Группа, до момента перехода тесная и спрессованная, раскрылась, будто диковинный цветок. Гаваец, Тамура, Костя Цубербюллер, братья Суондреды, Рагназь — вся боевая десятка палила из бластов по охране, одновременно перемещаясь к объекту. Им пытались помешать — шоковые гранаты и паралитик не взяли личную охрану императора, да и роботов-телохранителей повредить удалось далеко не всех. Зато остальная публика исправно валялась на полу.
Объект прятался под шикарной трибуной, задрапированной под крапчатый камень. Мельников и безымянный погранец упорно стремились туда, нарываясь на импульсы из бластов охраны, но тройная силовая защита лучевые удары пока держала.
Охранники тоже были облачены в защитные комплекты, но такой вариант был заранее предусмотрен: по ним били не лазерным оружием, а динамическим, из подствольников. Рослые шат-тсуры из личной гвардии императора Унве влипали в стены, оставляя в них заметные вмятины, и бессильно сползали на пол. Досталось и роботам, причем с ними возиться пришлось дольше, чем с живой охраной.
Все, Мельников с приятелем вот-вот возьмут объект… ан нет: оба с размаху натыкаются на какое-то препятствие и падают.
Дьявол! Похоже, вокруг трибуны тоже стоит защита — то ли силовая, то ли гравитационная.
Решение пришло мгновенно. Если не гора к Магомету, значит, наоборот, чего тут думать.
— Внимание! — заорал Скотч надсадно, так, что заломило в висках и запершило в горле. — Все к трибуне! Полукольцом!
Поняли, слушаются.
— Отстрел!
Скотч снял гравизахват с «болвана» и пнул ничего не соображающего скелетика так, что тот улетел к противоположной стене.
— Чужих — долой!
Понимают, молодцы — валяющихся работников студии хватают за что попало и расшвыривают в стороны. Пять—десять секунд — и вокруг трибуны остаются только свои. А под трибуной — объект.
— Уход раз! — проорал Скотч, и все как один прижались к невидимому защитному, колпаку. Император злобно зыркал на происходящее из-под трибуны и шарил рукой на поясе…
— Уход два!
«Ах ты! — подумал Скотч, уже крикнув. — Он ведь вооружен!»
Хорошо, что изнутри защитный колпак проницаем в той же мере, что и снаружи. Но подготовиться надо!
Мир привычно схлопнулся и раскрылся уже иным. Мигнула, подстраиваясь под переменившееся освещение, изомерная линза у лица. Пол предательски саданул по ногам бойцам группы захвата — почти все попадали на пол. И в тот же миг защитный колпак исчез, хотя Скотч чувствовал его первые мгновения после перемещения.
Значит, защитой управлял сам император и генератор поля у него где-нибудь в кармане или на рукаве.
Впрочем, это в данный момент было не важно, куда больше Скотча занимало другое обстоятельство. А именно — бласт в руке Унве.
Распрямившись, будто пружина, Скотч прыгнул. Он был готов к этому прыжку, он начал к нему готовиться еще там, в отстоящей от точки старта и финиша на мегаметры и световые годы студии. И поэтому он успел.
У Скотча и впрямь не было оружия — только древний ручной бласт с надписью «Смерть или слава» на рукоятке да вибронож. С самой Табаски Скотч никогда и никуда не ходил без ножа — даже в уборную. И сейчас верный и любимый SpyderEdge удобно лежал в ладони, а чуть изогнутое и зазубренное, словно коготь гигантского насекомого, лезвие было готово кромсать все, что попадет под руку.
Например, жесткий экзоскелет шат-тсура. В самом деле, не стрелять же в такого ценного пленника из бласта! А вот малость подпортить шкурку, то бишь экзоскелет…
Унве заорал и уронил бласт, так и не выстрелив, когда Скотч располосовал ему правую кисть.
— На пол, руки за голову! — рявкнул Скотч на интере, окончательно срывая голос. И, не выдержав, отвесил императору безжалостный подзатыльник.
Унве привык не подчиняться командам, а отдавать их, поэтому он не выполнил приказ так быстро, как хотелось бы похитителям. Но на полу все равно оказался мигом — рука у Скотча была тяжелая.
— Фаза два! — прошел сигнал Линейного. Корабли с группами наведения торопливо уходили за барьер. Пустую космостанцию, где оборудовали стартово-финишную площадку группы захвата, медленно втягивал в грузовой трюм малый атмосферный крейсер «Огастес Флинн» под командованием адмирала Дмитрия Фисуненко.
Потрясенная галактика замерла у видеостолбов и эс-ви экранов, не зная, верить в случившееся или не верить, действительно империя лишилась головы или же это какая-то непонятная мистификация.
На миры шат-тсуров и оаонс немедленно начали трансляцию агитационных роликов с призывами к капитуляции. Союзные силы получили приказ атаковать Багуту и Тсурру — на этот раз всерьез, а не для отвода глаз.
Астероид Роя вместе с немногими оставшимися скаутами, так ничего и не предприняв, исчез.
Только Скотч ничего этого еще не знал. Он, как и вся группа захвата, знал лишь одно: они выполнили миссию, после чего началась фаза два.
— Кого-нибудь задело? — спросил Скотч, глядя на свою гвардию.
— Меня, — виновато держась за предплечье, сообщил Мистер Литтл. — Опять в руку! В ту же, представляешь?
— Везет тебе, — проворчал Скотч. — Жить будешь?
— А то!
Послышался далекий лязг; пол ощутимо дрогнул — космостанция утвердилась в грузовом трюме крейсера, а несколькими секундами позднее крейсер был переброшен в Солнечную загодя наведенной сшивкой.
Операция «Группер» завершилась: важная добыча была успешно проглочена. На глазах у всех обитателей галактики.
Союз все рассчитал верно: лишенные предводителя скелетики окончательно потеряли боевой дух и сдались почти без боев. Оставшихся в меньшинстве перевертышей задавили банальным числом, для верности отправив вперед автоматы. Империя окончательно испустила дух по истечении земной недели после похищения Унве.
Конечно же, готовился громкий судебный процесс — повторного мятежа старшие галакты допустить не могли, поэтому старательно вколачивали в сознание более молодых, сплошь и рядом недовольных собственным положением рас, нехитрую мысль: смирение лучше бунта.
Скотч и его боевая группа, как ни странно, никаких особых почестей не дождались. Особенно Скотч: за нанесенную императору травму руки его основательно взгрели. Зато лица Нери Йонаса и Гектора О'Риди ежедневно мелькали на всех эс-ви-каналах; эту парочку носили чуть ли не на руках. Было еще несколько личностей, оказавшихся после победы в центре внимания, но их вклад в операцию «Группер» от глаз непосредственных исполнителей как-то ускользнул.
