Хм, мне кажется, или небо побагровело? Немного другие краски вокруг…»
— Зачем они пели шестой гимн? — тревожно спросила какая-то девушка в толпе. — Это песня смерти! Кого принесли в жертву? Кого?
Она все спрашивала и спрашивала дремлющую под звуки девятого гимна площадь, пока из толпы не ответил кто-то хмурый, очень похожий на Энжета:
— Сенту.
ШелтонОн стоял в высочайшем куполе, сквозь узорчатые прорези в стенах глядел на качаюшуюся в танце площадь. Безликая всезнаюшая стояла рядом, держа алый цветок у груди, будто зажимала рану на сердце.
Даже в маске-фильтре Шелтон чувствовал горечь, заполнившую воздух. Горечь томящихся на алтаре трав, горечь пепла в потухшем костерке. Горло сушит неприятная древняя пыль, которой полно все в высочайшем куполе.
Пока ему все удавалось. Сенториане слушались его, кстати пришлась поддержка Деалы. Когда до Сенты доберется «Красавица», здесь все будет готово для финальной кампании. Только б новая команда оказалась также сговорчива, как старая! Какими они выросли, без родителей, без родной земли под ногами и родного неба над головой? Какими идеалами можно увлечь их в бой? Его старый бой…
Среброликая шевельнулась:
— Не прячься от меня за мыслями о старой мести, — с ехидцей промолвила она. — Бесполезно. Ты открыт для меня, Шелтон, полностью. Я знаю твои истинные деяния и истинные чувства.
— Гм…
— Почему я тебя поддерживаю? Потому что этот путь наименее опасный для Сенты из всех возможных в данный момент путей. Увы, Вселенная отвернулась от Сенты. Для нас пришло время потерь.
— Что вы сказали стражу, заступившему нам путь?
— «Сейчас ты отойдешь. Но запомни свой выбор, запомни тепло родного пламени у себя за спиной, страж, запомни глаза врага впереди…»
Шелтон холодно усмехнулся.
— Это вы отправили нам сообщение: «Планета закрыта…»? — почувствовав прилив злобного вдохновения, спросил он. — Сообщение было отправлено с Сенты.
— Я.
— Вот как. Откуда у вас аппаратура? Чья?
— Наши всевидящие порой перехватывают покалеченных роботов-разведчиков ваших врагов — джийан. На одном из них я нашла устройство, позволяющее связываться с адресатами в разных концах Вселенной. И отправила заговорщикам свое мнение об их заговоре.
— Я недооценивал сенторианских телепатов: ваши возможности поистине огромны! Вы даже выучили наш язык: сообщение было отправлено на земном наречии.
— Я знаю многие языки Вселенной, но я не самый сильный провидец. Я опередила своего наставника, но моя юная ученица опередит меня.
— Я вас не понимаю, Деала. Вы угрожали нам в сообщении, но в моем случае не позволили страже привести приговор в исполнение.
Деала откинула вуаль в сторону, открыв лицо. Кожа старой всезнающей отливала чистейшим серебром, слепые глаза были закрыты, мимика почти застыла, рот кривился в мстительной усмешке — металлическая маска! Шелтон не был трусом, но он отступил на шаг от этого воплощения космического возмездия.
— Я обращалась не к тебе! Я постаралась заронить зерно сомнения в мысли твоих сторонников. По твоей печали вижу, что мне это удалось. Что, дети засомневались, стоит ли лететь к тебе, Шелтон?
На площади веселился народ Сенты. Маленькие горбатые создания с фигурами песочных часов и длинными худыми ногами, такие далекие от идеала красоты землян, танцевали, бережно держа свои надежды и мечты в чаше красного цветка в ладонях. Да, танцуйте осторожней, ни капли счастья не должно пропасть, ведь до следующего восхода Кана так далеко! — Шелтон безучастно наблюдал за сенторианами. Он давно выжег в сердце все привязанности, все ненужное милосердие и опасное сострадание, также как вся старая команда «Красавицы». Сента лишь материал, косный, бессмысленный сам по себе, материя, из которой надлежит выковать оружие мести и разрубить, наконец, цепи своего долга… — Шелтон долго убеждал себя в этом — и убедил. Только на уровне ощущений все же что-то осталось. Эта горечь и сухость, от которых перехватывает горло, эта странная болезненная чувствительность кожи под комбинезоном.
— Нет, они прилетят. Вы написали: «вашего дома нет нигде во Вселенной», — тихо сказал Шелтон. — К кому вы обращались? К землянам? Наша планета погибла, и замены ей не найти?
Всезнающая усмехнулась — должно быть, так усмехаются богини судьбы:
— Я обращалась к твоему дитя, Шелтон.
— Подождите. Как следует трактовать ваши слова? К которому из моих детей?
Но Деала уходила. Она вновь скрыла лицо под вуалью, серебристое покрывало зашелестело по лестнице вниз и все затихло. Шелтон лбом прижался к узорчатой стене купола, бесполезным движением пытаясь охладить разгоряченную кожу. Дрожа, как в лихорадке, он смотрел на искреннее веселье маленького народа, еще не знающего, что Вселенная оставила их Сенту, что Кан одарил их счастьем в последний раз и на краткий срок. Танцуй же, Сента!
АрдинРоума вцепилась одной рукой в подлокотник кресла, а другой в руку Ардина. Подавшись вперед, лицом чуть не касаясь стекла, она смотрела на корабль землян, зависший над планетой-странницей. Но ошеломительное впечатление на джийанку произвела не «Красавица», маскирующаяся сегодня под залитую лавой вулканическую планетку, а маленький крестик истребителя, отделившийся от корабля-шара и с деловитым видом направившийся к планете-страннице, колыбели ураноса.
— Они там! — прошептала Роума. — О, я все бы отдала, чтобы увидеть их! Все!
— Отдавать вам нечего: у вас ничего нет. Но есть, что рассказать, — с нажимом сказал Ардин. Ужасно хотелось отцепить пальцы Роумы от своего костюма, и даже не потому, что он опасался, что хватка джийанки повредит его наруч. Для работы с мониторами Ардину требовались все руки.
Пока он возвращался за Роумой на Мегре, земляне затеяли свою операцию. Вздумали наладить контакт с ураносом. Это было опасно. Неизвестная и опасная раса не должна получить секрет гиперпространственных полетов. Нужно было отправить сообщение Кентору немедленно, но… одну руку Ардина держала Роума.
На слова Ардина джийанка не отреагировала. Черты ее лица, казалось, заострились до лезвий.
— Я помню их. Они так прекрасны! Самые прекрасные создания Вселенной! А вы находите землян прекрасными, Ардин?
— Я привез вас сюда, чтобы говорили вы, а не я, — буркнул Ардин. — Рассказывайте о катастрофе у 404-ой, как обещали.
Эта не вполне нормальная, точнее, вполне ненормальная джийанка, оказывается, сходит с ума по землянам! Но Ардин уже ничему не удивлялся. Он все-таки осторожно отцепил ее пальцы от своей руки и негромко напомнил:
