— Заткнись и не дёргайся.
Покалеченный террорист испуганно замер, словно даже перестав дышать. Быстро ощупав ему ногу, Исмаил выразительно покосился на Старого Лиса и, качнув головой, тихо сказал:
— Хозяин прав, когда говорит, что если хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, сделай его сам. Ну и на что ты теперь годишься? Что с тобой теперь делать?
— Исмаил, это же просто перелом. Любой медицинский комплекс его за неделю вылечит, — пролепетал пострадавший дрожащим голосом.
Он явно боялся сидевшего перед ним человека. Только теперь Старый Лис разглядел, что дрался с молодым человеком, почти мальчишкой.
— Просто перелом, говоришь? — зловеще прошипел убийца. — Тогда, может быть, расскажешь мне, что ты будешь говорить, когда тебя спросят?
— Кто спросит? О чём? — растерянно проблеял раненый.
— Таможенники или пограничники. Что ты им скажешь, когда они спросят тебя, как ты умудрился сломать ногу? — продолжал шипеть Исмаил.
— Скажу, что плохо поставил тяжёлый ящик, и он упал мне на ногу, — нашёлся парень.
— Дурак, у тебя раздробление кости, а не простой перелом. Такую травму можно получить, только если наносить её специально. Хочешь нам всё дело провалить? — зарычал убийца, хватая парня за отвороты комбинезона и встряхивая так, что у того лязгнули зубы.
— Да не будут они придираться. Какое им дело до какого-то перелома? — снова заныл парень.
— И ты готов мне это гарантировать? — зарычал в ответ Исмаил, снова встряхивая его.
— Исмаил, не надо, пожалуйста. Умоляю, — жалобно вскрикнул парень, прочтя свой приговор в глазах убийцы.
Вместо ответа террорист схватил парня руками за голову и одним резким движением сломал ему шею. Старый Лис только поморщился, мимолётно пожалев мальчишку.
— Пришли сюда парней, пусть избавятся от этой падали, — выпрямившись, приказал Исмаил, оглядываясь на Сандру.
— Сходи лучше сам. Эти ослы считают, что женщина не может отдавать им указания, — ответила Сандра, презрительно скривившись.
Пробормотав что-то по-арабски, Исмаил стремительно выскочил в коридор. Бросив ему вслед быстрый взгляд, девушка медленно вошла в каюту и, посмотрев на Старого Лиса, ехидно усмехнулась:
— Похоже, ты чувствуешь себя вполне комфортно даже без штанов.
— Когда речь идёт о собственной жизни, штаны значения не имеют, — пожал плечами Лис и, не обращая на неё внимания, принялся одеваться.
— А ты молодец. Сразу видно, что стараешься держать себя в форме. Сухой, жилистый, подтянутый. И не скажешь, что давно уже не молод, — одобрительно протянула Сандра, внимательно рассматривая его.
Одевшись, Лис ладонью пригладил волосы и, присев так, чтобы видеть вход, сложил руки на столе.
— И что будет дальше? — мрачно спросил он.
— Ничего. Этот дурачок не справился с элементарным заданием и поплатился. К тому же шею ему свернул Исмаил, а не ты. Ты его как раз пожалел.
В коридоре послышались шаги, и в каюту вошли трое мужчин. Молча забрав тело, они вынесли его из каюты. Мрачно наблюдавший за ними Исмаил, прикрыв дверь каюты, присел к столу и, помолчав, тихо спросил:
— Как ты его засёк?
— Услышал шорох одежды, — коротко ответил Старый Лис, не сводя взгляда с собравшихся террористов.
— Бросился на него, надеясь, что это я? — спросил террорист, кивнув после услышанного.
— Нет. Я бросился, потому что разозлился. Если тебе нужно проверить мои вещи на наличие «жучков» и других устройств, делай это при мне. Я знаю, что там ничего нет, — пожал плечами Лис.
— Знаю. Это была тренировка, — нехотя ответил Исмаил.
— И ты убил его только потому, что он не справился с заданием? — растерялся Старый Лис.
— Нет. Но его травма действительно могла привлечь к нам ненужное внимание. Ты умеешь правильно бить, а опытный чиновник вполне может начать задавать неудобные вопросы. Так будет проще и чище, — задумчиво ответил террорист и впервые за всё время разговора поднял глаза на собеседника.
В этот момент Старый Лис вдруг вспомнил, что чувствует человек, в которого в упор целятся из двух штурмовых пистолетов. Взгляд террориста — мрачный, не мигающий, практически ничего не выражающий — и вправду напоминал холодный срез пистолетных стволов.
— А не проще было оставить его здесь, на переходе, и забрать после возвращения? — спросил Лис, с трудом справившись с собой и старательно контролируя голос.
— Нет. Я уже сказал, нам не нужно постороннее внимание. В любом случае изменить уже ничего нельзя, — ответил Исмаил, усмехнувшись одними губами.
— А когда ты собираешься избавиться от меня? — вдруг спросил Старый Лис неожиданно для самого себя.
Впервые за весь разговор на лице Исмаила промелькнуло что-то человеческое. Что-то вроде удивления, смешанного с насмешкой.
— Хороший вопрос, — помолчав, усмехнулся он. — Думаю, ты узнаешь это, когда придёт время.
— Исмаил, хватит, — одёрнула его Сандра резче, чем это требовалось. — И ты и я знаем, что хозяин приказал оставить его живым. Так что перестань нагнетать обстановку и займись делом. Не забывай, за эту операцию полностью отвечаешь ты.
— Ты не позволишь мне этого забыть, — фыркнул террорист и, поднявшись, вышел.
— Знаешь, Лисёнок, однажды ты перейдёшь черту, и тогда тебя не спасёт даже приказ босса. Исмаил не умеет прощать и ничего не забывает, — устало произнесла Сандра, подпирая подборок обеими ладошками и задумчиво рассматривая Лиса.
— Перестань называть меня Лисёнком. Я давно уже вырос из того возраста, когда с человеком нужно сюсюкать. Я же не называю тебя Сан, или деткой, или малышкой, — вздохнул Лис.
— Попробовал бы, — хищно усмехнулась девушка. — Но если честно, мне нравится так тебя называть.
— Чего ты от меня хочешь? — в лоб спросил Старый Лис. — Ты чего-то добиваешься, но я никак не могу понять, чего именно.
— А сам как думаешь? — лукаво усмехнулась она.
— Вот только не надо снова про отношения со мной. Прости, но я в это не верю.
— Во что именно ты не веришь? В то, что между нами может что-то быть, или в то, что ты можешь быть мне интересен?
— Ни в то, ни в другое. Я уже говорил, что слишком стар для тебя, я терпеть не могу твою работу и я не верю, что молодая женщина способна заинтересоваться человеком намного старше себя, — устало ответил Лис, качая головой.
— Вот как? А если я скажу, что ты интересен мне и как мужчина, и как человек? Неужели не поверишь?
— Прости, но нет. Если про человека я ещё могу хоть как-то понять, то про мужчину увы. Ты молода, красива, и поклонников у тебя больше, чем нужно. Возникает вполне закономерный вопрос, что такого ты увидела во мне, чего не нашла в молодых мужчинах?
