- Да ну его нафиг, надоел! - раздражённо отмахнулась Жанна. - Это всё после того, как я с Тимбаркоту вернулась, началось. Звонит каждый день, хнычет. Давай встретимся, говорит, я без тебя не могу... Как-то раз к себе в гости пригласила, так он теперь у меня чуть ли не поселился. Вечером после универа приходит, в полночь чуть ли не пинками выгонять приходиться. И только попробуй кого-нибудь по работе привести! Особенно, если это мужчина. Да даже и женщина! Чего это, говорит, она нам тут мешает?!
- Ну надо же, - вставил парень.
- Ага. Как-то раз решила прогнать, так он три недели каждое утро к дверям цветы притаскивал! И записки слезливые писал.
- И что?
- Простила, сердце-то не каменное, - вздохнула журналистка. - И ещё почему-то решил, что я прямо сплю и вижу, как бы от него к тебе сбежать. И так ревнует к каждому столбу, а уж стоит о Паше заикнуться!
- Хм, что-то не заметил, чтобы он ко мне что-то такое выказывал... - заметил юноша.
- Естественно, тебе-то он ничего такого не говорит. Это мне его скандалы терпеть приходится.
В этот рассказ Павел не поверил ни на грош. Парень слишком хорошо помнил, с каким осуждением смотрел на него Сергей, когда он огрызнулся на Жанну тогда в гостях. Так не смотрят на предполагаемого соперника. Следовательно, Жанна врала. Ради какой-то своей, непонятной для юноши цели. Каким образом выяснить, что это за цель? Ну, можно, например, узнать, в чём ещё солгала журналистка. Возможно, это поможет.
Краткий визит в инфосеть показал: не соврала почти ни в чём больше. Визит шишки из командования Флота имел место, и Жанна действительно числилась среди той стаи атранских журналистов, которая прибыла сюда вместе с официальной делегацией. Даже засветилась на одной пресс-конференции. Услуга "Где мой друг?" на самом деле существовала, и Сергей реально был на неё подписан до недавних пор, по отношению к юноше. Оказывается, Павла об этом даже информировали в своё время, но он тогда не обратил на данное сообщение внимания, посчитав какой-то рекламной рассылкой, и удалил, не читая.
Ситуацию мог бы прояснить звонок самому Сергею, но этот шаг парень совершить не успел.
- Алло, есть кто-нибудь дома? - Жанна перегнулась через столик и легонько постучала Павлу по лбу костяшками пальцев.
- А? - встрепенулся юноша. - Извини, задумался.
- Я так и поняла, - усмехнулась девушка. - Я говорю, ты что сегодня вечером делаешь?
- Хм, такой вопрос мне ещё никогда не задавали! - воскликнул парень в шутливом изумлении.
- Вот, - притворно вздохнула собеседница, - всё приходиться брать в свои руки. Ну, так как?
- А в чём, собственно, дело? - спросил он.
- Да так, хотела пригласить тебя в ночной клуб. Есть там один внизу. Пойти совершенно не с кем, а у меня как раз завалялись два билета на сегодняшнее представление.
- Абсолютно случайно? - осведомился Павел, иронически выгнув бровь.
- Абсолютно, - подтвердила журналистка с совершенно невинным видом.
Интересно, что ей нужно? Опять хочет что-то выведать? Но что? За исключением недавней доставки партии сырья для производства наркотиков, Павел не помнил за собой каких-либо "скользких" дел за последние пару месяцев. Но предполагать, что Жанна каким-то образом про это пронюхала, было бы чистейшей воды фантастикой. А его деятельность во Фронтире вряд ли могла заинтересовать журналистку. Что ещё? Информация о его визите на Тимбаркоту? Вполне вероятно. Но в любом случае, кто мешает ему просто держать язык за зубами по данному поводу? Предупреждён - значит вооружён.
- Почему бы и нет, собственно, - пожал плечами юноша. - Давай тогда ближе к вечеру созвонимся. Ты где остановилась?
- Как, а разве на планету мы сейчас не вместе поедем? - удивилась девушка.
- Почему ты думаешь, что я сейчас собираюсь на планету?
- Элементарно, Ватсон! - улыбнулась она. - Этот бар. Он прямо напротив зала ожидания орбитального лифта. Если б ты не ждал здесь очередного рейса, тебе было бы гораздо удобней пойти в любое другое заведение, поближе к докам или в зоне развлечений.
Выйдя из бара, Жанна немедленно взяла Павла под руку, цепко ухватившись за его локоть. Когда парень удивлённо посмотрел на неё, девушка ответила озорной улыбкой. "Чему она так радуется?" - удивился про себя юноша. Потом вспомнил вдруг о незавершённом деле, нашёл в списке контактов учётку Сергея и вызвал его. Краткое сообщение от сервера "Абонент ответил отказом" послужило ему ответом. Очевидно, его знакомый не желал сейчас общаться с парнем. Жаль, значит этот вопрос пока останется непрояснённым. "Надо было сначала расспросить его, а потом уж удалять из друзей", - раздосадованно подумал юноша. Но кто ж знал...
При входе в зал ожидания, его кто слегка толкнул. Павел недовольно посмотрел в ту сторону и увидел склонившегося в извиняющемся поклоне мужчину с татуировкой на лбу. Раб. Юноша поморщился. Ему было неприятно лишний раз вспоминать про эту особенность жизни в Агарской империи. Рабы встречались повсюду. Они прислуживали в барах, работали в доке, даже просто идя по коридорам станции, парень постоянно встречал людей с татуировкой на лбу. И нельзя сказать, что рабов насчитывалось так уж много в количественном отношении. Может, один из двадцати, не больше. Поражала именно их вездесущность.
При этом люди с татуировкой отнюдь не выглядели несчастными. Никто, по крайней мере, на глазах у Павла, не наказывал и не унижал их. Лишь один нюанс обращал на себя внимание. Если свободному человеку приказать делать некую работу, не очень приятную, но необходимую, которую тот обязан делать по должности, он непременно поворчит или ещё как-то выкажет своё недовольство перед тем, как всё-таки выполнить распоряжение. Рабы здесь никогда так не делали. Им приказывали, они выполняли.
Происходило это, в основном, из-за внедрённой им нейросети. Очень специфической. Сразу после запуска она ставила сильнейший блок в сознании, обязывающий раба подчинятся любому приказу, отданному хозяином. Конечно, ничто не вечно, и со временем сознание могло научиться избегать действия этого блока, - да он и сам слабел с течением лет. Некоторые рабы, пользуясь этим, даже сбегали потом. Но у подавляющего большинства этот блок трансформировался в привычку подчиняться. Можно сказать, у них атрофировалось умение возражать и возмущаться.
Павел искоса взглянул на Жанну. Она тоже смотрела на кланяющегося им раба. Лицо девушки выражало смесь сочувствия и отвращения. Интересно, по отношению к кому было направлено это отвращение?
- Рабство - это отвратительно, - решил закинуть пробный шар юноша.
