Лоис Буджолд - Гражданская кампания

– Ты уверена, что тебе не нравится тот черный? – жалобно вопросил Марк.

– Ты проиграл, Марк, – сообщила Карин.

– Это невозможно, у меня пятьдесят один процент… Ой! – Отдав часть акций Карин и Майлзовой кухарке, Марк потерял контрольный пакет. Он намеревался выкупить их позже…

– Значит, жучок-светлячок, – подытожила Карин. И добавила: – Катриона сказала, что не возражает против оплаты в акциях.

– Это было не трудно… – начала было Катриона.

– Цыц! – шикнула Карин. – Мы платим не за трудность, а за результат. Стандартный гонорар конструктора-консультанта. Давай, Марк.

С некоторой неохотой – не то что эта женщина не заслужила оплаты, но ведь жаль терять контроль над предприятием! – Марк подошел к комму и провел все требуемые операции по передаче части акций. Он дал подписать бумагу Энрике с Карин, отправил копию в офис Циписа в Хассадар и официально вручил документ Катрионе.

Та, с трудом сохраняя серьезный вид, приняла бумагу, поблагодарила и отложила в сторону. Что ж, хоть Катриона и считает деньги игрушечными, работу она представила вовсе не игрушечную. А может, она, как Майлз, из той породы людей, у которых есть только две скорости: ноль и максимум. Ладно, все, что делается хорошо, делается во славу Господа, как говорит графиня. Марк еще раз посмотрел на жучка-светлячка, которого Энрике снова заставил махать крыльями. Да.

– Полагаю, – произнес Марк, в последний раз с тоской глядя на Карин, – нам пора. Из-за охоты за жучками все встало. Исследовательские работы замерли… мы едва можем прокормить уже имеющихся жучков.

– Считай это очисткой от промышленных шлаков, – без капли сочувствия порекомендовала Марсия. – Пока они не расползлись.

– Ваши родители позволили Карин сегодня прийти сюда. Как по-твоему, в конце концов они разрешат ей вернуться к работе?

Карин безнадежно поморщилась.

Марсия скривила губки и покачала головой:

– Они потихоньку успокаиваются, но не так быстро. Мама не очень выступает, но вот па… Па всегда гордился тем, что он хороший па. А бетанской Сферы и тебя, Марк, просто не было в барраярском учебнике для отцов. А может, он слишком долго прослужил в армии. По правде говоря, он с трудом перенес обручение Делии, а она играет по старым добрым правилам… насколько ему известно. – Тут Карин вопросительно подняла бровь, но Марсия не стала продолжать. Она покосилась на комм: жучок-светлячок сиял, сверкал и переливался всеми цветами радуги. – С другой стороны, церберы-родители не запретили посещать особняк Форкосиганов мне …

– Марсия… – выдохнула Карин. – А ты можешь? Станешь?

– Э-э… Возможно. – Она посмотрела из-под ресниц на Марка. – Я подумывала, что, может, мне тоже стоит поучаствовать в этой забаве.

Марк недоуменно вскинул брови. Марсия? Практичная Марсия? Возьмет на себя отлов жучков и отправит Энрике заниматься генетикой (и безо всяких там стихов)? Марсия, которая поддерживает порядок в лаборатории, занимается поставками и поставщиками и не спускает жучье маслице в унитаз? И плевать, что она смотрит на него, как на отвратительного жука-переростка, которого ее сестра зачем-то держит вместо домашней зверушки. Марк ни на секунду не сомневался, что Марсия способна справиться с чем угодно…

– Энрике?..

– М-м-м? – отозвался Энрике, не поворачивая головы.

Марк привлек внимание эскобарца, выключив комм, и пересказал предложение Марсии.

– Да, это было бы чудесно! – просиял Энрике, как жучок-светлячок, и с надеждой улыбнулся Марсии.

На том и договорились, хотя у Карин был такой вид, будто ей не слишком хочется делиться акциями с сестрицей. Марсия решила отправиться в особняк Форкосиганов немедленно. Марк с Энрике встали.

– С тобой ничего не случится? – тихонько спросил Марк Карин, пока Катриона переписывала на диск модели.

– Нет, – улыбнулась она. – А с тобой?

– Я скоро взвою! Сколько это еще продлится, как ты думаешь?

– Все уже решено, – произнесла Карин с пугающей убежденностью. – Я покончила со спорами, хотя не уверена, что они это поняли. С меня хватит. Пока я живу в родительском доме, дочерний долг вынуждает меня подчиняться правилам, какими бы дурацкими они ни были. Как только я придумаю, как мне перебраться куда-нибудь еще, не нарушив при этом мои далекоидущие планы, я уйду. Если понадобится, навсегда. – Она решительно сжала губы. – Не думаю, что задержусь там надолго.

– Вот как! – Марк не слишком хорошо понимал, что она надумала, но звучало это… зловеще. Его ужасала мысль, что из-за него, Марка, Карин потеряет семью. У него ушла целая жизнь, чтобы занять место в своей собственной. И клан коммодора казался ему золотым убежищем… – Это… одиноко. Когда ты сам по себе.

– Значит, так тому и быть, – пожала она плечами.

Деловая встреча завершилась. Последний шанс… Они уже шли по коридору, когда Марк набрался храбрости.

– Есть ли какие-нибудь сообщения, которые я могу передать? – быстро спросил он Катриону. – В особняк Форкосиганов, я имею в виду? – Он был абсолютно уверен, что по возвращении брат напрыгнет на него из засады (судя по инструктажу, что тот устроил Марку при выходе из дома).

Катриона мгновенно замкнулась. Она отвела взгляд и коснулась рукой болеро – слева, напротив сердца. Марк уловил едва слышное шуршание дорогой бумаги под мягкой тканью. Интересно, какой эффект окажет на Майлза информация о том, где хранится образчик его эпистолярного жанра?

– Передайте ему, – наконец произнесла она (уточнять кому необходимости не было), – что я принимаю его извинения. Но не могу ответить на его вопрос.

Марк знал, что его братский долг – замолвить словечко за Майлза, но болезненная сдержанность этой женщины выводила из равновесия. Наконец он неуверенно пробормотал:

– Он очень беспокоится, знаете.

Эти слова вызвали у нее мгновенное подобие улыбки. Она кивнула:

– Да. Я знаю. Спасибо, Марк.

Похоже, тема закрыта.

На улице Карин повернула направо, остальные – налево, где позаимствованный оруженосец поджидал в позаимствованном лимузине. Марк обернулся. Карин брела, опустив голову, глядя прямо перед собой.

Майлз специально оставил дверь комнаты открытой, чтобы услышать, как вернется Марк. Едва заслышав шум, он выскользнул в холл и свесился с балкона, хищно уставившись вниз, на фойе. Единственное, что удалось определить сразу, – Марк сильно вспотел из-за того, что в такую жару напялил на себя все черное. Плюс – обилие жира.

– Ты видел ее? – требовательно спросил Майлз.

Марк, задрав голову, ехидно посмотрел на брата и коротко ответил:

– Да.

Майлз судорожно вцепился в перила.

– Что она сказала? Как по-твоему, она прочла письмо?