Записи Тибальта убеждали. Это записи человека, который проследил карьеру Или, насколько возможно. Записи человека, который знал ее, который видел, как она расправляется со своими врагами… И тем не менее он купился на ее ложь даже тогда, когда в ее голове уже созрел план его смерти.
— Какой я осел!
Синклер наступил в глубокую лужу… Это отвлекло его от дум, и он стал осматриваться по сторонам. Вдруг что-то кольнуло его в сердце: ему был определенно знаком этот район города. Значит, он пришел сюда неосознанно, ибо шел даже не туда, куда глаза глядят, а опустив голову и смотря себе под ноги. Что его сюда привело? Инстинкт? Подсознательная цель? О, подсознание — еще большая загадка, чем Или…
Он повернул налево и пошел вдоль плавного изгиба возвышавшейся стены. В сумеречном свете, который к тому же заслонялся сплошными водяными потоками, он смутно видел наглухо закрытые ставнями окна, закрытые лавки, запертые двери… Через улицу располагалось здание, из окон которого лился яркий белый свет. Он пошел к нему. Двери отделения охраны оказались открытыми. Войдя внутрь, он увидел сидевших за своими столами двух охранников. Они подняли на него глаза, оторвавшись от мониторов. В их взглядах была осторожность и одновременно интерес.
— Мокрая ночка, — сказал один из них, тот что был помоложе. — Патрульный?
Синклер улыбнулся, только сейчас осознав, как он выглядит. Он настолько промок, что, казалось, минуту назад вылез из реки.
— Заработался допоздна. Скажите, сейчас можно найти кого-нибудь на тридцать пятом этаже?
Охранник кивнул.
— Не знаю, кто тебе нужен, но там есть пост, а значит, есть и охранник. Как тебя зовут, солдат?
— Синклер Фист.
Оба охранника замерли как парализованные. Только брови медленно ползли вверх.
Наконец, второй охранник, запинаясь, проговорил:
— Синклер Фист… Командир?..
— Да, насколько мне известно, — ответил Синк. Он вздохнул. — Вы хотите проверить мои слова?
— Нет, сэр. Я видел вашу голографию. Ни у кого другого нет таких глаз… То есть… — Он густо покраснел. — Прошу вас, проходите, сэр. Вам чем-нибудь помочь? Я имею в виду, охрану или провожатых, или…
— Нет, благодарю. Я знаю дорогу.
Синк наскоро попрощался с охранниками и заспешил к лифту.
Доехав до тридцать пятого этажа, он вышел из кабины в просторное фойе. За столом поста охраны, выпрямившись, сидел подтянутый молодой человек. Очевидно, товарищи снизу успели предупредить его по рации о высоком посетителе.
— Вет Хемлин, сэр, к вашим услугам.
Синклер подошел к нему.
— Похоже, вам не часто приходится встречаться здесь по ночам с промокшими до нитки командирами, да?
— Д-да, сэр.
Синклер проследил за взглядом молодого охранника и только тут увидел, что с его одежды под ногами натекла уже приличная лужа.
— Я долго гулял под дождем. Нужно было освежиться. — Он огляделся по сторонам и решил, что здесь ничего не изменилось с тех времен… Разве что в тот раз за этим столом сидела Анатолия Давиура, перелистывая свои книги. — В лаборатории есть кто-нибудь?
— Э-э… да, конечно. Кто-то из исследователей. Кажется, Ана. Она всегда работает допоздна.
— Ана? Вы говорите об Анатолии Давиура?
Молодой человек кивнул, изумленно взглянув на Синка.
— Вы знакомы с ней?!
В первый раз за время разговора Синклер улыбнулся.
— Как она? Последний раз, когда я был здесь, она устроила мне целую экскурсию.
Вет открыл рот, чтобы сказать какие-либо слова, но заколебался, искоса взглянув на Синклера.
— Вы… в самом деле знакомы с ней?!
— Однажды Анатолия оказала мне большую услугу. В то время она была очень добра ко мне. Что такое? Вы чем-то встревожены? С ней все в порядке?
— Э-э… да, все нормально, но… У нее сейчас настали тяжкие времена. У нас тут были беспорядки, и ей пришлось испытать массу проблем. Дело не в участии… а в последствиях, вы меня понимаете? Простите, я, наверно, говорю очень сумбурно. Словом, какие-то мерзавцы прознали о том, что она работает здесь… на правительство. Ей устроили погром в квартире. Поломали все вещи. Затем приземлились ваши солдаты и отыскали ее. Она скрывалась от мятежников.
Синклер нахмурился.
— Жаль, я не знал, иначе я бы что-нибудь предпринял. Так вы сказали, что она еще на своем рабочем месте?
— В лаборатории, или в женской комнате отдыха.
— Где?
Вет смущенно улыбнулся.
— Теперь она там ночует… Но это ненадолго. Ей просто нужно снова встать на ноги, сэр, и потом…
Синклер потрясение качал головой, приговаривая:
— Проклятие! Что творится… Что творится… — Он поднял взгляд на охранника. — Вы проводите меня? Вам можно оставить на пару минут свой пост?
— Конечно, сэр! — вскричал Вет и повел гостя по длинным коридорам к лаборатории. Синклер помнил дорогу по своему прошлому посещению. На этот раз все было похоже. То же смущение. Те же поиски направления и себя… Хемлин готов был лопнуть от усердия. Он коснулся ладонью замкового механизма, и дверь открылась. Синклер увидел в дальнем конце помещения свет.
— Там ее рабочее место?
Вет утвердительно кивнул.
— Я не помешаю ей?
— Нет, что вы! Я уверен, что вы не можете помешать!
— Спасибо, Вет. Я хотел бы остаться с ней наедине, если возможно.
Синклер улыбкой проводил попятившегося охранника, а когда тот скрылся за поворотом коридора, Синк вошел в лабораторию. Она была набита всевозможной аппаратурой, на которую были натянуты чехлы от пыли. В нос ударил острый лабораторный запах. Этот запах ни с чем нельзя было спутать. Он пошел на свет по кафельному полу и остановился в конце длинного лабораторного стола. На противоположном его конце сидела Анатолия, погруженная в свои исследования. Волосы были откинуты назад. Она прильнула глазами к горбатому микроскопу.
— Анатолия?
— Секундочку, — тут же машинально отозвалась она, не прерывая своих наблюдений.
Через минуту она отвлеклась от микроскопа, занесла какую-то запись в свой компьютер и только потом откинулась на спинку своего кресла-вертушки, повернувшись к Синку. Ее голубые глаза на секунду сощурились, затем широко раскрылись. На лице появилось выражение крайнего изумления.
— Боже… Вы?
Синклер неловко повел плечами.
— Мне удалось выжить.
Только сейчас он понял, что под гнетом всех событий, навалившихся на него в последнее время, он совсем позабыл, как она выглядит. Эти изумительные голубые глаза и точеные черты лица как-то выпали из его памяти. Как и плавная изогнутость губ и сверкающий белизной лоб. Неудивительно, что он часто фантазировал о ней до тех пор, пока не встретил Гретту. Впрочем, и после этого. И даже сейчас, если уж на то пошло.
