— Значит, мы уже не пленники? — спросил я.
— Уже нет. Теперь вы просто гости. Можете считать себя наблюдателями от вашего Объединённого комитета.
Он направился было к выходу, но Анн-Мари остановила его:
— Погодите, Павел. Вы сказали, что заседание начинается через сорок минут. Как же вы успеете попасть на планету?
Молодой царь улыбнулся:
— Ах да, я совсем забыл, что вы не в курсе. Вейдер мне говорил, что коммодор Матусевич носил на запястье транслятор, но понятия не имел о его предназначении. Видите ли, господа, в природе существует такое явление, как ортогональные трансляции. Они называются так потому, что перемещения в пространстве происходят перпендикулярно оси времени. То есть мгновенно. Другими словами, это телепортация.
В главной рубке Юрия Ворушинского не было. Капитан линкора, знакомый уже нам Борис Компактов, сказал, что адмирал находится в командном центре. Пользуясь тем, что нас никто не гнал, мы немного походили по рубке, осматривая системы управления, слегка обалдели от скорости, с которой корабль мчался к системе, изумились количеству бортовых запасов дейтерия и были совсем уж шокированы его суммарной огневой мощью.
— Фантастика! — произнёс я, когда мы с Анн-Мари покинули главную рубку. — Я никогда не стремился командовать большим кораблём. Но если бы мне предложили такого красавца, я бы не устоял.
— А кто бы устоял? — пожала плечами Анн-Мари.
В просторном командном центре, помимо Ворушинского, находился только один юноша в чине старшего лейтенанта, который сидел за пультами связи. Сам Юрий стоял со стаканом сока посреди помещения и смотрел на огромный, занимавший всю стену стереоэкран, где находилось схематическое изображение дром-зоны в виде сферы с сеткой координат. Внутри сферы были беспорядочно разбросаны около сотни голубых точек — по навигационной терминологии, опорные каналы или каналы главного приоритета. Более трёх десятков таких каналов были помечены золотым ободками, и от каждого расходились красные линии со стрелками на концах, явно обозначавшие направления ударов. При более внимательном рассмотрении обнаруживалось, что стрелки медленно движутся по направлению к зелёным точкам внутри и за пределами сферы, которыми, скорее всего, были помечены альвийские заградительные станции. В верхнем правом углу экрана отсчитывалось время моделируемой атаки — сейчас хронометр показывал 0 часов 17 минут, а секунды мелькали с быстротой, неразличимой глазом.
Заметив нас, Юрий кивнул, мол, обождите, и отдал команду ускорить прокрутку сценария. Всего за пару минут красные линии, преломляясь у зелёных точек, изрезали зигзагами всю дром-зону. Отсчёт времени остановился на показателе «04:56:00».
— Планируется блицкриг? — полюбопытствовал я.
— Нечто вроде того, — ответил Ворушинский. — По прогнозам компьютера, в ходе сражения будет уничтожено порядка восьмидесяти процентов обороняющих дром-зону сил противника. В том случае, конечно, если альвы будут биться до конца.
— А ваши потери?
— С учётом неопытности экипажей, от сорока до шестидесяти кораблей и ноль человек личного состава. Но это в идеале. Увы, только в идеале.
Ну, положим, насчёт сорока — шестидесяти кораблей я ему поверил. Я уже в общих чертах представлял, какой мощной защитой они обладают, а о вооружении и говорить не стоило — по словам Бориса Компактова, электромагнитные пушки гарантированно уничтожали противника на расстоянии трехсот тысяч километров, нужно лишь точно направить пучок ЭМИ. Но человеческие потери, равные нулю…
— Если гибнут корабли, — опередила меня Анн-Мари, — то гибнут и экипажи.
— Это вовсе не обязательно, фрегат-капитан. Люди могут катапультироваться.
— Катапультироваться? — удивлённо переспросила она. — В космос?
— Нет, сюда, к нам… Ах да, вы же не знаете. Есть такое явление…
— …как ортогональные трансляции, — подхватил я, мигом всё поняв. — Павел нас уже просветил. Значит, в случае уничтожения корабля члены команды будут переправляться на борт линкора?
— Предполагается, что так. Но я боюсь, я очень боюсь, что некоторые ребята, вопреки самым строгим инструкциям, будут тянуть до последнего момента, пытаясь спасти свои корабли. А в итоге получится…- Так и не договорив, он убрал с экрана схему дром-зоны, и вместо неё возникла панорама усеянного звёздами космоса. — Как вы относитесь к тому, чтобы перекусить? Я говорю о настоящей еде, а не о синтетике из пищемата. Вчера мы призвали на службу учениц кулинарных школ. К сожалению, при отборе кандидатур наши ребята больше руководствовались внешними данными, чем оценками по специальности. Но в целом они готовят неплохо.
Получив наше согласие, Ворушинский немедленно связался с камбузом и заказал три порции обеда. Пока мы не спеша дошли до адмиральской каюты, там нас уже поджидала симпатичная девчушка с тележкой, уставленной разными блюдами. Быстро и умело накрыв стол, она пожелала нам приятного аппетита и удалилась. Мы приступили к еде, и я вскоре убедился, что слова «готовят неплохо» — явное преуменьшение кулинарных способностей школьниц. Хотя, возможно, Ворушинский был утончённым гурманом и привык питаться всякими деликатесами, приготовленными по специальным рецептам, но я-то человек простой и не слишком требовательный, для меня главное, чтобы было вкусно.
— А знаете, Юрий, — произнесла Анн-Мари. — Меня несколько удивило, что ваш друг Борис Компактов всего лишь капитан первого ранга.
— Почему «всего лишь»? Это звание вполне соответствует его должности командира линкора. А вы, небось, ожидали увидеть здесь целое созвездие адмиралов, да? Но мы не дети, фрегат-капитан, мы не в игры играем. В нашем флоте только восемь адмиралов: из них один полный — я, один «вице» — мой заместитель, а пятью эскадрами командуют контр-адмиралы.
— Итого получается семь, — заметил я. — А где же восьмой?
Губы Ворушинского искривились в печальной улыбке:
— В каждом флоте есть свои свадебные адмиралы. Нас тоже не минула чаша сия. Неделю назад я отстранил Аню Корееву от командования эскадрой и назначил на её место нового командующего.
— В наказание за то, что она упустила Рашель и Валька?
— Нет. За проделки со странглетными запалами.
— Так вы лишь недавно узнали об этом?
Он кивнул:
— Из тех записей, которые передал вам альв. Раньше мы были уверены, что тут поработал кого-то из вашего руководства. Мы даже подумать не могли, что Аня и Саша способны на такую глупость.
Я фыркнул:
— Это ещё мягко сказано — глупость! Это сущее безумие… Послушайте, Юрий, я не стану спрашивать, кто вы и откуда, вы уже отказались отвечать на этот вопрос. Но хоть какое-нибудь объяснение происходящему у вас есть? Должны же вы что-то сказать другим людям, должен же Павел объяснить своим подданным, откуда у Новороссии взялся свой флот.
