Вячеслав Козырев - Во всем виноваты пришельцы

– Мне, помнится, уже один раз предлагали.

– Тогда вы не знали, от чего отказываетесь. Вы будете в системе. Я понимаю, вы несколько взволнованны, поэтому предлагаю обсудить данный вопрос в более спокойной обстановке. Прошу.

Они прошли в здание и оказались в небольшой уютной комнатке, обитой светло-зеленым бархатом. Тяжелые шторы приглушали свет. Несколько кресел располагалось полукругом возле круглого столика, заставленного напитками и фруктами, в углу стоял большой телевизор.

– Перед вами центр управления старушкой Землей. Здесь мы принимаем важные решения и претворяем их в жизнь. Здесь место председателя, мы занимаем его по очереди. Конечно, пока не всегда получается, как хотелось бы, но очень скоро люди станут жить по нашим правилам.

– Нельзя заставить думать всех одинаково.

– Уж от кого-кого, а от вас я не ожидал услышать подобных глупостей. Вы же один из немногих, кто знает, как легко управлять нашим миром.

– Кое-что уже не работает, – не смог удержаться от замечания Колян.

– Ничего, – поморщился банкир. – Строительство новой станции – вопрос времени, и ничего более. А эта работает прекрасно, если желаете, можете сами убедиться. Впрочем, не хотите у нас работать – воля ваша. Я отпущу вас и вашего друга, если вы ответите мне на один вопрос.

Друзья вопросительно посмотрели на него.

– Насколько мы знаем, вам тоже помогали инопланетяне. Нас интересует полная информация о них.

– Нет.

– Жаль. Учтите, у нас есть возможность воздействовать на вас и вернуть память.

– Вы думаете, «Излучатель» вам поможет? – мрачно проговорил Максим и исчез.

Все опешили. Десантники растерянно заметались из стороны в сторону, и лишь один банкир продолжал невозмутимо сидеть в своем кресле.

– Неплохо, – заметил он и взял из вазы виноградинку. – Нечто подобное я предполагал и, прежде чем вы понаделаете глупостей, хочу предупредить: вы об этом сильно пожалеете. Взгляните на экран: у меня для вас припасен небольшой сюрприз.

Он взял со стола пульт и включил телевизор. На экране появилась комнатка, обитая со всех сторон мягкой тканью. В углу на полу, глядя прямо перед собой, сидела молодая женщина.

– Сандра! – воскликнул взволнованный голос.

– Она самая. Ну что, начнем разговаривать или будем и дальше изображать человека-невидимку?

– Начнем, – появился Максим. – Но прежде я хочу ее увидеть.

– Пожалуйста. – Банкир сделал знак охранникам и снова повернулся к Ильину: – Только, будьте любезны, постарайтесь обойтись без ваших фокусов, иначе ей сразу разнесут башку. Честно говоря, мне уже порядком поднадоело с вами возиться, у меня много других, более важных дел.

Дверь открылась, и в окружении нескольких человек появилась Сандра.

От такого потрясения Максим забыл обо всем на свете. Вскрикнув: «Жива»! – он рванулся к ней, но сразу несколько крепких рук схватили и вернули его обратно.

– Конечно, жива, – усмехнулся банкир. – Тогда, на космодроме, мы решили пригласить ее в гости, и как видите, пригодилось.

– А заметка в газете?

– Помилуйте, неужели не понятно? – укоризненно покачал головой банкир. – Чтобы ее понапрасну не искали. Зачем нам лишний шум? Так вот, если вы не начнете с нами сотрудничать, то нам, как ни прискорбно, придется теперь уже по-настоящему похоронить вашу подружку.

– Я согласен, – сдался Максим.

– Вот и замечательно, я всегда знал, что мы сможем договориться по-хорошему, – улыбнулся банкир, но глаза его смотрели зло и холодно. – Сейчас мы пройдем на центральный пульт управления «Излучателем» и связи с гуманоидами. Там вы нам все расскажете и покажете.

Выйдя в коридор, они в сопровождении десантников направились к соседней двери.

– Это здесь. Ну, вы знаете, – снова усмехнулся он. – Кстати, место выбрано не случайно: изучая старинные рукописи, мы встретили упоминание о древней расе, пришедшей на Землю из космоса в глубокой древности и создавшей нечто подобное. И мы, изготовив опытный образец «Излучателя», поместили его здесь; согласитесь, очень символичное соединение старого и нового. И отсюда мы скоро будем управлять миром.

Один из сопровождающих толкнул дверь, и они очутились в большом круглом помещении со стеклянным потолком.

– Ну вот, напакостили, – поморщился банкир, подняв голову и увидев в потолке огромную зияющую дыру. – И пульт мусором засыпали.

– И все-таки мы сюда пробились, – заметил Колян.

– Именно поэтому я и хочу знать, что произошло на планете.

Стоявший рядом Максим промолчал. Он отчаянно пытался найти способ, как выпутаться из этой ситуации. По-настоящему он опасался только четверых десантников; оба банкира и Карк не в счет. Главное, не дать выстрелить охране. Риск огромный, одна случайная пуля – и конец. Однако он прекрасно понимал, что, как только банкир получит необходимые сведения, их уничтожат.

Он выразительно посмотрел на Коляна и передвинулся поближе к автоматчикам. Тот едва заметно кивнул и сделал к ним шаг.

Этот маневр не остался без внимания.

– Стоять! – заорал банкир.

Тут же в них уперлись автоматные дула.

«Сейчас выстрелят», – напрягся Максим.

Он сжался подобно пружине, собираясь броситься на ближайшего охранника, но в это время обломки зашевелились. Все разом повернулись на шум и увидели высунувшуюся наружу взъерошенную голову. Десантники сразу же разделились: одни продолжали держать под прицелом пленников, а двое других направили стволы на незнакомца.

– Живой, – с радостным удивлением сообщил Толян.

Да, это был он. Врезавшись на большой скорости в стеклянную крышу и проломив ее, он вылетел из катапульты. Падая, кувыркаясь и ударяясь о балки ажурных перекрытий, словно тряпичная кукла, он потерял сознание и неминуемо бы разбился, но, к счастью, угодил прямо в большое кресло, которое смягчило удар и спасло ему жизнь.

Он пришел в себя, и ему показалось, что он продолжает падать. Впрочем, это больше походило на полет. Он парил над Землей и, к своему удивлению, не испытывал ни малейшего страха, лишь легкое головокружение от восторга. Он видел всю планету целиком и нисколько не удивлялся этому несоответствию. Каким-то совершенно необъяснимым образом он чувствовал все человечество, их мысли и чаяния. Он мог легко усилить желание любого человека, и оно исполнится, но он никак не мог разобрать, кому помогать. Огромный клубок противоречий, состоящий из доброты и зависти, нежности и злости, сострадания и предательства, навалился на него и принялся рвать его на части. Он задергался и очнулся. Слегка пошевелившись, он скривился: все тело болело немилосердно. Открыв глаза, он оперся о подлокотник, приподнялся и, сразу же позабыв о боли, просиял, увидев своих друзей живыми и невредимыми.