— Пири? Никакого ответа.
Проклятье. Дакота выждала несколько секунд, чувствуя, как по спине пробежал холодок, и опять попыталась обратиться к кораблю, но тот не отвечал.
В полной темноте, полагаясь только на технологическую интуицию своего имплантата и передвигаясь с помощью рук, она попробовала добраться до командного модуля. Все переборки и поверхности были покрыты гладким бархатом и мехом. Подушки, контейнеры с едой, сброшенная одежда — все кружилось в созданном ею вихре, неожиданно сталкиваясь с ней в темноте.
Единственным звуком, который слышала Дакота, было ее собственное паническое дыхание, вызванное адреналином, выброшенным в кровь от страха. Системы жизнеобеспечения готовы были вот-вот выйти из строя, и она активировала защитный костюм. Из искусственных пор на коже выплеснулся поток черных чернил, образовавший кокон, защищающий ее внутри собственного жидкого космического скафандра, прозрачного на уровне глаз, чтобы она могла видеть окружающее пространство в инфракрасном диапазоне.
Приборная панель светилась остаточным теплом, и Дакота замечала тепловые пятна в тех местах, где ее тело касалось неостывших поверхностей. Все это только разжигало воображение, рисовавшее сцены одна ужаснее другой — девушка в ловушке на заброшенном корабле.
Дакота обнаружила, что находится вблизи командного модуля. В трех метрах позади нее располагался спальный отсек, в двух метрах направо — носовая часть корабля. И в девяти метрах во всех направлениях, за границами корпуса — неизвестность космоса. Она направилась в узкий проход, ведущий к пульту ручного управления,
— Пири.
Дакота попыталась подключиться к другому коммуникационному каналу, но подключиться не удалось.
— Чертов придурок Куилл! — закричала она в темноту. Страх быстро трансформировался в злость. По крайней мере ее имплантат все еще функционировал. Она позволила ему впрыснуть себе в кровь эмпатогены и фенилэтиламины, прояснившие сознание и отогнавшие ужас.
Дыхание пришло в норму. Ничего страшного не случилось. Всего лишь небольшая аварийная ситуация, вышли из строя кое-какие системы. Вскоре ей удалось найти первый из нескольких ручных переключателей, и девушка нажала на него — немного сильней, чем требовалось. Зажегся аварийный свет, а из командного модуля зазвучал единственный сигнал тревоги. Но система жизнеобеспечения решительно отказывалась действовать.
В одном она была уверена: источник всех ее нынешних неприятностей находился в грузовом отсеке.
— Я не могу так рисковать, — предупредила Дакота Куилла несколькими днями раньше.
За панорамным окном, занимающим одну из стен офиса судового агента, виднелся Центральный коммерческий комплекс астероида Сант-Арканджело. Между двумя сторонами горного кряжа, глубоко разрезающего поверхность астероида, по натянутым кабелям постоянно скользили транспортеры. Птицы стаями порхали в воздухе, таком густом, медовом, что, казалось, его можно пить. На отвесных скалистых склонах, ничуть не изменившихся со дня возникновения астероида, росли деревья. Со всех сторон их усеивали жилые строения и торговые комплексы, буквально подвешенные на десятках тысяч необыкновенно прочных тросов, пересекающих огромную пропасть.
В нескольких сотнях метров над городом Рокс-Фолли тонкий слой атмосферы резко заканчивался на границе окружавшего Сант-Арканджело защитного поля. Дальше лежали холодные пространства астероидного пояса.
— Дакота. — В голосе Куилла объединялись интонации строгого учителя и любящего дяди. — Здесь нет никакого риска. Что может быть проще? Мой клиент загрузит в твой корабль специфический груз. Ты полетишь на Бурдэйн-Рок, где мой клиент заберет его и повезет дальше сам. Где здесь риск?
Куилл покачал головой, показывая, что он лично никакой опасности не видит.
— Послушай, будь у меня такая же репутация, что была когда-то у тебя, я бы сам выполнил эту работу. — Он отошел от окна и сел напротив Дакоты. — А теперь скажи, что ты согласна.
Она посмотрела на Куилла и рассмеялась.
— Для начала перестань делать вид, что я не знаю, о ком идет речь. Это ведь сам Александр Бурдэйн, не так ли? Мне приходилось слышать о нем такое, от чего волосы на голове встают дыбом и потихоньку с нее уползают. Я имела с ним дело пару раз и предпочитаю оказаться в клетке с голодным волком, чем еще раз согласиться выполнять его заказ. Кроме того, мне даже не позволено знать, что я перевожу. — Дакота покачала головой. — С гангстерами вроде Бурдэйна…
— Ошибаешься, — перебил ее Куилл. — Бурдэйн не гангстер. — Он опять отвернулся к окну, на мгновение спрятав от нее лицо. — Ты, надеюсь, помнишь, что с него были сняты все обвинения?
Ей хотелось схватить Куилла за горло и протаранить его головой это чертово окно.
— Да, я слышала, что один из свидетелей погиб от несчастного случая при каких-то таинственных обстоятельствах, а все другие неожиданно изменили свои показания в течение двух дней. Прости, но для меня это недостаточно убедительно.
Куилл повернулся к девушке. На этот раз его взгляд был суров.
— Мне кажется, тебе следовало бы больше доверять людям. — Он подошел к двери и распахнул ее. — Или ты хочешь сказать, что больше не нуждаешься в этой работе?
— Закрой дверь. Я не передумала. И работа мне нужна. Куилл закрыл дверь и подошел к ней, скрестив на груди руки. На мгновение Дакоте показалось, что никогда в жизни она еще не испытывала ни к кому такой ненависти.
— Но… это слишком большой риск… доставлять груз, когда не знаешь, что именно у тебя на борту. Ради чего мне искать неприятностей на свою голову?
Куилл сердито сдвинул брови.
— У тебя есть время подумать. Ответа ждут через восемь часов. Но мне хотелось бы добавить, что мой клиент спешит закончить приготовления. Может быть, лучше попросить кого-нибудь другого?
Дакота устало покачала головой. Нечего было строить из себя идиотку и делать вид, что у нее есть право выбора. Если она не выполнит для Куилла эту работу, придется передать ему «Пири Рейс» в качестве неустойки. Благодаря Куиллу, на корабле были незаконно установлены системы контрнаблюдения и некоторые запрещенные операционные системы, и Дакота еще не рассчиталась за это оборудование.
— Нет, я сделаю это.
— Но может быть…
— Нет.
— Что ж. Ладно. — Куилл кивнул и опять сел за невысокий мраморный стол, за которым выполнял большую часть своей работы. — Нам нет нужды слишком беспокоиться об официальных каналах, поскольку я подготовлю декларацию, где укажу что-нибудь абсолютно безопасное…
