рельефные кубики на животе.
Я покраснела.
— Слушаю, моя прелесть, — развалившись на моей кровати, промурлыкал искин маяка номер пять. — Спеть тебе песенку «В лесу родилась ёлочка» на ночь?
Эту песню мы пели каждый год, и все вместе водили под неё хоровод. Даже сейчас, когда принцессе оставалось до родов всего пару недель, мы не отказались от этой традиции.
— Нет, Аликс. Мне… нужен совет.
Я рассказала Аликсу о том, что чувствую Рэна и о том, что я думаю, что с ним что-то случилось.
— Ой как всё это интересно, Линн, — протянул искин маяка номер пять. Его образ Деда Мороза поплыл, изменился, и теперь передо мной лежал голокрасавчик-элефин, укрытый только длинными волосами. Слава Великой точке начала, это был не Арэниэль. Я уже не раз пожалела о своём желании тренировать с помощью Аликса умение «держать лицо», пока я не справлялась совсем. Алекс тем временем продолжил: — Когда решим эту проблему, ты всё мне расскажешь! Пойду подниму кое-кого. Теперь у него не будет повода говорить, что я их по ночам напрасно беспокою, — Аликс сверкнул улыбкой и пропал.
Он что, пошёл будить Лунморта? Вот же дырявая червоточина!
Через пять минут в моей комнате снова раздался голос Аликса:
— Линн, шагай в отсек Катерины, тебя ждут.
Смущаясь, я вошла в отсек принцессы. Немного заспанная, Катя сидела на кровати, поглаживая живот, а Лунморт сидел в кресле, стоявшем у стола.
— Линн, коротко и по делу, — обратился он ко мне.
Я, краснея, рассказала, что следила за жизнью своего спасителя и что недавно стала чувствовать, где он находится. Катя ахнула и прикрыла рот рукой, сочувственно глядя на меня. Да уж… Догадаться о моих чувствах к Рэну тут было несложно.
— …и вот час назад я проверила и увидела, что он всё там же, но теперь отклик какой-то другой, такой, как будто ему плохо или он заболел. И постепенно он угасает, — нервно закончила я.
— Аликс, — обратился к искину Лунморт, — буди Ниссу и Лиса, Ойша, Сшитанса. Ниссе скажи взять реанимационный набор и походную амниотическую капсулу. Ойш пусть приготовит стационарную, возможно, понадобится криосон. Через двадцать минут все собираемся на нижней палубе маяка. Летим на «Лагене». — Он повернулся ко мне. — Ты летишь с нами. Теперь, Одалинн, всё зависит от тебя. Только ты сможешь открыть червоточину и только ты сможешь его найти на этой планете.
Я ринулась переодеваться в универсальный костюм, способный поддерживать организм практически в любых условиях.
В назначенное время мы собрались на нижней палубе маяка.
— Открывай червоточину, Одалинн, — скомандовал Лунморт.
Я привычно потянулась к Рэну, при этом не сдерживая себя, как обычно, и практически сразу же услышала голос Аликса:
— Внимание, формируется червоточина…
Я выдохнула. Получилось! С первого раза!
— В катер! — раздался лаконичный приказ господина нье' Тарку.
До планеты мы долетели в считанные минуты, но мне всё казалось, что время утекает, как песок сквозь пальцы. Казалось, что мы не успеем. Довольно долго мы искали подходящее место, чтобы приземлиться: в этой части планеты повсюду властвовала снежная зима. В конце концов, Лис посадил катер на небольшом участке горы, спускаться пришлось с осторожностью.
Было очень холодно, вьюжило, руки и нос моментально замерзли. А ещё ноги скользили по снежному насту. Меня тянуло вниз, к основанию горы.
Великая точка начала, почему никто не вышел нас встречать? Не услышать гул двигателей было невозможно! Где команда маяка? Все эти мысли не давали мне покоя.
Когда мы спустились к подножью горы, заметили самодельную дверь. Я рванула было к ней, но меня задержал господин нье' Тарку. Первым пошёл Сшитанс, толкнул дверь, проник внутрь и через несколько секунд позвал нас:
— Он тут, все сюда!
Он что, тут один?!
В пещере стало тесно. Я с трудом могла рассмотреть Рэна из-за спин Лунморта, Сшитанса, Ниссы и Вэйлиса. Он лежал, укрывшись спальником, и дрожал, держа в руках какую-то огромную книгу. Рядом с ним, свернувшись кольцом, лежала и шипела на нас двуглавая змейка. Сшитанс что-то прошипел ей, змейка успокоилась и заползла в рукав Сшитанса.
— Сильный жар, сломаны левая рука и левая нога, ушиб головы. Нога — открытый перелом, не представляю, как он его смог зафиксировать. Жить будет, — отрапортовала Эленисса. — Но, если бы мы не нашли его, скорее всего, он бы просто замёрз, — выразительно глядя на давно погасшее костровище, добавила она.
Лунморт, Сшитанс и Лис осторожно погрузили Рэна на гравиносилки, и он громко застонал, но не очнулся, когда они закрепили его тело ремнями. Мы двинулись к катеру.
Я шла по коридорам маяка рядом с носилками, держа Рэна за руку. Он приоткрыл глаза, взгляд его был затуманенным, и, когда он попытался что-то сказать, я не смогла сдержать слёз и несколько солёных капель упали ему на руку. Он, кажется, улыбнулся, я попыталась выдавить ответную улыбку, а затем Рэн снова провалился в беспамятство.
— Линн, иди отдыхать, ты сейчас мне ничем не поможешь. Мне надо его полностью раздеть, вымыть, осмотреть. Приходи завтра. — Эленисса тихонько вытолкала меня из медицинского отсека.
Утром Катя позвала меня к себе.
— Линн, когда господин Вардис очнётся, он обязательно спросит, как он попал на маяк. Мне рассказать ему? — спросила она.
Я, краснея, отрицательно замотала головой.
— Почему? Он будет считать себя обязанным тебе жизнью и станет твоим. — Катя посмотрела на меня в упор.
— Мне… Мне не нужны такие отношения, — с усилием вытолкнула я из себя.
Катя вдруг тепло улыбнулась:
— Молодец, Одалинн, другого я от тебя и не ожидала.
Я шла на завтрак и раздумывала… Правильно ли я поступила, сказав, что не хочу, чтобы Арэниэль был обязанным мне? В конце концов, он меня тоже спас. Мы бы были в расчёте…
Каждый день я приходила в медицинский отсек и смотрела на Рэна через стекло амниотической капсулы. Лицо его разгладилось, и оно уже не походило на измождённую маску, волосы снова стали блестящими, кончики ушей заострились. Когда он очнулся, Аликс тут же сообщил мне об этом. Он предстал передо мной в облике Рэна, одетого в больничную робу, и, стыдливо прикрывая тыл, преданно заглядывал в мои глаза.
— Сейчас твой ушастик беседует за завтраком с Катей и Лу, вечером его ждут детальные расспросы в присутствии Сшитанса, наследного принца и Лунморта.
— Как он? — взволновано спросила я, краснея и тем не менее жадно рассматривая голограмму Аликса-Рэна.
— Всё хорошо, Линн, — он жив и здоров, но отказался от службы на том маяке. Любопытное условие внесла Катерина в его личное дело. Очень интересный элефин, буду следить за его
