Доктор остановилась возле люка у левого борта. Тот был запечатан настолько плотно, что не было видно швов.
Вытащив из кармана распечатки, Халси сверилась с ними. Затем она коснулась потайной кнопки на корпусе корабля, и в сторону отошла крошечная панель, скрывающая клавиатуру. Доктор ввела длинный пароль и нажала подтверждение.
Люк с тихим шипением отворился.
— Ну да, конечно, — улыбнулась Халси, — «даже Кортана не сможет это взломать».
Жестом она пригласила Локлира подняться на борт.
Десантник повиновался и закатил койку внутрь. Халси вошла следом, закрепила колесики кровати и проводила капрала к выходу.
Локлир направился было к лифту, но потом остановился.
— Док, говоря «когда вы прыгнете, они могут выиграть битву в пространстве скольжения», вы ведь хотели сказать: «когда мы прыгнем»?
Халси на секунду встретились глазами с капралом. Затем она дотронулась до панели внутри корабля, и люк с шипением закрылся.
Мастер-Шеф вышел из лифта на мостик «Геттисбурга». Лейтенант Хаверсон и адмирал Уиткомб изучали показания инженерных и оружейных терминалов.
— Сэр? — произнес Джон.
Адмирал подозвал его к себе, даже не удосужившись поднять взгляд.
Сто семнадцатому предстояло решить две задачи. Во-первых, он должен был рассказать Уиткомбу о своих планах нанесения первого удара. Требовалось убедить его, что это куда выгоднее, чем просто отправиться к Земле, и что таким образом они добьются очень многого. Единственное, что могло вызвать резонное возражение адмирала, так это высокий риск для всего экипажа.
Вторая задача была намного сложнее. Спартанец провел рукой по карману, где лежали полученные от Халси информационные кристаллы. Один из них содержал сведения по механизмам распространения Потока и предположения по тому, как его остановить. Второй — хранил данные, способные унизить, а то и убить сержанта Джонсона.
И все же именно последний кристалл повышал шансы Третьего отдела в выработке методов против Потока, если, конечно, тот мог уцелеть после уничтожения Гало. И тогда имела ли цену жизнь единственного человека? Знай об этом Джонсон, он мог бы сам вызваться добровольцем.
Устав говорил ясно: Мастер-Шеф обязан передать лейтенанту Хаверсону всю имеющуюся информацию; но в глубине души командир спартанцев понимал, что это будет неправильно.
— Кортана, — Уиткомб сложил руки на бочкообразной груди, — представь отчет по энергосистемам.
Над голопроектором возле навигационного терминала возникло изображение ИИ. Он тоже сложил руки на груди, пародируя адмирала, и по его коже побежали красные символы.
— За последние пять минут ничего толком не изменилось. Реакторы и двигатели «Геттисбурга» и «Восхождения правосудия» проходят одновременную проверку, которая завершится через сорок минут.
— Поторапливайся, — прорычал Уиткомб. — Мне не хотелось бы сидеть без света, когда появится неприятель. К тому времени мы уже должны прыгнуть к Земле. Что с оружием?
— Секунду, сэр, — произнесла Кортана. — Первая плазменная турель полностью уничтожена и ремонту не подлежит; орудия два, три и четыре восстановлены, но я еще ожидаю энергии, чтобы окончательно их проверить. На компьютерной модели мне удалось произвести триста двадцать выстрелов без каких-либо сбоев. Турели пятая, шестая и седьмая нуждаются в деталях, которых нет на складах губернатора Джайлза. Полностью восстановлен боекомплект двух комплексов «Лучник», что в сумме дает шестнадцать готовых к бою ракет.
— Хотел бы я знать, где Джайлз их достал, — проворчал Хаверсон. — Это ведь военная контрабанда.
— Он пират, сэр, — ответил ИИ.
— Хорошо, Кортана, — произнес адмирал. — Держи меня в курсе дел.
Он повернулся к спартанцу:
— Ты чего-то хотел, сынок?
Но, прежде чем Мастер-Шеф успел что-нибудь сказать, заговорил Хаверсон:
— Адмирал, — он показал пальцем на обзорный экран, где был виден «Нетопырь», вылетающий из ангара «Геттисбурга», — мне казалось, Джайлз собирался остаться на борту и лично проследить за выполнением ремонтных работ.
— Я тоже так думал, — произнес Уиткомб. — Кортана, губернатор запрашивал разрешение на вылет?
— Нет, сэр, но вас кое-что может заинтересовать. — На экране возникла запись того, как на борт разведывательного судна поднимаются доктор Халси и Локлир, толкающий перед собой койку с лежащей на ней спартанкой. — Капрал оставил их на корабле, и доктор вместе со Спартанцем Восемьдесят седьмым улетели.
— Кортана, — скомандовал адмирал, — вызови этот корабль. Срочно.
— Вызываю.
На первом дисплее возник губернатор Джайлз.
— Адмирал, — нервозно усмехаясь, произнес он, — я заметил, что мой корабль только что покинул ангар. Быть может, вы соблаговолите объяснить, зачем захватили мою личную собственность, в то время как я не сделал вам ничего плохого…
— Оставьте свое ребячество, губернатор, — отрезал Уиткомб. — Я сейчас и сам пытаюсь понять, кто захватил ваш корабль и что вообще тут происходит. Кортана, мы получили ответ?
— Только автоматический отклик, сэр, — сказал ИИ и изумленно приоткрыл рот. — Код ККОН три-девять-два.
— Три-девять-два? — переспросил Уиткомб. Он устремил взгляд в пространство, пытаясь вспомнить, что значат эти цифры.
— Адмирал, — произнес Мастер-Шеф и прочистил горло, — это официальный код, означающий, что нам не собираются отвечать. Его используют группы особого назначения, когда хотят показать, что выполняют крайне важное задание.
— Проклятие! — Уиткомб побагровел и заскрежетал зубами. — Проще говоря, наш добрый доктор только что послала меня к чертям.
Практически сливающийся с чернотой космоса «Нетопырь» неожиданно ускорился. Вокруг него заплясали призрачные огни, охватывая продолговатое судно. Спустя секунду оно исчезло.
— Они ушли в пространство скольжения, — доложила Кортана.
— Насколько я помню, ты говорил, — произнес адмирал, медленно поворачиваясь к Хаверсону, — что системы корабля заблокированы или сняты при списании. Что он ни при каких обстоятельствах не сможет совершить прыжок?
— Так точно, сэр. Говорил.
— Тогда, лейтенант, как ты объяснишь мне исчезновение этого корабля?
— Признаю, адмирал. Я ошибался, — ответил Хаверсон, стараясь не встречаться с Уиткомбом взглядом. — Видимо, доктор Халси сумела обойти системы защиты, установленные на «Нетопыре».
— Это, конечно, все очень печально, адмирал, — вмешался Джайлз, — но я рассчитываю на компенсацию…
