Александр Шапочкин - Первая заповедь Империи

– А я считаю, что Максим Денисович очень верно ответил Джону, – подала голос Атланта, – вы, русские, просто не всегда понимаете американцев. Впрочем, это взаимно. Вы несколько наивно полагаете, что ваши собеседники – интеллигентные и воспитанные люди. По большей части это, конечно, верно, но не относится к нынешнему правителю КНЧ… Джон – сын влиятельного мультимиллиардера Волтера Вильяма Джуниор Уиллера-Райта, с небольшой аграрной планеты Аризона. Пищевого магната и зомби-владельца…

– Зомби-владельца? – глазки у Ксении загорелись. – У него есть настоящие зомби?

– Нет, конечно, – американка усмехнулась, замолчала на долю секунды и затем пояснила: – Зомби у нас называют биологических клонов человека, полностью лишённых личности и запрограммированных на выполнение определённых, очень простых действий. У вас… нас, в Империи, это называется «клон-программант», и подобная практика запрещена законом, к тому же противоречит морально-этическим и религиозным нормам, а в АДСП зомби разрешены на определённых планетах. Всё дело в том, что любой гражданин Американской Демократии вправе распоряжаться своим телом по собственному усмотрению до тех пор, пока его действия не противоречат базовым федеральным законам и соответствуют планетарному законодательству. Очень многие люди отдают свой генетический материал в аренду для создания программантов, получая за каждую воссозданную копию ежемесячное содержание от корпораций, на которые работают его клоны.

– Варварство! – Личико Хомы погрустнело.

– Мы… Они, американцы, тоже считают многие устои русского общества признаком варварства. Например, абсолютную монархию, – сильный, красивый голос Атланты выдержал театральную паузу, – но вы правы, Цесаревна, последние пятьдесят лет во всех слоях общества рос протест против подобного «Обновлённого Рабства». Но на заре становления государства это была вынужденная мера. Планеты АДСП потребляли огромное количество продовольствия, и роботизированные фермы просто не справлялись. К тому же по закону…

– Атланта, я в курсе истории становления космических государств, – насупилась девушка, – я даже помню, как в ущерб нашему народу в АДСП посылались караваны с продовольствием, что в результате вылилось в страшный голод на наших собственных планетах. И помню, как за эти жертвы отплатило нам американское правительство.

– Они преследовали собственные интересы. Как говорится, ничего личного. К тому же в результате этих событий на трон взошла династия Зимневых…

– А вот за это нужно благодарить Князя-Защитника, а не голод на наших планетах! И вообще – где был ваш американский «защитник»… как там его звали… Капитан-Амер…

– Генерал Сэм, – поправила злобствующую Цесаревну искин, – в те времена он три цикла не доживал до шестнадцати лет. Трое ни в чём не повинных юношей погибли от рук британских и китайских спецслужб…

– Стоп! – я поднял руки над головой и пару раз хлопнул, привлекая к себе внимание. – Дамы, дамы… вы говорите об очень интересных и касающихся непосредственно меня вещах! Более того, у меня куча вопросов, на которые я хотел бы получить ответы, но…

– Но?

– Но давайте убираться из этого места! – закончив эту тираду, я подобрал с земли стимпак и, расчехлив иглу, вколол его себе в руку. – Я, конечно, понимаю, что это – всего лишь виртуальная игра и всё такое… Но очень не хотелось бы на самом интересном месте в очередной раз отвлекаться на выкрутасы сценария. Давайте найдём более спокойное место и там поговорим.

«Использовано лечебно-стимулирующее средство. Вы восстанавливаете +5 % здоровья каждую секунду, в течение 10 секунд».

– А может, вам лучше выйти из игры и уже после поговорить? – ехидно спросила Нина.

– Ты желаешь пообщаться с двумя людьми, ловящими кайф в «белой комнате»? – столь же ядовито спросил я. – К тебе, Нина, у меня припасён особый разговор. И советую тебе быть к нему готовой…

– Да, ты прав, Максим… – упавшим голосом ответил мой искин.

– Как у вас, русских, всё не просто… – протянула Атланта.

– Развлекаемся, как умеем! – огрызнулся я.

Подобрав ещё одну лечилку, я вскрыл её и, подойдя к Ксении, взял её за руку.

– Ой! – пискнула девушка, когда жало стимулятора прокололо кожу. – А почему это так больно?

– Лекарство должно быть горьким. Это сделано специально, чтобы у игроков не было желания вкалывать себе стимпаки по поводу и без. Чувствуешь ведь, что дёргает… как больной зуб?

– Меня лечили раньше, чем у меня начинали болеть зубы… – немного обиженно ответила Хома, потирая уколотое место. – Но если моим подданным приходится терпеть нечто подобное, я думаю, что назрела необходимость в очередной реформе медобслуживания…

– Не говори ерунду, Ксюша! – недовольным голосом встряла в разговор Екатерина. – Твои подданные вынуждены терпеть и не такие боли. Как и ты, каждый месяц.

– Эй! – взвилась девушка.

– А ты не бравируй своим положением! – довольно резко ответил ей планетарный искин. – Медицинская реформа у неё назрела…

– Да поняла я! Поняла… не буду больше! – остановила её Хома, красная до самых кончиков ушей, бросая на меня быстрые панические взгляды.

Прекрасно понимая причину смущения Цесаревны, я сделал вид, что не заметил их перепалки. За что, подняв глаза от австрийского рейлгана, который якобы очень заинтересовал меня в этот момент, заработал благодарный взор голубых очей моей спутницы. А заодно в очередной раз убедился, что в женском коллективе порой просто нет так называемых «запретных тем» и мне, как явному меньшинству, следует проявлять особую осторожность.

– Положи себе в инвентарь стимпаки и медпаки, все лечебные препараты, которые сможешь здесь найти, и пойдём. Нужно выбираться отсюда… – с громким щелчком послав болванку-батарейку в стартовое ложе рельсового механизма, я направился к изодранному в клочья клапану, болтающемуся на паре сохранившихся швов, и отсёк его одним взмахом эргро-клинка.

Печальное зрелище уничтоженного поселения предстало предо мной во всей своей нелицеприятной красе. Сметённые взрывами дома и постройки, дымящиеся руины, зарева пожарищ по всему периметру когда-то оживлённого посёлка и тишина, нарушаемая только мерным треском пожираемых огнём деревянных балок и нехитрого скарба, покоящегося под завалами из изломанных стен и перемолотых в крошево кирпичей.

От силового барьера, защищавшего штабную палатку, остались одни воспоминания да поваленные, искорёженные столбы с разбитыми искажающими элементами. Перекрученная винтом входная рамка валялась, отброшенная взрывом, в нескольких метрах от меня, а на том месте, где она была когда-то установлена, зияла воронка, оставшаяся от попадания авиационной бомбы.