– Ну и как же было дело? – поинтересовался Этан – Почему ты в него врезался?
– Да все эти птицы проклятые, – объяснил Янос.
– Конечно, птицы! Заставили тебя пойти на снижение, да?
Янос натянуто засмеялся. Все севаринские птицы были потомками мутировавших цыплят, удравших еще от первых поселенцев и впоследствии одичавших. На кур они уже не походили нисколько, а мелкость и худоба даже позволяли заподозрить в них некий новый вид, но летунами все-таки оставались неважными. В городе птиц считали чем-то вроде неизбежного зла. Украдкой взглянув на сержанта, Этан с облегчением отметил на его лице полное отсутствие озабоченности за судьбу пернатых. Платить штраф еще и за птиц, это было бы слишком..
– Ну-у… понимаешь, – сказал Янос, – мы подумали, почему бы нам их не попугать? И, значит, подлетаем, а их там целая туча, крылышками хлоп-хлоп. А мы на них, как пикирующий бомбардировщик, бац! – Янос замахал руками, изображая геройскую атаку звездолета.
За все двести лет своей истории Эйтос ни разу ни с кем не воевал. Этан задержал дыхание и сосчитал до десяти. Слишком мало времени.
– А для поднятия боевого духа ты решил сперва выпить. Можно поинтересоваться, с кем?
– С Ником. – Янос втянул голову в плечи, ожидая неминуемого взрыва.
– Понятно… Надо полагать, это он додумался воевать с птицами?
Ник был приятелем Яноса и предводителем всех их эскапад. В минуты дурного настроения Этан не раз задумывался, ограничиваются ли отношения неразлучной парочки чисто дружескими рамками. Но теперь не время выяснять это. Взрыва не последовало, и весьма удивленный Янос расправил плечи.
Достав бумажник, Этан вежливо обратился к полицейскому:
– Сколько нужно, чтобы избавить вас от этой грозы пернатых?
– Ну, если вы хотите сразу оплатить дальнейшие расходы по ремонту флайера…
Этан отрицательно покачал головой.
– На вечернем заседании суда с ним уже разобрались, – сказал офицер. – Он свободен.
– Как? – обрадовался Этан. – И никаких штрафов? Даже за…
– Нет, штрафы, разумеется, были. – И сержант стал перечислять: – За вождение в нетрезвом состоянии, за угрозу общественной безопасности, за ущерб городскому имуществу. Еще оплата спасательных команд…
– Тебе что, дали выходное пособие? – спросил Этан, быстро прикинув итог и сравнив его с той суммой, которая была на счету брата.
– Ну-у… не совсем, – уклончиво отозвался герой-воздухоплаватель. – Ладно, поехали домой. У меня голова раскалывается.
Сержант выписал квитанцию, и Янос, не глядя, нацарапал внизу свое имя.
Шум электромобиля был хорошим предлогом, чтобы уклониться от разговора по пути домой, но Янос просчитался, поскольку Этан за это время пересмотрел свои арифметические выкладки.
– Где же ты взял деньги? – спросил он, закрывая входную дверь и мимоходом глянув на таймер в прихожей. Рабочий день начинался через три часа.
– Не переживай. – Янос запихнул ботинки под кушетку и направился на кухню. – На этот раз не из твоего кармана.
– Тогда из чьего же? Надеюсь, ты не одалживал у Ника? – не отставал Этан, следуя за ним.
– Ну, ты скажешь! Конечно, нет. Он сам в долгах по уши. – Янос вытащил из буфета банку пива, надкусил трубку и с наслаждением потянул. – Для поправки головы первое дело! Хочешь? – с хитрой улыбочкой спросил он, беззастенчиво провоцируя Этана на длинную антиалкогольную лекцию. И снова просчитался…
– Ага, – кивнул Этан.
Янос изумленно вскинул брови и передал ему пиво. С банкой в руке Этан плюхнулся на стул.
– Итак, штрафы, Янос.
Янос затравленно посмотрел на дверь, явно мечтая куда-нибудь улизнуть.
– Их вычли из моих соцкредитов, понятное дело…
– О Боже! – простонал Этан. – С тех пор как ты вернулся из армии, ты катишься все ниже и ниже… В твоем возрасте у любого хватает кредитов на статус партнера, даже без подработок!
Желание взять Яноса за шиворот и стукнуть головой о стенку он преодолел лишь потому, что нежелание вставать оказалось сильнее.
– Как я смогу оставлять на тебя ребенка, если ты собираешься продолжать в том же духе?
– Черт возьми, Этан, а кто тебя просит-то?! У меня нет времени возиться с этими какашечными фабриками. Из-за них только крест на себе ставишь. Нет, не ты, конечно. Ты-то у нас уже готовый папочка, не то что я. В этом Центре у тебя совсем крыша поехала. А раньше с тобой было так весело!
Осознав, что небывалое терпение Этана может все-таки лопнуть, Янос попятился в сторону ванной.
– Репродукционные Центры – сердце Эйтоса, – с горечью проговорил Этан. – Все наше будущее. Но тебя ведь не волнует Эйтос, правда? Тебя вообще ничего не волнует, кроме собственной персоны!
– Э-э-э…
Судя по мимолетной улыбке, тронувшей губы Яноса, он хотел погасить гнев брата какой-то игривой шуточкой, но, взглянув на его мрачное лицо, передумал.
Внезапно Этан понял, что с него хватит. Пальцы безвольно разжались, пустая банка упала на пол и, бренча, покатилась. Он грустно усмехнулся:
– Можешь забрать себе мой флайер, когда я уеду.
Янос остолбенел, побелев как полотно.
– Уедешь?! Этан, я не хотел…
– А, да нет. Я не то хотел сказать. Ты здесь ни при чем. Просто забыл, что не успел тебя предупредить – Совет Населения срочно отправляет меня с секретной миссией. На Архипелаг Джексона. Меня не будет по меньшей мере год.
– В таком случае кого из нас ничего не волнует? – сердито спросил Янос. – Пропадаешь на целый год и только ручкой мне делаешь? А как же я? Как мне тут жить, пока ты будешь… – Он помолчал и вдруг сорвался на крик: – Этан! Ведь Архипелаг Джексона – планета?! Другая планета? И там есть эти… эти?..
Этан кивнул.
– Я отправляюсь через четыре, нет, через три дня на почтовом корабле. Оставляю тебе все свои вещи. Кто знает, что там со мною будет…
С миловидного лица Яноса слетели последние остатки хмельной беззаботности.
– Пойду приведу себя в порядок, – тихо сказал он.
Наконец успокоившись, Этан немного подремал в кресле, пока Янос не вышел из ванной.
Станция Клайн… Основанная триста лет назад, она поражала воображение гигантскими размерами и сложностью конструкции. Станция Клайн занимала область, через которую на разумном удалении друг от друга проходило шесть оживленнейших межгалактических трасс. У ближайшей мертвой звезды своих планет не было, и станция Клайн, окруженная стигийским холодом, в одиночестве вращалась на стационарной орбите вокруг погасшего светила.
Когда Эйтос еще только заселялся, станция уже имела богатую историю. Именно станция Клайн послужила стартовой площадкой для благородного эксперимента Отцов-основателей. Плохая крепость, но отличное место для бизнеса, она переходила из рук в руки множество раз, как только кому-нибудь из соседей требовался форпост у своих границ, не говоря уже о неиссякаемом источнике живых денег. Сейчас ей удавалось поддерживать шаткое состояние политической независимости, главным образом благодаря разветвленной системе подкупа внешних врагов, а также упорству, огромному деловому опыту и внутренней сплоченности станционеров. Сто тысяч человек жили на ее запутанных разветвлениях, а в пиковые периоды это число увеличивалось раз в шесть за счет транзитных пассажиров.
