Пилот до предела сдвинул регулятор мощности. Стальная туша напрягла механические суставы, технические жидкости быстрее побежали по трубам, железное сердце забилось в тысячи раз быстрее. Из дюз вырвалось яркое пламя, земля задрожала, клубы бурого дыма вместе с потоками раскалённого воздуха покатились в разные стороны. Рёв двигателей сменился пронзительным свистом, провисшее брюхо высоко поднялось, опоры оторвались от бетона. Балансируя на столбе дымного пламени, тяжёлый корабль по дуге вскарабкался в красное небо, волоча по земле густую тень.
При взлёте сгоревшие газы проникли в отсек и плавали по нему серыми слоями. Впустую гудели фильтры регенерации, до полной герметизации дверей ядовитый дым струйками проникал в салон. Надрывно выла сирена оповещения, моргали красные маячки, но никто не обращал на это внимания.
С начала войны с аркаимцами пилоты поднимали машины в воздух, не дожидаясь полной герметизации. Все десантники носили скафандры с автономной системой регенерации воздуха, их не волновала загазованность атмосферы. Зато быстрый старт обеспечивал возможность уйти от обстрела и спас сотни, если не тысячи жизней.
К моменту выхода в стратосферу двери плотно закрылись, утих ревун, погасли проблесковые маяки. Десантный отсек постепенно очищался от ядовитых примесей. Через пятнадцать минут, когда челнок затрясло при проходе зоны турбулентности, зажёгся зелёный индикатор.
Один за другим десантники подняли забрала, вдохнули очищенный воздух. Подполковник обвёл взглядом молодые лица солдат.
— Операция на Джаватерре отменяется, туда идёт звено орбитальных бомбардировщиков, мы летим на Низебул. — Он протопал в кабину пилота. — Ковальски, передай десантным кораблям новые координаты и следующий приказ: одновременный переход в подпространство через тридцать минут. По прибытии на место, провести массированный спуск в точку «альфа». Высадку десанта и командование операцией беру на себя. Подполковник Билли Кинг. Записал?
— Да, — кивнул пилот.
— Включай передачу.
Подполковник вернулся на место, а Ковальски защёлкал тумблерами направленной связи. На панели приборов заморгала лампочка с изображением спутниковой тарелки. Десантники услышали гудение, с каким сдвинулась тяжёлая плита верхнего отсека, над головами что-то зажужжало. Это свёрнутая антенна выезжала по направляющим. Едва она приняла обычную форму, лампочка престала моргать, зато рядом засветилась кнопка с пиктограммой параллельных волн. Пилот вдавил клавишу, и приказ подполковника кодированным сигналом помчался к двадцати десантным челнокам незадолго до этого стартовавшим с поверхности Андайна.
Седьмой галактический сектор. Планета Низебул.Миссис Робинсон жевала хлеб с сыром не чувствуя вкуса. Шок постепенно отступил, на смену ему пришла апатия и нежелание что-либо делать. Зачем стараться, если за тебя всё решил какой-то сержант? Сначала устроил бойню в доме, а потом и вовсе взорвал его. Теперь у неё и Тима нет крыши над головой. Им негде жить, сыну некуда вернуться после трудового дня.
«А как он будет добираться до работы? Здесь нет общественного транспорта, магазинов, аптек, здесь вообще ничего нет!»
Глория тряхнула волосами, встала на ноги, недоеденный кусок шлёпнулся на газету. Джонсон поднял голову, увидел сверкнувшее в глазах гостьи бешенство и невольно отшатнулся.
— Где ваш сержант? — прозвенел голос миссис Робинсон. — Я хочу немедленно поговорить с ним.
— Мама, не надо! — Тим подскочил к ней, схватил за руку, успокаивающе провёл ладонью по загрубевшей от постоянной работы коже.
На лестнице раздались шаги, Глория посмотрела в ту сторону, сначала увидела чёрные волосы Уилкиса, затем в проёме появилось его лицо, плечи, грудь. За ним поднимался второй солдат. Прошло несколько секунд и оба полностью предстали перед раскрасневшейся миссис Робинсон.
Когда сержант поднялся на второй этаж, он застал следующую картину: Тим стоял возле матери, за самодельным столом, привалившись спиной к стене, сидел пилот, а чуть в стороне от него Джонсон расположился вполоборота к лестнице.
— Потрудитесь объяснить, сержант, что всё-таки происходит, — потребовала Глория. Тим по-прежнему держал её за руку.
От Джона не укрылся его взгляд. В нём явно читалось желание быть вместе с солдатами, но и оставить мать в таком состоянии он не мог. Ей скоро потребуется его помощь, когда гневное возбуждение сменится душевной болью и опустошением.
Сержант мгновенно просчитал ситуацию. Пришло время открыть карты. Недавний приказ лейтенанта звучал предельно кратко: мобилизовать имеющиеся силы для обеспечения высадки десанта и проведения войсковой операции.
— Миссис Робинсон, ваш сын нашёл мини-компьютер с важной информацией и случайно активировал его. Грабители оказались не просто ворами, они охотились за ним…
— За моим сыном?!
— Нет, за этим КПК, — сержант достал из кармана прибор, показал Глории, убрал обратно. — Я сожалею, что взорвал ваш дом. Так я пытался замести следы. Тот, кто подослал убийц, а это были они, можете не сомневаться, не остановится ни перед чем. Ему нужны данные из памяти компьютера. Взрыв и последующий пожар задержит его, но ненадолго. Скоро он разберётся, что КПК там не было и снова начнёт искать. Поэтому, сейчас вы отправитесь в магазин престижной одежды, потом поселитесь в самую дорогую гостиницу Генусбурга, а мы в это время найдём и устраним опасность.
— У меня нет денег на вещи от кутюр и элитные отели. Я обычная женщина, а не модель с обложки и горжусь этим, — с вызовом сказала Глория.
— Об этом не беспокойтесь, все расходы мы берём на себя.
— Хорошо, Тим, бери вещи мы уезжаем. Глория сбросила руку сына, шагнула к лестнице.
— Мама! — крикнул ей в спину Тим. — Я бы хотел остаться с ними.
Уилкис перегородил дорогу, широко расставил ноги, сцепил руки за спиной.
— Не спешите. В гостиницу вы поедете без сына. Тим нужен здесь. — Глория хотела возразить, но взгляд сержанта заставил её замолчать. — С него началась эта история на нём она и закончится. Без него нам не справиться, он прекрасно ориентируется в городе, знает все закоулки и потаённые места. Его охрану и безопасность я беру на себя. Обещаю, Тим вернётся целым и невредимым. Доверьтесь мне.
В комнате повисло напряжённое молчание. Миссис Робинсон понимала, сержант говорит правду: без Тима им, в самом деле, придётся не сладко. Но рисковать собственным сыном… Какая мать добровольно согласится на это?
