Наступила долгая пауза. Наконец, Тревиц выпрямился и покачал головой.
— Нет, Янов, — сказал он, — все устроено не так. Пусть вероятность того, что из миллиарда обитаемых планет Галактики только на Земле, по чистой случайности, развилась богатая жизнь, равна один на миллиард триллионов, один на 1021. Тогда одна из 1021 различных нитей, потенциальных нитей, будет представлять такую Галактику, и Вечные выбрали ее. И, следовательно, мы живем во Вселенной, где на Земле развилась богатая жизнь и все прочее не потому, что в Земле есть что-то особенное, а потому, что по случайности она развилась на Земле и нигде больше.
Я, собственно, предполагаю, — задумчиво продолжал Тревиц, — что есть нити Реальности, в которой разумный вид развился только на Гее, или только на Сейшелах, или только на Терминусе, или на некой планете, на которой в этой Реальности жизни нет вообще. И все эти весьма отличающиеся друг от друга случаи составляют исчезающе малый процент Реальностей, в которых разумная жизнь развилась на многих планетах… Я предполагаю, что, если бы Вечные искали достаточно долго, они могли бы найти Реальность, в которой на каждой обитаемой планете развилось бы по разумному виду.
Пелорат сказал:
— Вы могли бы так же аргументировать, что была найдена Реальность, в которой Земля по какой-то причине была не такой, как в других нитях, а особенно пригодной для развития разума. Можно пойти дальше и сказать, что была найдена Реальность, в которой вся Галактика была не такой, как в других нитях, но находилась в такой стадии развития, при которой только на Земле могла развиться разумная жизнь.
— Можете это отстаивать, — возразил Тревиц, — но я считаю, что моя версия более осмысленна…
— Это, конечно, чисто субъективное решение… — запальчиво начал Пелорат, но Домм прервал его, сказав:
— Это порочный круг. Слушайте, давайте не будем портить то, что обещало быть, по крайней мере для меня, праздничным вечером.
Пелорат заставил себя расслабиться и остыть. Наконец он улыбнулся и сказал:
— Как скажете, Домм.
Тревиц, поглядывавший на Блисс, которая сидела с показной скромностью, сложив руки на коленях, спросил:
— А как возникла эта планета, Домм? Гея с групповым сознанием?
Домм, откинув назад свою старую голову, рассмеялся высоким голосом. Его лицо покрылось морщинками. Он сказал:
— Снова выдумки! Я иногда думаю об этом, когда исследую в архивах историю человечества. Как бы тщательно ни хранились исторические сведения, со временем они все становятся неясными. Предания нарастают слоями. Рассказы накапливаются, подобно пыли. Чем больше промежуток времени, тем пыльнее становится история, пока она наконец не вырождается в выдумку.
— Нам, историкам, знаком этот процесс, Домм, — заметил Пелорат. — Выдумкам даже оказывается предпочтение. «Ложный драматизм развеивает истинную скуку» — сказал Либель Генниерат примерно пятнадцать веков назад. Теперь это называется Закон Генниерата.
— Правда? — сказал Домм. — А я думал, что эта идея — мое собственное циничное изобретение. Ну что же, Закон Генниерата наполняет историю нашего прошлого славой и неопределенностью… Вы знаете, что такое робот?
— Узнали на Сейшелах, — сухо сказал Тревиц.
— Вы видели хоть одного?
— Нет, нам просто задали вопрос, и когда мы ответили отрицательно, нам объяснили.
— Понимаю… когда-то человечество жило с роботами, знаете, но из этого ничего не вышло.
— Нам так и сказали.
— Роботы глубоко затвердили то, что называлось Тремя Законами Роботехники, происходившими из предыстории. Существует несколько версий их содержания. Ортодоксальная точка зрения придерживается следующего чтения Трех Законов:
I) Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред.
2) Робот должен повиноваться всем приказам, которые отдает человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первому Закону.
3) Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в какой это не противоречит Первому и Второму Законам.
Роботы становились все более разумными и гибкими, они все более благородно истолковывали эти Законы, особенно главенствующий над остальными, Первый, и все больше принимали роль защитников человечества. Их опека душила людей и стала просто невыносимой.
Роботы были добры до конца. Их старания были человечны и предназначались для всеобщего блага. Но это каким-то образом делало их еще более невыносимыми. Каждое достижение роботехники только ухудшало ситуацию. Разработали роботов с телепатическими способностями, то есть они смогли читать мысли людей, и поведение людей стало еще больше зависеть от сиделок-роботов.
И внешне роботы становились все больше похожими на людей, при этом безошибочно оставаясь роботами по поведению, и то, что они стали гуманоидами, делало их еще отвратительнее. Это не могло продолжаться долго.
— Почему? — спросил внимательно слушавший Пелорат.
— Проследим, — сказал Домм, — логическую цепочку, приведшую к их гибели. Роботы так усовершенствовались и до такой степени очеловечились, что смогли понять, почему люди сопротивляются потере самостоятельности ради своего же блага. В конце концов роботам пришлось признать, что человечество лучше предоставить самому себе.
Дальше, как гласит история, именно роботы каким-то образом основали Вечность и стали Вечными. Они отыскали Реальность, в которой, по их мнению, люди были в наибольшей безопасности — одни в Галактике. Затем, сделав все, чтобы защитить нас, и стремясь выполнить Первый Закон в истинном смысле, они по собственной воле прекратили функционирование. С тех пор человечество развивается в одиночестве.
Домм сделал паузу. Он перевел взгляд с Тревица на Пелората и спросил:
— Ну что, верите ли вы этому?
Отозвался Тревиц, медленно покачав головой:
— Нет. В исторических материалах, о которых я когда-либо слышал, ничего похожего не встречалось. А вам, Янов?
— Есть мифы, которые в некоторых отношениях похожи.
— Мифы сойдутся с чем угодно, Янов, я говорю об истории, о достоверных свидетельствах.
— Ну, хорошо. Мне такого не встречалось.
— Меня это не удивляет, — сказал Домм. — До того как роботы ушли, многие экспедиции улетели колонизовать глубокий космос, чтобы основать там свободные миры. Больше всего улетало с Земли, она была сильно перенаселена, там шла война с роботами. Новые планеты не хотели вспоминать про унизительную жизнь детей при няньках роботах. Они не сохранили записей об этом и забыли.
