от восторга. — Да это же просто чудо!
— Постарайся наладить с ним контакт. Это простейший способ получить то, что тебя интересует. Не думаю, что у тебя хватит знаний, чтобы взломать здесь что-то.
— Боюсь, это так. Нам до такого, как пешком до луны.
Мирр между тем приложил ладонь к корпусу корабля и застыл так на несколько минут. Все с нетерпением и опаской ждали, что будет дальше. Вдруг посередине корабля появилось отверстие, похожее на вход, от которого вниз протянулась лестница.
— Нас приглашают пройти внутрь. Кто первый? — Мирр улыбнулся и посмотрел на Иришку.
Та без сомнений ступила на лестницу, быстро поднялась по ней и исчезла внутри.
После того как Лора с Реном объявили себя парой, в их жизни почти ничего не изменилось. Если не считать ночей, проводимых вместе. Каждое утро Рэн отправлялся в свою «тайную комнату» и работал над устройством, которое позволило бы записать и сохранить воспоминания. А Лора оставалась хозяйничать, как прежде, в одиночку. Хотя нет, не как прежде. Теперь ей был открыт вход в комнату Рэна. И она частенько пользовалась этим, не обращая внимание на его показное недовольство тем, что его отвлекают от важных дел. Сам он, несмотря на ворчливый тон, выглядел довольным и счастливым и был совсем не прочь немного отвлечься.
Данька в такие моменты обычно старательно делал вид, что спит, но Лора частенько чувствовала, что на самом деле он всё слышит, и сдерживала себя и Рэна. Тот всегда сразу понимал и никогда не настаивал на большем в такие моменты. Конечно, проводить медовый месяц, имея в своём теле малолетнего племянника — совсем не то, о чём мечтала Лора. Но это всё равно было намного больше того, что она могла бы получить, останься они с Данькой на Земле. Сейчас она хотя бы могла быть рядом с любимым. И готовиться к появлению сына. Они с Рэном столько лет жили вместе, настолько притёрлись друг к другу, что долго ждать не пришлось — Лора забеременела после первой же ночи, проведённой вместе. Они оба почувствовали это уже на следующее утро. А через несколько недель точно знали, что у них будет два мальчика. И сразу решили для себя, что будут ждать только одного сына. Одного сына и Даньку. Так было проще. Лора гнала от себя мысли, что сыновей могло бы быть двое. Они приняли решение, и она была уверена, что оно — верное. Появившийся в их доме через пару недель после этого события Лекс поздравил их и напомнил, что у Рэна всего восемнадцать недель на создание его «Хранителя воспоминаний». Они с Рэном долго обсуждали что-то, перебирая кристаллы, принесённые Лексом. Тот наполнил некоторые из них своей энергией, но наотрез отказался попробовать записать воспоминания. «Что ж, придётся самому быть подопытным зверьком», — сказал тогда Рэн. И Лоре это не понравилось. Ставить эксперименты со своей памятью? А если что-нибудь случится? Она пыталась предложить себя в качестве подопытной, но тут упёрся Рэн, аргументируя это тем, что в её голове — двое, и неудачный эксперимент может повредить не только ей, но и Даньке.
Время шло, Рэн пропадал в своей мастерской уже не только днями, но и ночами. Ещё пару раз приходил Лекс, помогая ему советами и наполняя энергией кристаллы. У Лоры Рэн брать энергию категорически отказался. И Лекс его поддержал.
Лора чувствовала, что время подходит, и дети вот-вот обретут собственную душу, изгнать которую не смогут ни она, ни Данька. Нужно было решаться. Даже если не получится сохранить воспоминания, Данька хотя бы получит тело. А они потом расскажут ему всё, что помнят сами. Это лучше, чем оставить всё так, как есть. Зайдя в «тайную комнату», чтобы сказать Рэну об этом, она застала там Лекса. Он наклонился над лежащим на кровати Рэном, приложив свои руки к его вискам. Испугавшись за любимого, Лора подбежала к нему, пытаясь оттолкнуть Лекса.
— Что ты с ним сделал? Что с ним? Убери свои руки! Не вздумай ему навредить!
— Тише, Лора, всё в порядке. С ним всё хорошо. Просто последнее испытание. Мы сохранили воспоминания Рэна о последних сутках на этот кристалл — он показал Лоре небольшой синий камень. Сейчас я стёр эти воспоминания из его памяти. Не волнуйся, у меня большой опыт в подобных делах. Я был очень точен. Не затронул ни одной лишней минуты.
Он убрал руки от Рэна и посмотрел на Лору.
— Можешь попробовать его разбудить.
Лора осторожно коснулась лба Рэна кончиками пальцев. Потом смелее провела ими от виска к виску, затем, зарывшись пальцами в его волосы, наклонилась и поцеловала в губы.
— Лора! — он обхватил её за шею и притянул к себе, не открывая глаза.
— Рэн, отпусти, мы не одни!
— Что, опять Дан подслушивает?
— Нет, на этот раз Лекс!
— Лекс? — Рэн тут же открыл глаза и сел, испуганно оглядываясь. Увидев Лекса, удивлённо посмотрел на него:
— Что ты тут делаешь? Мы договаривались, что ты придёшь завтра!
— Завтра уже сегодня, и я пришёл!
— Как? — Рэн удивлённо огляделся. — Значит, я уже закончил «Хранителя»?
— Да, и записал свои воспоминания об этом. А я стёр их из твоей памяти. Хочешь их вернуть?
Лекс протянул Рэну синий кристалл, тот подошёл к столу и вставил его в устройство, похожее на … корону? Обруч из белого металла, покрытый резьбой и плетением из тонких нитей энергии. Лора постаралась рассмотреть символы, но большинство из них были ей незнакомы. Сверху к обручу крепились кристаллы, наполненные энергией, а впереди были крепления, в одно из которых Рэн и вставил синий кристалл с воспоминаниями. Потом сел на стул и надел устройство себе на голову.
— Готов? Может, надо тебя зафиксировать? Это может быть не очень приятно! Лекс поднял руку и направил на Рэна воздушные потоки, которые крепко привязали того к стулу.
— Давай! — скомандовал Рэн.
Лекс направил силу в ближайший кристалл, как бы запустив цепную реакцию. Энергия потекла по нитям, «корону» окутало голубое сияние, а Рэн застонал и закрыл глаза.
— Ему больно! — испугалась Лора. Она не отрывала глаз от любимого, лицо которого в голубом свечении казалось мертвенно бледным.
— Больно, но не смертельно, я же чувствую! — Лекс с интересом смотрел на «Хранителя». Синий кристалл, засветившийся на мгновение, погас, голубое свечение исчезло, и потоки силы замерли. Рэн открыл глаза.
— Рэн? — Лора подбежала к нему и обняла. — Очень больно?
— Нет, скорее неприятно, и голова закружилась на мгновение.
