Ватуэйль посмотрел на скопище серо-коричневых палаток, означавшее их лагерь. Облака над ними, казалось, начали расступаться, в сероватой пелене над двумя рядами холмов на границе широкой равнины даже проявился смутный силуэт солнечного диска.
— Да встань же ты прямо, Ватуэйль! — досадливо бросил молодой капитан, выныривая из майорской палатки. Молодой капитан был в лучшей своей униформе. Он мог бы приказать и Ватуэйлю одеться в самое лучшее, что у того было, если б у Ватуэйля имелась такая форма. — Но не думай тут отлынивать весь день. Войдешь, четко доложишь о сути дела и свалишь обратно. Тебя никто не освободит от заданной работы, так и знай. Даже не думай. Туннель должен быть закончен к сроку. Руки в ноги!
Молодой капитан несильно треснул Ватуэйля по уху, отчего фуражка перекосилась набок. Ватуэйль замешкался, оправляя головной убор, и молодой капитан счел нужным выдать ему еще одного пинка под зад, пока они протискивались через узкий вход в палатку.
Войдя, он собрался с мыслями, выпрямился и встал на том месте, где ему было велено стоять, перед советом офицеров.
— Рядовой Ватуэйль, номер... — начал он.
— Нам не нужен твой номер, рядовой, — заметил один из двух майоров. В палатке, кроме них, оказались еще три старших по возрасту капитана и полковник. Довольно внушительная компашка. — Просто доложи, что произошло.
Он вкратце пересказал, как все было. Как он отгреб с дороги дерьмо и скальные обломки, просунул голову в дыру и втянул носом этот странный, пещерный запах, исходивший из темноты, как услышал журчание воды и увидел искорку потока, блеснувшую в канале далеко внизу. Как затем полз обратно, чтобы отчитаться перед молодым капитаном и остальными.
Все это время он смотрел в одну точку где-то над головой полковника и только однажды позволил себе опустить взор. Офицеры покивали. У них был усталый вид. Субальтерн что-то записал на планшете.
— Можешь идти, — сказал Ватуэйлю старший по возрасту майор.
Он полуобернулся, намереваясь выйти из палатки, но затем остановил начатое движение.
— Позвольте обратиться, сэр. Я еще не обо всем доложил, сэр, — сказал он, глядя на полковника и на молчавшего доселе майора.
Майор воззрился на него.
— Что?
Он вытянулся по стойке «смирно» — как мог, и снова уставился куда-то поверх головы полковника.
— Мне показалось, что там может быть вход в систему водоснабжения замка, сэр.
— Ты тут не затем, чтобы думать, рядовой, — сказал майор, но тон его не был недоброжелательным.
— Нет, — сказал полковник. Он заговорил в первый раз за все это время. — Я того же мнения.
— Но это довольно далеко, сэр, — заметил молодой майор.
— Мы отравили все близлежащие источники, — сказал полковник, — но это не дало особого результата. А обнаруженный рядовым канал пролегает в направлении ближних холмов.
Ватуэйль осмелился кивнуть, показывая, что полковник не одинок в этой мысли.
— Там провели мы много весен, — сказал старший майор, обращаясь к полковнику. Очевидно, это у них была какая-то общая шутка.[1]
Полковник поглядел на Ватуэйля с хитрым прищуром.
— А вы ведь были кавалеристом, не так ли, рядовой?
— Да, сэр, был.
— И какого ранга?
— Капитан конной гвардии, сэр.
Тишина.
Полковник поторопился разорвать ее вопросом:
— И что?
— Я нарушил субординацию, сэр.
— И попали в рядовые саперы? Это что же вы должны были отчебучить?
— Так было решено, сэр.
Раздалось сдавленное покашливание, которое, впрочем, могло сойти и за смешок. По знаку полковника офицеры придвинулись поближе, почти касаясь друг друга лбами. Они посовещались какое-то время, затем старший по возрасту майор сказал:
— Мы намерены послать в водный туннель небольшой разведывательный отряд, рядовой. Возможно, вы изъявите готовность присоединиться к нему.
— Я выполню приказ, сэр.
— Нам потребуются люди, знакомые как с оружием, так и с копалкой, но пойдут только добровольцы.
Ватуэйль подтянулся, насколько хватило сил. Спина молила о пощаде.
— Я вызываюсь добровольцем, сэр.
— Отлично. Вам понадобится не только лопата, но и арбалет.
— Я смогу нести и то, и другое, сэр.
— Хорошо. Доложите старшему офицеру смены. Вольно.
Вода стояла довольно высоко и оказалась пронзительно холодной. Стоило немного пройти, как обувь безнадежно промокла. Он шел четвертым, с потушенной лампой. Только у передового лампа еще светилась, да и то все тусклее по мере того, как они углублялись в туннель. Водный туннель был овальной формы, высотой почти в человеческий рост и достаточно широк, чтобы мужчина мог раскинуть руки. Правда, при ходьбе приходилось немного пригибаться. Но после стольких месяцев, проведенных согнувшись в три погибели, это было совсем не сложно.
Воздух здесь оказался на удивление хорош, куда лучше, чем в том туннеле, который они прокладывали. Слабый ветерок легонько обдувал их лица, пока они стояли в воде, готовые в любой момент дать деру обратно в ответвление, ведущее в уже проложенную секцию. Двенадцать человек, составлявших разведывательную команду, двигались по частично заполненной водой трубе так тихо, как только могли, опасаясь наткнуться на стражников или попасть в ловушку. Командовали отрядом капитан — уже в летах, стреляный воробей — и молодой субальтерн, человек язвительный, но смышленый. Кроме него, были в отряде и еще двое саперов, физически люди куда крепче, но обладавшие меньшим боевым опытом. Как и он сам, саперы тащили мотыги, лопаты, топоры, арбалеты и короткие мечи. Самый сильный нес вдобавок и врубовый механизм, водрузив его на широкие закорки.
Этих двоих выбрал молодой капитан. Он остался крайне недоволен тем, что на вылазку в водный туннель отрядили Ватуэйля, а не его самого. Ватуэйль полагал, что по возвращении его ждет еще не та взбучка.
Если он вернется.
Они дошли до места, где туннель значительно сужался, и канал перегораживали железные прутья. К счастью, расстояние между ними было достаточно велико, чтобы туда мог протиснуться один человек. После этого они попали в секцию, где пол туннеля резко шел под уклон, и там пришлось спускаться по двое: каждый держался одной рукой за свою стену, а другой прихватывал напарника, когда тот начинал соскальзывать под воду. За этой секцией уровень туннеля опять повысился почти до первоначального, но тут же из мрака проступило новое сужение, за которым пол опять наклонно понижался.
Пока они шли, он понял, что не видел этого места в своих снах.
Тем не менее идти тут было куда легче, чем во множестве тех мест, какие он представлял себе в ночных кошмарах, или — как ему теперь казалось — какие кто-то придумывал для него. Они могли бы пройти остаток пути до замка, никуда не вгрызаясь кирками и ничего не откапывая. Хотя, конечно, представлялось весьма вероятным, что в конце пути их встретит стража, или же упадет перегородка. Кроме того, туннель мог вообще вести не в замок. Но ведь здесь была вода, а выстроен туннель был с таким прилежанием, что странно было такое предполагать: куда, в самом деле, еще может он вести на этой почти безлюдной равнине, как не в крепость? Куда опаснее могли быть стражники или западня. Правда, замок был так стар, что обитатели его, наверно, просто брали воду из глубокого, представлявшегося недоступным отравителям колодца и понятия не имели, как там внизу все устроено. Безопасней, впрочем, было предполагать, что наверху все же знают о системе водоснабжения. Оставалась и другая возможность: древние строители и архитекторы туннеля могли предусмотреть в нем свои средства защиты от вторжения врагов, о которых не было известно даже нынешнему гарнизону. Он начал бессознательно прикидывать, как бы поступил сам, если бы перед ним стояла такая задача.
