Йон Колфер - А вот еще...

— Не бери в голову.

— Тоже верно. Слушай, у тебя не осталось больше ни одной палочки радости?

Верхние слои атмосферы Бабули

По правде говоря, Тор немного красовался перед камерами: крутил фигуры высшего пилотажа, камнем падал сквозь фосфоресцирующие облака, заголял для смотрящих трансляцию дам загорелое бедро. Для вящего эффекта он разносил в хлам торпеды в такт музыке.

Слишком легко все это получается, подумал он. Еще немного, и зрителям может надоесть.

И тут его барабанные перепонки засекли свист другого двигателя. Негромкое пыхтение небольшого реактивного движка, толкающего что-то тяжелое. Эти вогоны пытались что-то мимо него тайком протащить.

Небрежным ударом молота Тор разнес последнего коня… то есть последнюю торпеду и окинул взглядом темнеющий небосвод. Его божественный взор обнаружил какую странную штуковину, закладывающую вираж в направлении города смертных.

Эти ублюдки пытаются меня зарплаты лишить.

Вплоть до этого мгновения Тор полагал, что обойдется с бюрократическими агрессорами милосердно. Ну да, он уничтожил их снаряды, но до сих пор никто еще не плавал в космосе, глотая легкими вакуум. Что ж, после того, как он хладнокровно разберется с этой хитроумной новой бомбой, возможно, он все-таки проделает Мьёльниром в бортах вогонского корабля несколько дырок.

Тор сложил руки на груди и с безумным ускорением пронзил ионосферу Бабули. Конечно, находиться одновременно в двух местах он не мог, зато перемещаться из одной точки в другую умел едва ли не быстрее любого другого существа во Вселенной.

Необходимое пояснение (краткое, чтобы не слишком прерывать повествование). На деле в рейтинге самых стремительных существ Вселенной Тор занимал пятую строку. А без Мьёльнира, стабилизирующего полет, так и вовсе восьмое. Первое место занимал Гермес, использовавший свою божественную скорость в основном для того, чтобы ущипнуть Ареса за интимное место и удрать.

Кончики волос на бороде у Тора начинали тлеть от сопротивления воздуха. Он выложился почти на девяносто пять процентов. Нет, у него оставалась еще кое-какая энергия… впрочем, на такой скорости его все равно не засекла бы ни одна камера во Вселенной.

Теперь он ясно мог разглядеть новую торпеду: набор нескольких массивных цилиндров с небольшим движком в корме. Тор принюхался но не смог опознать, с каким взрывчатым веществом имеет дело. Запах слегка напомнил ему вонь собственной одежды после ночи беспробудного пьянства на границе горизонта событий черной дыры, но все же отличался.

Что за штука?

Впрочем, это мало что меняло. Даже без взрывчатки эта штуковина при падении вырыла бы кратер размером больше всего города, да и энергия столкновения могла бы уничтожить изрядную часть континента. В общем, даже если бы кто-то из землян и выжил после взрыва, их все равно поглотила бы лава.

Тор коснулся корпуса и прополз по нему к носовому конусу. До столкновения с землей оставалось еще несколько секунд — для бога с его способностями все равно что вечность.

Что лучше, спросил он себя, пригибаясь от ветра, утащить эту штуку обратно в космос? Или столкнуть с курса, чтобы она упала в океан? Что будет выигрышнее смотреться на экране?

Тор пожевал кончик уса и вспомнил, что Зафод говорил что-то такое.

Что…

Борт «Бюрократического тупика»

— Активируйте взрыватель «ГЛИСТа»! — скомандовал Джельц.

— Есть, Простатник! — откликнулся торпедист.

Простите нас, безмолвно кричал Непрроходим Вселенной. Мы — вогоны.

Бабуля

Теперь исполинскую торпеду можно было отчетливо разглядеть невооруженным взглядом. Оставляя за собой прерывистый как строчка морзянки инверсионный след, она неумолимо приближалась к Иннисфри.

— Точка-тире, точка-тире-точка, — произнес Форд. — Полагаю, вся эта штука гласит: «Артур Дент — рукоблуд и законченная задница».

Артур слишком устал, чтобы обращать внимание на подначки.

— Думаешь, сейчас время для хохмочек, Форд? Правда?

Похоже, все население Бабули столпилось на площади Джона Уэйна. Все различия в цвете кожи, социальном статусе или убеждениях стерлись — либо благодаря глубинным свойствам того, что называется человеческая душа, либо благодаря тому дерьму, в котором они все оказались по уши.

Рэндом бочком подобралась к отцу и взяла его за руку.

— У этой планеты могло быть будущее, — вздохнула она. — Я собиралась представлять ее народ…

Артур хмуро смотрел на массивное орудие разрушения, приближавшееся к ним все ближе.

— Твоя мать меня убьет, — пробормотал он и снова поднял взгляд, потому что по толпе пробежало невольное «Ох!»

Ну, по крайней мере такое не каждый день увидишь, подумал он, пытаясь утешиться дежурными фразами и эмоциями.

Тор шагал по обшивке гигантской ракеты. Вниз головой — по стороне ее, обращенной к Земле.

Рэндом положила голову ему на плечо — в первый и, возможно, последний раз.

— Мы спасены, папа? Сколько раз может спастись одна и та же группа людей? Вряд ли у Вселенной остались еще шансы для Дентов?

Между ними каким-то образом ухитрился втиснуться Форд.

— Минимум один еще шанс. Насколько мне известно, бога невозможно убить ничем.

И тут «ГЛИСТ-Э» взорвался. Ну вроде того.

Это не напоминало обычный взрыв — в том смысле, что все, кто ожидал традиционных «бамм!», или «бабах!», или «тарарах!», столь излюбленных кинорежиссерами и авторами компьютерных игр по всей Вселенной, посчитали бы себя слегка надутыми. Взрыв не сопровождался ни ударной волной, ни вспышкой, ни градом обломков — просто раздалось громкое «уфффффф», а потом на месте, где только что была торпеда, вспух идеальной формы куб из какого-то зеленого материала. Материал трещал и искрил разрядами, создав на несколько секунд помехи местным спутниковым сетям, а потом рассыпался на шестнадцать кубов поменьше.

Форд озвучил то, о чем сразу же подумало большинство людей:

— Какие-то маленькие кубики. Гораздо меньше, чем Тор.

Один за другим кубики полопались, и их содержимое просыпалось на землю серым пеплом. Тор исчез.

— Где-то завалялась ведь у меня палочка радости, — сказал Форд, роясь в сумке. — И пара яиц морского дракона. Так хоть уйдем с песней.

Что-то блеснуло в небе над головой у Зафода.

— Глянь! Видал?

Хиллмен не потрудился отвечать, потому что решил, что не будет больше разговаривать с Зафодом, мать его, Библброксом.