— Поблизости больше никого нет. Мы обязаны прийти на помощь…
На маленькой безжизненной планете без атмосферы находился только маяк с подземным бункером и складом. Маяк представлял собой огромный пилон посреди каменистой равнины. На поверхности планеты обнаружились лишь обломки стандартной «тарелки». Вероятно, тот, кто остался в живых и отправил зов о помощи, укрылся в бункере.
Ирруор приземлил свой корабль, велел Ире ждать его на борту, надел и проверил скафандр и собрался выйти наружу, когда она нерешительно остановила его.
— Не ходи один, дождись Инто.
— Ты что-то чувствуешь?
— Н-не знаю…
— Лучше я пойду один. Будет кому меня вытащить в крайнем случае. А вот если мы с ним попадёмся оба…
11.
Если чайник буравить нетерпеливым взглядом, он медленнее закипает. Если пристально смотреть на экран средства связи…
Ира отвернулась и ссутулилась в кресле пилота.
Экран внезапно осветился, и рубку заполнил голос… Хивинча Оэренгайна.
— Привет, крошка. Твой котёнок у меня, посмотри. Поэтому слушай меня внимательно — ты прямо сейчас наденешь скафандр, выберешься наружу и пойдёшь к моему кораблю. Тогда я выпущу котёнка живым. Он пойдёт тебе навстречу, и посередине вы тихо и мирно, без глупостей, разойдётесь. Он отправится на свой борт, а ты — ко мне. В противном случае я медленно у тебя на глазах буду резать его на мелкие кусочки и проделаю ещё много чего интересного…
Мир плавно крутанулся вокруг своей оси и тут же возвратился на прежнее место. Мысль мелькнула быстрее молнии, не успев оформиться ни в слова, ни в картинки. Лицом к Хивинчу вместе с креслом развернулась весело хихикающая, откровенно радующаяся жизни барышня.
Хивинч поднял брови.
— Ма-а-аленький просчётик, пиратик-идиотик! Спасибо тебе большое за то, что освободил для меня эту прелестную железячку, которой я преотлично умею управлять! — Ира небрежно похлопала по пульту ладонью. — А я-то ломала голову, с кем бы его стравить, чтоб избавиться! Да всё как-то не получалось, уж больно трусливый самец мне попался!
Она с восторгом посмотрела прямо в глаза Хивинчу, а потом — в переносицу Ирруору, скованному силовым полем рядом с эрнианами в рубке их корабля.
— Поймал котёнка, говоришь? Превосходно! Вот и сидите там оба на здоровье, хоть что делайте, перетрахайтесь или покрошите друг друга!.. Один уволок, второй уволок… Я от этого в восторге должна быть?! Да я мужиков ненавижу! Низшие, примитивные существа, тупые самцы! С кем бы я ушла, так разве что с ней! Вот по-настоящему изысканное создание!
Ира ткнула пальцем в Манейр на экране, потом вскочила, захлопала в ладоши и заплясала по рубке.
— Тупым самцам ни за что не понять, что нужно настоящей женщине! Вовсе не секс, который у них на уме! Настоящей женщине нужны деньги и власть! Вы оба мне на хрен не сдались, один — кот драный, помойный, как желтушным дерьмом обмазанный, второй — мышь белая, моль белая, мусорной пылью присыпанная, маменькин сынок, который никогда не сделает настоящую карьеру, так и будет выглядывать из-под женской юбки! Меня блевать от вас воротит, от примитивных скотов! Ненавижу! Всех мужиков бы передушила по одному! Или разом в мешок и в море! Или в космос без скафандров!
Лицо у неё исказилось бешенством, из красивого сделалось безобразным.
— И почему я тебе не верю? Может, потому, что слышал огненную сцену и то, как ты выла не своим голосом от страсти, сука?
Ира захохотала.
— Купился?! Ой, не могу, ха-ха-ха-ха-ха!.. Желтушный котёнок тоже купился! Ну же вы и идиоты! Меня мать очень хорошо научила притворяться, в том числе на энергетическом плане! Ей мужики на хрен не нужны были, как и мне! Она вышла замуж для того, чтобы попасть в столицу, и потому, что так положено!
— Может, ты и сейчас притворяешься?
— А мне срать, веришь ты или нет! Мне недосуг и ни к чему убеждать тупых скотов, которые не способны ни на что, кроме как махать кулаками! У меня на хвосте висит Инто, а меня ждут великие дела и завоевание Галактики! Желаю одному захлебнуться в блевотине, а другому — в слюнях, а я пошла отсюда! Вы обо мне ещё услышите!
Ира с размаху плюхнулась в пилотское кресло и отвернулась к пульту.
— Что ты делаешь?
— Начинаю стартовую процедуру, разумеется.
— Никуда ты не пойдёшь, сука, стерва!
Кахурское «блюдце» содрогнулось, прихлопнутое колпаком силового поля.
— Рано расхвасталась, дура малолетняя! Сейчас я проверю… В самом деле, там маячит патрульное корыто и оно быстро приближается… Я сейчас отпущу котёнка, и попробуй только не открыть ему люк! А я полюбуюсь, что он с тобой после всего этого сделает!
Ира с растерянным видом уставилась на эрнианина, потом лицо её исказил ужас.
— Неееет!!! Ты не сделаешь этого! — заорала она, срывая голос.
— Это почему же?
— Потому что… Потому что… Может быть, я отблагодарю тебя потом за это, вот!
— Может быть? Ну-ну… Эй, маур, хочешь, я тебя выпущу? А за это ты не выключишь связь, чтобы я полюбовался, как ты ей отплатишь!
— Инто предупреждал меня, чтобы я не связывался с землянкой…
Глаза Ирруора горели странным золотым огнём.
— Такие вещи не прощают. Я не выключу связь. Древние пытки я изучал.
— Я отпущу тебя. Я хочу узнать, так ли изобретательны мауры в применении пыток, как в постели…
12.
Расширенными до предела глазами она проследила, как он взбежал по трапу на борт, как за ним закрылся люк и включилась защита, ощутила, что он установил ментальную связь с управляющей системой корабля прямо из тамбура, и повалилась за кресло, сжавшись в комочек и закрыв голову руками.
И не увидела, как на экранах заклубилась серая муть. Корабль рискованно ушёл в подпространство прямо с поверхности планеты…
Глава 18
Колыбельная горилле
1.
Корабль нырнул в подпространство и заметался там по заданной программе случайных прыжков.
Ирруор бросился в рубку, но, прежде, чем вбежать, пустил впереди себя успокаивающую энергетическую волну, на всякий случай блокировал сознание и сердце Иры и только после этого вполголоса позвал вслух:
— Айя амау…
И ещё раз:
— Ира, любовь моя…
Она не слышала.
«Прочти, потом убей… Сначала прочти, потом убивай… Прочти, прочти, прочти…» — как безумное, отчаянное заклинание.
Чего она ожидала? Удара когтями?
Он одним прыжком пролетел через всю рубку, отодвинул кресло и подхватил на руки маленький, тесно сжавшийся клубочек, полный ужаса.
— Ты всё забыла, что я тебе говорил. А я говорил, что ничего тебе не сделаю, хотя бы ты меня убивала… Айя амау, я же знаю, что ты спасала мне жизнь. И вижу, чего это тебе стоило.
