со мной.
— Как прошёл разговор с профессорами? — Флора Олеговна заметила панель Кроана. — Сильно ругались? И что про книги и вот эту вот штуку сказали?
— Вроде хорошо всё прошло, — я дописал задачу в кристалл и закрыл панели. — Вообще не ругались. Им было интересно, как я обошёл защиту архива. Потом поспрашивали про панель, про запись в кристалл. Сказали, что для архива моя работа не помешает, разрешили дальше книги переписывать. Ещё профессору Немолову понравилась идея про запись в кристалл, он захотел
