«Как кстати пришлась эта новая мода на маски».
Локри подумал о возможной реакции Брендона, доведись тому узнать это, и не смог сдержать улыбки. Подняв взгляд, он встретился глазами с Пириаг. Оставалось надеяться, эта улыбка сыграет в его пользу.
Еще атака и выигрыш. Первый кон завершился, и Брендон откинулся на спинку кресла, разминая длинные пальцы.
– Нам принесут что-нибудь выпить, или так и будем плясать на арене? – спросил он.
Плясать на арене? Занятый своими мыслями, Локри не стал задумываться над этой ерундой. Он поднял палец, подзывая одного из вившихся вокруг официантов. Разумеется, в таком месте могли быть только живые официанты. Интересно, подумал Локри, может, Аркад принимает этакую редкость как должное? Разглядывая собравшееся общество, Брендон выказывал минимальный интерес. У него не было ни денег, ни оружия, ни босуэлла, да и одежда была с плеча Жаима, далекая от парадности, и все же он даже в голову не брал, что его могут не пустить куда-то.
«Он знает, что лучше любого в этой чертовой дыре. Он знает это так хорошо, что, возможно, даже не думает об этом, а если я скажу ему, он будет отрицать – и искренне».
Подошедший официант осведомился, что им угодно. Локри заказал напитки и небрежно швырнул последнюю остававшуюся у него сотню на полированный обсидиан стола.
Их соперники вышли из-за стола – вроде бы тоже заказать себе что-нибудь, но на деле, конечно же, посовещаться.
Брендон наклонился к нему.
– А мне казалось, у тебя ничего не оставалось, кроме сотни.
– Разумеется, – буркнул Локри. – Собственно, даже меньше. – Он подобрал со стола несколько оставшихся монеток и ссыпал их в карман.
Брови Брендона поползли вверх.
– А если мы проиграем?
– Окажемся во власти победителей.
Тут принесли напитки. Брендон негромко присвистнул. Локри отхлебнул осторожно, опасаясь, что алкоголь замедлит его реакцию, но Брендон выпил первый бокал залпом и поставил его обратно на поднос. Хрусталь мелодично звякнул о металл.
Локри заметил, что соперники смотрят на них, и улыбнулся.
Второй кон...
* * *
Монтроз открыл глаза и, болезненно морщась, уставился на два лица, безмолвно смотревших на него сверху вниз.
– А? – выдавил он. Отказывающийся работать мозг все же идентифицировал обоих: отец и сын Омиловы.
– Выпейте это, – пробормотал Себастьян, протягивая ему что-то.
Монтроз послушно отхлебнул, ощутил на языке одно из собственных болеутоляющих, смешанных со старым, добрым бренди. Огонь в горле, похоже, отогнал боль и прочистил мозги, по крайней мере, до такой степени, чтобы он сумел сесть. И вспомнить.
– Я повернулся спиной к Локри, – пробормотал Монтроз и сморщился от досады. – Что ж, сам дурак.
– Вы устали, – возразил Омилов, тревожно глядя на него. – А он член команды, следовательно, ему можно было дове...
– Я не доверяю никому, – сказал Монтроз и скривился, ощупывая затылок. – Черт! Кожу рассек. Видит Телос, у меня все-таки крепкая башка. – Попытка пошутить не вызвала у Омиловых ответных улыбок. – Мы готовили кофе... Он и вас оглушил?
Себастьян мотнул головой.
– Запер его здесь, – ответил за него Осри, кивнув в сторону бокса. – Я проснулся, нашел вас и выпустил отца. – Омиловы переглянулись.
– В чем дело? – спросил Монтроз, заметив, что выражение тревоги на лице старшего Омилова только усилилось. – Где Локри?
– Исчез, – мрачно буркнул Осри. – И вместе с ним Аркад.
* * *
– Третий кон, ваш выигрыш.
Локри сохранял равнодушное выражение лица, Брендон бросил на него быстрый взгляд, тоже, впрочем, непроницаемый как зеркало.
Шо-Глессин протянул Брендону маленький чип.
– Если вы когда-нибудь надумаете уйти от этого прохвоста, приходите ко мне и назовите жалованье, какое считаете нужным. – Он выложил на стол свою долю проигрыша и ушел.
Расплачиваясь, Пириаг испепеляла их взглядом, но промолчала. Мужчина в маске просто протянул им деньги.
– Что дальше? – прошептал Брендон не без любопытства.
– Убираться отсюда, и чем скорее, тем лучше – у них обоих здесь наготове друзья, – так же тихо ответил Локри.
Веселые искорки в глазах Брендона сделались заметнее.
– Позвольте показать вам теперь игры Кси, – громко произнес Локри.
Получив обратно свой нейробластер, они спустились на несколько ярусов, потом он затолкал Брендона в другой лифт, и они поднялись на ярус. Выходя из лифта, Локри ткнул пальцем вниз, и Брендон рассмеялся: к лифту торопились мужчина и женщина в блестящих зеленых одеждах, с зелеными же глазными имплантами и с каким-то оружием в руках.
– Наемники Пириаг, – шепнул Локри.
Брендон кивнул. Взгляд его оставался настороже, однако непохоже было, что он особенно встревожен. Казалось, он не верит в реальность происходящего.
– И что дальше?
– Дальше? Купим себе выход отсюда, разумеется, – сказал Локри. – А теперь молчи, просто иди за мной.
– Вот она, – севшим от облегчения голосом сказал Монтроз Омилову.
Люк скользнул в сторону, и появилась капитан, высокая и подтянутая.
– Локри отключил его пеленгатор, – заметила Вийя; в голосе ее явственно слышался теперь акцент.
– Хуже, – вздохнул Монтроз. – Слушай.
Он дотронулся до клавиши, включая запись своего разговора с Марим:
– Ты не видала Локри? Он исчез, и Аркад вместе с ним.
– Что? – динамик даже захрипел от взвизга. – Я же говорила ему, как это опасно...
– Что говорила? – прорычал голос Монтроза.
– Я слышала от Рекса с «Тантайона»: Эсабиан знает, что Аркад жив, и он назначил неслыханную награду за его голову. Но, блин, сказала же я Локри не делать ничего такого: ежу ведь ясно, что будет с каждым, кто попробует получить...
– Где, по-твоему, сейчас Локри? – перебил ее Монтроз.
– Ясное дело, в «Галадиуме». Я сама схожу туда за ним. И когда я с ним разделаюсь, тебе придется сшивать его из кусочков. Его и этого гребаного чистюлю тоже!
Монтроз выключил запись и покосился на Вийю. Та смотрела на Омилова.
– Вы знали об этом?
– Нет, – ответил он.
– Марим сказала Локри про награду! – рявкнул Монтроз; и без того некрасивое лицо его перекосилось от гнева. – Он такого может...
Вийя легким, нетерпеливым движением остановила Монтроза. Локри ее ничуть не беспокоил.
– То, что Аркад жив, уже ни для кого не новость, – сказала она. – Нам надо только узнать, кому еще известно о награде, и почему об этом не объявляли открыто.
Она прищурилась, задумчиво уставившись на монитор. Омилов смотрел на нее, пытаясь определить, при ней ли Сердце Хроноса. Бессильная злость сменилась досадой. Сделать он ничего не мог.
