Я в растерянности тряхнул головой.
— Боюсь, бессмысленно спрашивать, откуда ваши старшие братья набрались той премудрости, которой так милостиво поделились с галлийцами.
— Пока что бессмысленно, — подтвердил Ворушинский. — Всему своё время.
— Допустим, вы говорите правду, — отозвалась Анн-Мари. — Но тогда вы ничем не лучше своих «братчиков». Только тем и отличаетесь, что они наблюдали за всем со стороны, а вы, так переживающие за человечество, всё это время занимались партизанщиной. Ради своих властных амбиций вы скрывали от нас оружие, с помощью которого мы уже давно могли бы выиграть войну. Если бы четыре года назад у нас были эти электромагнитные пушки...
— Они были, — мягко перебил её Юрий. — По нашим сведениям, их первые действующие модели появились ещё в восемьдесят пятом, за год до начала операции «Освобождение». Поставить их на потоковое производство тогда не успели, а откладывать саму операцию сочли нецелесообразным. Но после того, как были успешно освобождены восемь человеческих планет, галлийское правительство решило заморозить работы над ЭМИ-излучателями.
— Вы лжёте! — поражённо воскликнула Анн-Мари.
— Увы, фрегат-капитан, не лгу. И даже не ошибаюсь. Вы располагаете почти всем, чем начинены наши корабли. И электромагнитными орудиями, и гравикомпенсаторами нового поколения, и методом сверхплотного сжижения дейтерия, и термоядерными реакторами с мезонными катализаторами, позволяющими на порядок увеличить скорость управляемого синтеза, и детекторами, способными сканировать каналы второго рода. Я уже не говорю о телепортации — именно так ваша группа была заброшена на Новороссию, а коммодор Матусевич, к тому же, постоянно носил часы со встроенным в них транслятором.
Я не удержался от зубовного скрежета, вспомнив тот спектакль, который разыгрывали перед нами Буало с Нарсежаком. Чёрт побери, мы просто сидели в челноке, а на экранах нам прокручивали смонтированную запись! Потом мы приняли снотворное и нас быстренько телепортировали на планету. Нет ничего удивительного, что командир сопровождавшего «Каллисто» крыла ни разу не видел, как от корабля отделяется «призрак». Потому что такового «призрака» не существовало...
— Однако ваше руководство, — продолжал Ворушинский, — не использует эти новейшие разработки для переоснащения флота. Тому есть две причины. Первая из них — элементарная паранойя. В отличие от тех же глюонных бомб, ЭМИ-излучатели являются не стратегическим, а тактическим оружием. То есть, они эффективны только при массовом применении. Несколько кораблей с электромагнитными пушками исход битвы никак не решат — ими нужно вооружить как минимум несколько эскадр. А значит, существует большой риск, что чужаки, захватив один корабль, завладеют этим секретом. То же самое относится к телепортации и прочим технологиям. В своей паранойе вы дошли до того, что не используете нуль-порталы даже у себя дома, за надёжно заблокированными дром-зонами. А ведь представляете, какой экономический эффект дало бы их повсеместное внедрение!
— Да, представляем, — кивнул я.
— Но это только одна причина. Есть и другая, более веская. Галлийцы привыкли воевать, это стало их стилем жизни, смыслом существования. А освобождение оставшихся человеческих планет означало бы окончание активной фазы войны, перевод экономики и общества на мирные рейсы. Для многих это было неприемлемо.
— Вы хотите сказать, — произнесла Анн-Мари, едва не задохнувшись от возмущения, — что наше правительство и командование умышленно затягивают войну?
— Вряд ли умышленно. Думаю, что подавляющее большинство ваших лидеров искренне желают скорейшей победы — но желают этого только на сознательном уровне. А подсознательно они не хотят окончания войны, они не представляют, как будут жить дальше, и пользуются малейшей зацепкой, чтобы оттянуть этот момент. Когда мы поняли это, у нас было два варианта действий — либо связаться с правительствами других человеческих планет и передать им наши корабли, либо самим воспользоваться ими. Я голосовал за первое, но оказался в меньшинстве. Мы патологически не доверяем взрослым, что правда, то правда. Мои товарищи боялись снова попасть впросак и решили действовать самостоятельно, не контактируя с вашими властями. Возможно, мы поступили по-детски, не стану возражать. Кстати, Кореева с Киселёвым в этом споре поддерживали меня, а их дурацкая выходка с передачей альвам странглетных запалов была своего рода жестом отчаяния. Они рассчитывали, что мохнатики немедленно воспользуются полученным оружием, и это вынудит руководство Терры-Галлии отказаться от политики затягивания войны.
Я долил в свою чашку кофе и бросил туда дольку лимона. От всего услышанного у меня кругом шла голова.
— Мне с трудом верится во всё, что вы рассказали, но я не исключаю, что это может быть правдой. А вы точно знаете, что у нас есть все необходимые технологии? Может, ЭМИ-излучателями мы располагаем, но надёжной защитой — нет. Тогда это бесполезное оружие — оно будет поражать не только противника, но и корабли, на которых установлено.
— Защита у вас есть, — заверил Юрий. — Нам доподлинно известно. Дело в том, что уже полстолетия главный научно-исследовательский центр Терры-Галлии находится не в укреплённом подземном городе, как это принято считать, а в куда более надёжном месте — в соседней галактике Туманность Андромеды. Там люди чувствуют себя в полной безопасности, не запирают дром-зоны на замок, не держат в каждой системе вооружённый до зубов флот, так что нашим братьям не составляло труда следить за ходом работ ваших учёных и инженеров. Мы просмотрели все их записи и...
Его прервал звонок интеркома. Не вставая с места, Ворушинский приказал компьютеру ответить, и на экране возникло лицо того самого юноши-связиста, которого мы видели в командном центре.
— Адмирал, получен срочный вызов из расположения Шестой бригады.
— Хорошо, лейтенант, соединяйте.
— Слушаюсь!
Юношу на экране сменила девушка, не намного старше, но с капитанскими погонами. Обменявшись с Юрием приветствиями, она доложила:
— Объявился наш беглец, адмирал. Только что в систему Беты Горыныча вошёл крейсер «Нахимов».
Ворушинский удивлённо вскинул брови:
— Один? Без сопровождения?
— Так точно.
— Кто им командует?
— Тот, кто и похитил. Рейчел МакЛейн, она же Рашель Леблан. Называет себя лейтенантом-командором и утверждает, что судно является законным трофеем ВКС Земли.
— Очень, очень странно... И что ей от нас нужно?
— Она предлагает свои услуги. Свои и своего корабля — именно так она выразилась.
