хорошо, опыта набираются. Как наберутся, будут экспериментировать. Ведь работать в лавке всегда интересно.
Леля припарковала руномобиль у большого дома Пошкиных и мы такими же перебежками, стараясь не промочить ноги в лужах, добежали до входа в трёхэтажное каменное здание.
— Здравствуйте, госпожа Лелианна, — встретил нас дворецкий Долль, — здравствуйте, господин Тиаретайра, вас уже ожидает госпожа Ольга в зале совещаний.
— Спасибо, Долль, — кивнула Леля мужчине и переодела уличную обувь в гостевые серые тапочки, — мы сильно опоздали?
— Встреча началась час назад. С нами уже господа Апотины с одним из своих сыновей, чета Каллиговых, также прибыли Немоловы и Куллы.
— О как, — посмотрела на меня Леля, — какая знакомая фамилия. Долль, а этот господин Немолов — это случайно не профессор Немолов?
— Да, всё верно, — кивнул дворецкий.
— Удивительно, как моим родителям удалось его выдернуть из университета. Он же ещё тот затворник, на все сообщения стандартно отвечает отказом.
— Думаю, его заинтересовала тема сегодняшнего ужина, — с Долля слетела маска безразличия, он чуть наклонился и приглушённым голосом добавил: — я слышал, что сегодня планировали обсудить какую-то новую технологию, и профессор был приглашён в качестве эксперта. Этот ужин закрытый, кроме прибывших тут больше никого не будет. А ещё я сегодня утром был на рынке и из достоверных источников узнал, что письмо с нашим приглашением первой прочитала жена господина Немолова и к нам приехали не господин Немолов с супругой, а, скорее, наоборот.
Долль многозначительно замолчал, слегка улыбнулся и вмиг вернул себе маску невозмутимости:
— Прошу вас проследовать в зал совещаний.
До Лели дошли слова дворецкого, она громко засмеялась и мы отправились по длинному светлому коридору.
— Я так и представляю разговор Немоловых, — сквозь смех произнесла Леля, — “дорогой, ты как хочешь, но на этот ужин иду я, моя сумочка, моё новое платье и мой муж, а ты можешь оставаться дома”.
— Чего веселишься, сестра? — к нам навстречу по коридору летела Ольга в шикарном вечернем платье и с невероятной укладкой. — О, Ти, ты пришёл! Я так рада! Как костюм? Работает? Ну ещё бы не работал, мастер Притвик что угодно починит. Пойдёмте в зал, все уже собрались.
Ольга двигалась необычайно быстро и в то же время элегантно, как будто родилась в своём наряде, а волнистые пшеничные волосы, прикрывавшие открытую спину, струились, повторяя движения хозяйки.
— Да ты даже тапочки под платье подобрала, — завистливо вздохнула Леля.
— Случайно вчера на рынке нашла, — довольная Ольга подняла ногу и покрутила стопой в воздухе. — Кстати, сестрёнка, ты почему ещё не переоделась?
— Ну, как бы, я уже, — смутилась девушка. — Да и Долль сказал, что это закрытый ужин, все свои будут, что наряжаться-то.
— Лель, ну а когда ещё нам красивыми быть? Я работаю у мастера Притвика, ты учишься в университете и по выходным работаешь у Оскара, когда отдыхать-то? Ты на Тиаретайру не смотри, он парень, умылся и уже красивый. Пойдём ко мне, у меня есть кое-что как раз для тебя. Ти, иди пока в зал.
Ольга показала мне на открытую дверь, взяла под руку Лелю и повела её по лестнице на второй этаж. Я вошёл в комнату без окон, на стенах неярко горели бра, середину комнаты занимал низкий круглый стол, вокруг которого разместились кресла с гостями в них.
— О, а вот и опаздывающие, — грузный хозяин дома Владимир Борисович Пошкин улыбнулся в рыжую окладистую бороду и приглашающе показал мне на пустующее кресло рядом с Артуром. — Рад, что у тебя получилось выбраться, Ти. Присаживайся. Пока ты ехал, мне господа успели рассказать, что ты придумал как-то переносить текст из книг в кварцитит. Можешь всем нам показать эту технику?
— Ну, — я присел в кресло и сразу же встал, — показать? А, я… да, сейчас.
Как же хорошо, что Катя, когда забирала мой кристалл, перенесла из него к себе всё, что было. Даже мои записи. Поэтому со сгоревшим кварцититом у меня потерялись только пара книг и несколько строчек заметок. Я привычно вызвал экран, подвёл к нему энергию воздуха и перед присутствующими в воздухе проявились белёсые кубики-книги. Я открыл книгу по алхимии, вызвал панель Кроана и в поиске набрал “солнечник”, экран послушно пролистал текст книги и остановился на странице с этим словом.
— Вот как-то так, — неловко произнёс я. В своих мечтах мне виделось, что буду представлять своё изобретение торжественно, все будут мне аплодировать и просить повторить. В реальности же гости молчали, словно ожидая чего-то ещё от меня. Немолов взял со стола фужер с напитком и немного отпил.
— Ти, — внезапно мне на помощь пришёл профессор истории, — расскажи подробнее, как нам рассказывал. Хотя, ладно, давай я презентую.
Мужчина с кряхтением встал из кресла, обогнул стол и подошёл ко мне.
— Это, — показал Марк Маркович на панель Кроана, — даже не руна. Это набор элементов, к которым подводится канал связи, чтобы элементы не растаяли. Практически каждый студент-первокурсник при первом знакомстве с элементами делает гениальное открытие — если к элементам подвести стабилизационный канал от источника энергии, то он не рассеивается в воздухе. Вы в курсе, наверное, да?
Присутствующие закивали головами. А у меня вдруг в голове вспыхнула какая-то мысль, идея, пока ещё несвязная, но такая очевидная и такая правильная…
— И помните наше разочарование, когда нам говорили, что это просто, скажем так, побочное явление? Что никакой пользы элементы не несут, пока их не завернуть в руны, так?
Думай, Ти, думай! Что тебе стало понятно? Какие слова профессора зажгли искру в голове? Стабилизационный канал? Нет, не то. Может, про рассеивание?
— Этот молодой человек докрутил университетское баловство до рабочей и невероятно элегантной модели — до вот такой панели… Ти, как ты её называешь?
— Панель Кроана, — отрешённо ответил я. Не про рассеивание, это точно. Какая-то мысль в самом начале его речи. Вспоминай!!!
— Да, панель Кроана, — продолжил презентацию профессор. — И обратите внимание, что он сделал. Он написал элементами алфавит, разместил буквы как на печатной машинке и перенёс всю эту конструкцию внутрь кристалла. Владимир Борисович, подождите, про перенос информации обязательно сейчас скажу, это ещё одно наблюдение, которое уже мы, профессора, не дожали.
А я чего не дожимаю? И почему вводные слова профессора меня так зацепили? Успокойся и вспоминай, Ти. Нужно отойти в сторону, а то Марк Маркович очень громкий, отвлекает. Что он сказал в самом начале? Он показал рукой на панель Кроана и сказал, что это не руна.
— И теперь, — продолжал историк, — для вызова этой панели из кристалла ему не нужно заново рисовать все буквы. Ему достаточно обратиться
