— Адмирал, получен срочный вызов из расположения Шестой бригады.
— Хорошо, лейтенант, соединяйте.
— Слушаюсь!
Юношу на экране сменила девушка, не намного старше, но с капитанскими погонами. Обменявшись с Юрием приветствиями, она доложила:
— Объявился наш беглец, адмирал. Только что в систему Беты Горыныча вошёл крейсер «Нахимов».
Ворушинский удивлённо вскинул брови:
— Один? Без сопровождения?
— Так точно.
— Кто им командует?
— Тот, кто и похитил. Рейчел МакЛейн, она же Рашель Леблан. Называет себя лейтенантом-командором и утверждает, что судно является законным трофеем ВКС Земли.
— Очень, очень странно… И что ей от нас нужно?
— Она предлагает свои услуги. Свои и своего корабля — именно так она выразилась.
Юрий фыркнул:
— Неслыханная наглость! Сначала умыкнула крейсер, а теперь предлагает услуги. Надо же… Она сейчас на связи?
— Да.
— Соедините меня с ней.
— Есть!
Картинка снова сменилась, и теперь с экрана на нас глядела Рашель. Увидев меня, дочка радостно улыбнулась, но уже в следующую секунду её лицо приобрело строгое выражение, и она чётко козырнула.
— Адмирал, коммодор, фрегат-капитан!
Тут я, наверное, нарушил субординацию. Хотя это спорный вопрос — ведь Военно-Космический Флот Новороссии не был признан Землёй, а стало быть, формально Ворушинский не был для меня старшим офицером. Но в любом случае, я заговорил первым:
— Что происходит, мичман Леблан? Почему вы здесь? Что-то я сомневаюсь, что вы действуете с ведома главного командования.
— Сэр! — отчеканила Рашель. — Возможно, я нарушила некоторые правила и инструкции. За это я готова нести ответственность. Но мои действия продиктованы самым главным, самым приоритетным пунктом устава, который гласит, что первейшая обязанность каждого военного — служить человечеству. Мне стало известно, что в самое ближайшие время должна начаться операция по освобождению Новороссии; также я знаю, что у её вооружённых сил серьёзные кадровые проблемы. Я рассудила, что моя помощь будет совсем не лишней; смею надеяться, что по своему опыту и квалификации я не уступаю большинству военнослужащих новороссийского флота. Кроме того, на борту моего корабля находятся трое членов командного состава упомянутого флота — это капитан второго ранга Рахманов, капитан первого ранга Киселёв и контр-адмирал Кореева. Я полагаю, что они не последние люди в…
Договорить Рашель на успела, поскольку Юрий так резко вскочил на ноги, что едва не опрокинул стол.
— Кореева и Киселёв с вами?!
— Да, сэр. В настоящий момент они находятся на положении почётных пленников. Кстати, вам привет из Хэйны.
— Что?!
— Именно так, адмирал. Мы обнаружили вашу главную базу и взяли её под свой контроль. А когда прибыл посланный вами корабль, мы захватили его с помощью стазис-поля. Сейчас он конфискован для нужд нового руководства базы, Корееву и Киселёва мы вам возвращаем, а прибывший с ними экс-царь Александр находится под арестом вместе с вашими братьями и сёстрами. По первому же требованию мы готовы передать их в ваши руки, они нам не нужны. А вот систему Хэйны вы обратно не получите — теперь она наша.
Ворушинский побледнел.
— Нет! Вы не посмеете! Мы не допустим, чтобы галлийцы единолично завладели Хэйной.
— Не беспокойтесь, не завладеют. К вашему сведению, я не галлийка, а землянка.
— Один чёрт. Все высшие руководящие посты на Земле занимают выходцы с Терры-Галлии, и они действуют в интересах своей родины. А секреты Хэйны должны принадлежать всему человечеству.
Рашель кивнула:
— Так оно и будет, сэр. Это не обещание, а констатация факта. Сейчас там хозяйничает экипаж «Эксплорера-13» во главе с капитаном Кляйном и лейтенантом славонского флота Вальком. Их посланцы уже прибыли или вот-вот должны прибыть в расположение Объединённого комитета, чтобы вступить в переговоры с руководством Содружества. Они согласны уступить власть над Хэйной только комиссии, состоящей из полномочных представителей всех человеческих планет.
Юрий сел, облокотившись на стол и уткнувшись подбородком в ладони. На лице его застыло растерянное выражение.
А я, сопоставив только что услышанное с недавним рассказом Ворушинского, начал кое-что понимать. Анн-Мари, судя по её взгляду, тоже. Однако мы не вмешивались и сохраняли молчание.
— Ну что ж, — наконец проговорил Юрий. — Так тому и быть. Меня это устраивает. Правда, Вейдер и некоторые другие будут возмущены, они-то мнили себя будущими благодетелями человечества, но мне их лавры до лампочки… Ладно, лейтком Леблан, мы принимаем ваши услуги. Будьте любезны передать адмирала Корееву и капитана Киселёва командованию Шестой бригады, а взамен вы получите экипаж. Ведь нуль-портал у вас функционирует?
— Раз мы беседуем по нуль-связи, значит, да. Только не вздумайте посылать десантный отряд. У вас ничего не получится, я полностью контролирую корабль.
— Успокойтесь, никакого десанта не будет. Сейчас нам не хватало только драки между своими. Вам выделят из резерва бортинженера, двух артиллеристов и офицера связи. Вторым пилотом я назначаю капитана-лейтенанта Рахманова.
— Но, адмирал, — возразила Рашель, — на ваших тренажёрах Рахманов был лидером крыла.
— Он разжалован за участие в захвате корабля. Если вы выполняли свой долг, то Рахманов был самым что ни на есть настоящим мятежником.
— Но он же не знал…
Ворушинский оставался непреклонным:
— Именно поэтому, из-за присутствия смягчающих обстоятельств, я не стану применять против него более жёстких санкций, а ограничусь понижением в звании и должности.
— Да вы просто мстите Олегу! — возмущённо воскликнула Рашель. — Мстите за то, что Павел всегда относился к нему лучше, чем к вам. Это недостойно, это…
Тут из-за кадра её перебил голос самого Олега:
— Хватит, Рашель, не спорь. Меня это устраивает. Буду вторым пилотом.
Дочка нахмурилась.
— Ладно, адмирал, воля ваша. Как говорят новороссийцы, хозяин — барин. Но в таком случае у меня будет условие.
— Какое же?
— Вы должны официально признать законность захвата крейсера «Нахимов», как военного трофея, и отказаться от любых претензий на него. Только тогда я соглашусь присоединиться к вам.
Ворушинский хмыкнул:
— Губа у вас не дура. Но мне почему-то кажется, что вы в любом случае присоединитесь к нам, даже если я отвергну ваши условия. Хотя нужно подумать. — Он вопросительно посмотрел на меня: — Что вы скажете, коммодор? Стоят ли услуги вашей дочери целого корабля?
