— Ладно, уговорил, э!
— Хорошо… Кумо, приоритет задач изменён.
— Принято, капитан Заварзин.
— «Понтон» отстрелили?
— Так точно, сэр.
— Стыкуй со станцией, я почти дошёл… и это, давай-ка какой-нибудь альтернативный вариант, чтобы по старому пути не возвращаться… мало ли что.
— Хорошо, сэр… да, есть возможность подогнать «понтон» к вспомогательному пассажирскому терминалу. Маршрут построен.
— Да, вижу… до серверов добрался?
— Ответ положительный. Весь массив информации с центрального хранилища скопирован, но большая его часть закодирована. Нужна ваша санкция запуск дескриптора, либо на выход в сеть для поиска соответствий.
— Потом с местными разберёмся! В первую очередь занимайся «Искателем».
— Есть, сэр.
— Кстати, как он там?
— Маневрирует на незначительном удалении от станции. Признаков суицидального поведения не отмечается.
— А на связь с нами выйти не пытаются?
— Ответ отрицательный, капитан Заварзин.
— Странно… понимают, что бесполезно? Или это ты у них охоту отбил?
— Никак нет! Ни одной попытки установить связь с вами либо с капитаном Сугиварой не отмечено. Вся остальная активность пресекается, как вы и приказали, сэр.
— Ну и ладно тогда.
Ф-фух, как гора с плеч! Вот, оказывается, что мне покоя не давало с самого момента разборки со «спиридоновцами». Мы ведь теперь носители стратегически важной информации. Больше чем уверен, что про «рассинхрон» наши конкуренты в курсе, за два-то века должны были догадаться! А вот о возможности «прогуляться» назад во времени на практике, а не в умствованиях физиков-теоретиков, распространяться однозначно не стоит. По-хорошему бы от «Искателя» избавиться с концами, запустив в него «брандер», но… нет желания собственными руками создавать временную петлю. Пусть уж лучше остаётся относительно небольшой риск утечки инфы, чем с вероятностью сто процентов возникнет хронопарадокс. Вот такая вот логика. Ну и что, что лоханка Спасательной службы поблизости маячит? Кумо же сказал, что признаков потенциального суицида нет. А расстрелять нас они не могут, тот же «мини-гекс» подсуетился. Им бы вообще свалить куда подальше, от греха, но, видимо, служебный долг не позволяет. Вот и мечутся в пространстве в бессильной ярости. Короче, живём. Ещё бы теперь с Димкой разобраться…
До узилища, в роли какового выступал стандартный бокс на жилой палубе, я добрался ещё примерно минут через пять, благополучно избежав встречи с местными обитателями. Их, кстати, Кумо на плане обозначил, а при желании можно было и к камерам наблюдения подключиться. Впрочем, желания такового у меня не обнаружилось, так что новых знакомств завести не удалось. Да оно и к лучшему, потому как встреча лицом к лицу закончилась бы весьма плачевно… для персонала. Плазмер у меня наготове, и решимости не занимать. Но обошлось — на жилой палубе оказались заблокированы двое из семерых членов экипажа, но, как выяснилось из стыренного Кумо бортового расписания, они отсыпались после смены и вообще были не в курсе последних событий на станции. Правильно говорят — меньше знаешь, лучше спишь. А из пятерых бодрствующих лишь двое проявляли признаки беспокойства, а пытался выломиться из заблокированного помещения и вовсе только один — дежурный техник. Но он находился в противоположной стороне станции, в техническом же отсеке, граничившем со складской зоной, и нам не угрожал абсолютно. Опасения внушал лишь сам Димка Силин: как он на незнакомого типа в скафандре и с затемнённым забралом отреагирует? А ну как в истерику впадёт? Может, просто сразу его вырубить и на собственном горбу до шлюза дотащить? В принципе, не так уж и далеко…
Я в нерешительности потоптался у запертой двери каюты, потом примерился было вынести её пинком (усилители скафандра позволяли), но передумал:
— Кумо, дай картинку с камеры. Тринадцатый номер.
— Процесс активирован, капитан Заварзин.
— Ага, вижу… и где же ты?..
— Объект «Дмитрий Силин» вне зоны видимости, сэр.
— Серьёзно?
— Более чем. Я думаю, он сразу за дверью, в правом углу. Там мёртвая зона.
— Хм… и по башке любого сунувшегося отоварить сподручно…
— Не думаю, сэр. Объект в стрессовом состоянии.
— Чёрт, он ведь всего лишь ребёнок!
— Совершенно верно, капитан Заварзин. Деактивировать замок?
— Давай, фиг ли ждать…
— Процесс активирован… процесс завершён.
Дверь с лёгким шорохом уехала вбок, и я смог разглядеть обстановку жилого бокса. Если её можно так назвать, конечно. Судя по беглому взгляду, из мебели в комнатушке присутствовал только противоперегрузочный лежак, весьма характерный для мобильной космической станции. Сейчас, естественно, пустой, как и всё остальное доступное осмотру пространство помещения. Голые стены, потолок со встроенными светильниками, дешёвое ковровое покрытие на полу… и ни малейших признаков обжитости. Ну а чего я хотел? Пацана запихнули в самую дальнюю из незанятых кают. Видимо, чтобы глаза не мозолил. И про «по башке отоварить» это я сгоряча сказанул — нечем здесь. Даже жалкой табуретки нет.
Ф-фух, ладно! Хочешь, не хочешь, а доводить дело до логического конца нужно. Главное, ещё сильней пацана не напугать…
Заходить в каюту я не стал, просто аккуратно сунулся в дверь и выглянул из-за косяка. И не прогадал: Димка, как Кумо и предсказывал, сжался в комок в углу. Сидел, обняв колени и уткнувшись в них лицом, и, такое ощущение, дремал. Или просто впал в прострацию, чтобы отгородиться от жестокой реальности.
— Вот вы уроды! — буркнул я в сердцах и покачал головой.
Внешние динамики шлема были отключены, поэтому пленник на мои слова никак не отреагировал, равно как и на лёгкий шорох пластика по пластику — брони по дверному косяку. Пришлось активировать аудиосистему на минимальной громкости и позвать:
— Дим?.. Ди-и-има! Очнись!..
Ноль реакции. И что делать?
— Димка! Силин! Эй!..
Фигушки. Спит, что ли? Нет, не похоже… такое ощущение, что ещё сильнее сжался и попытался слиться со стенами. Это что ж с ним надо было сделать, чтобы до такого довести?! Порву тварей!
Та-а-ак, Алекс, ну-ка успокойся! Дыши медленно и глубоко… во-о-от та-а-ак… молодец. Всё, действуй.
Отлипнув от косяка, я таки шагнул в бокс и присел на корточки рядом с братцем. Потянулся было рукой к его плечу, потом опомнился, вырубил поляризацию шлема и легонько коснулся сжавшегося в комок парня:
— Дим, очнись! Я за тобой, меня твоя мать прислала.
— М-мама?! — вздрогнул пацан.
Смотри-ка, подействовало волшебное слово! Мало того, что голову поднял, так ещё и на меня уставился! Исхудал, кстати — вон, как глазища выделяются! Сколько он уже здесь? Неделю, больше? Не на станции, конечно, а вообще… сильно сомневаюсь, что на «Великане» его в лучших условиях содержали.
— Я похож на тётку? — иронично скривился я.
— Нет, не похож, — робко улыбнулся Димка. — А ты точно не из… этих?
— Которых именно?
— Ну… этих, которые меня у тех забрали…
— Ну ты даешь! Эти, те! Самому не смешно?
— Надо же их как-то называть! — окончательно пришёл в себя паренек. — А ты кто?
— Меня зовут Алекс. Твоя мать в курсе. Это она меня попросила. Отец, впрочем, тоже всё знает. А ты чего тут, в углу? На лежаке удобней же!
— Не хотел, чтобы эти меня видели… ну, вот так.
— Ха! А ты перед ними хорохорился, что ли? Марку держал?
— Ну, я же Силин…
— Силён! Они тебя били, что ли?
— Здесь — нет.
— А где?!
— Там. Те.
— А эти, значит, не трогали? Хм… а чего тогда? Не вешай нос и держи хвост пистолетом. Уже всё кончилось.
— Хотелось бы верить… но эти тоже так говорили, когда от тех меня забирали.
— Поня-а-атно… а ты вообще в курсе, где находишься?
— На каком-то корабле, — пожал плечами братец.
— А как сюда попал, помнишь?
— Не-а. Я сначала долго сидел в большом трюме, меня там держали Венедикт Вольдемарович, Франт и Хмырь. Потом они все исчезли, и появились эти.
