Александр Прозоров - Трезубец Нептуна

– Это пойдет на нашу общую пользу, – с улыбкой кивнул Рассольников.

Имел он в виду интересы Бурахани или только их двоих, космонавтке выяснить уже не удалось, поскольку к спасателю шустро подлетело три глиссера, два из которых были грузовыми.

– Ну, встречайте! – сияющий самодовольной улыбкой толстяк появился во входном шлюзе. – Надеюсь, вы не поссорились, дамы и господа? А то, согласно нашему договору, прелестной леди придется терпеть нас еще довольно долго. А пока, сержант, помогите грузчикам разместить дополнительное оборудование.

– Какое? – с опаской покосилась на грузовики космонавтка.

– Комплект сменных фильтров на катер класса «L», – принялся загибать пальцы Вайт, – сорок пакетов с кислородом, два внеатмосферных скафандра, полтонны продовольствия, санитарный комплект, набор кулинарных специй, и много чего-то еще, необходимого для полета. Кстати, сэр Платон, с вас причитается! Спасательная акция списана на счет местной страховой компании, и оплачивать ее вам не придется.

– Куда я стану все это грузить?! – вмешалась капитан спасателя. – Грузовых камер у меня нет!

– По каютам, по каютам, – небрежно разрешил миллионер. – Иных пассажиров, кроме нас, у вас не будет.

– Я свяжусь с учителем, – неожиданно решила сержант и отправилась в рубку.

– Заносите, заносите, – раскрыл входной шлюз Вайт.

Грузчики опасливо поглядывали на странного толстяка, вполне справедливо подозревая в нем демона, и выполнять распоряжение не торопились.

Наконец перед люком появилась Лиенна Тоус:

– Учитель Алозий позволил погрузить все в молитвенный зал, – хмуро сообщила она.

Люди на летном поле изумленно загудели небывалому решению, но без колебаний принялись таскать тяжелые упаковки, стараясь лишь не прикоснуться ни к кому из напарников.

– Пойдемте в рубку, – предложил Атлантида. – Не будем им мешать.

Напарники ушли в самое нутро корабля, защищенное со всех сторон от жесткого излучения пространства не только наружными плитами, но и переборками помещений, снаряжением, припасами, грузами и стенками стандартной капсулы, в которую рубка должна быть помещена согласно требованиям безопасности космической навигации.

– Вы хоть понимаете, – пошла следом сержант, – что выгружать все это придется вам самим?

– Время дороже, – не смутился миллионер, пристегиваясь в кресле. – Зато нам не понадобится возвращаться в космопорт для комплектации.

– Вы лучше расскажите, – перебил его Атлантида, – до чего вы договорились с местными учителями?

– Согласно нашему договору, – толстяк с удовольствием погладил свой упитанный животик, – на основе их цехов по сборке каботажных кораблей я организую производство берриториальных блоков. Дам, так сказать, планете посвящение в космонавтику.

– Какое посвящение? – презрительно фыркнула сержант. – Схемы берриториальных блоков во всех справочниках есть. Бери да делай.

– Милая ты моя, – беззлобно рассмеялся Вайт. – Схема показывает только то, как устроен блок, а отнюдь не то, как его изготовить! В справочниках нет, так сказать, «ноу-хау». Незачем оно в повседневном обслуживании.

– Какое может быть «хау-ноу»? – пожала плечами Лиенна Тоус. – Если схема есть, то изготовить по ней устройство труда не составляет.

– Ой, не скажите, хозяюшка, – покачал пухлым пальцем толстяк. – Вот, помню, была у меня история. Шли с конвейера некоторые… м-м-м… Изделия. И каждый раз получалось, что все они работали около года, а примерно треть – до десяти лет. Причем треть эта приходилась на смены одного и того же мастера. Вы даже не представляете, как мы пытали мужика, как выспрашивали, чего это он такого, отличного от всех прочих делает. Вы представляете, оказалось: плюет в каждый корпус на счастье! Мы сперва посмеялись, потом посчитали. Получилось – при сорока процентах влажности идет лучшее охлаждение схем! Перегреваются они меньше на полпроцента, а служат дольше в десять раз.

– Ну и что?

– Да то, милочка, что этого «плевка на счастье» ни в одной технологической карте нет и быть не может! Такие вещи постигаются в процессе наладки производства, они в душах, в руках, в мозгах работников сидят! В нашем мире ни одной приличной технологии ни купить, ни украсть, ни подарить невозможно. Ее только мастер из рук в руки передать способен! Вы про японские мечи «катаны» слыхали? – нашел Теплер Вайт хороший повод оседлать своего любимого конька. – Вот вам классический образец схемы из справочника! Слегка изогнутая, остро заточенная стальная полоса. Сможете изготовить по образцу? Как бы не так!

– В древней Японии имелась весьма оригинальная технология изготовления мечей, – решил проявить немного эрудиции профессор Рассольников. – Заготовка погружалась на несколько лет в болото, где частично меняла химический состав и порывалась в результате коррозии микротрещинами, в которые при дальнейшей проковке проникала более твердая сталь.

– Вот это уже похоже на покупку технологии, – обрадовался миллионер. – Зная ее, можно изготавливать изделия близкие по характеристикам… Но все равно заметно худшие! А почему? Да потому, что определить, в какое именно болото погружать, в какое место, на какую глубину и на какой срок мог только сам мастер. Настоящий мастер – делая свой выбор на основе сотен критериев, начиная с количества комаров и кончая цветом воды, причем большую часть этих факторов он учитывал инстинктивно и даже при желании записать в инструкцию по изготовлению не мог. Такие сложные наработки передаются из рук в руки, и иначе их получить нельзя. Технологию ковки мечей особо не скрывали – но именно японские катаны очень долго оставались лучшими в мире после индийских, славянских и испанских клинков. А воины – самыми боеспособными в тихоокеанском регионе.

– Самурайский дух – великая вещь, – не удержался от комментария Атлантида. – Очень может быть, японцы оставались долго одними из сильнейших воинов на планете. Просто история не допустила прямых вооруженных конфликтов европейцев и самурайских витязей.

– Как это не допустила? – встрепенулся Вайт. – А возле Манилы в тысяча пятьсот семьдесят четвертом[39] году? В тот день, девушка, – уточнил он для Лиенны Тоус, – к Маниле подошла японо-китайская эскадра, имеющая на бортах несколько тысяч бойцов, шестьсот из которых и высадились для захвата города. А за стенами крепости, тогда принадлежащей Испании, вдали от основных театров военных действий тихо дремал гарнизон человек в триста, состоящий в большинстве своем из пятидесяти-шестидесятилетних ветеранов, мирно доживающих свой век. Естественно, старички не смогли оказать захватчикам достойного отпора, и двести китайцев удрали живыми и невредимыми. Отряд из двухсот самураев, в соответствии с кодексом «бусидо» не пожелавший отступать, был вырублен полностью. Испанцы потеряли пятьдесят человек, но это простительно, если учесть, что захватчиков поддерживала корабельная артиллерия, а у европейцев никакого огнестрельного оружия не имелось.