— В общем, замнем, — постращал я замятого взглядом, — я тебе что сказать-то хочу… Хотя стоп, — праведно возмутился я, — где мой “Чёрный Кадуссианский Ром”? Мэл, у тебя совесть есть? — праведно возмущался я. — Зажал, для автора! — оповещал я вселенную о беспросветном жлобстве.
— Ты это, Зерг, не бузи, — пробасил Мэл извлекая из ящика стола бутыль, — не зажал, а растерялся немного. В силу непреодолимых жизненных обстоятельств! — воздев перст отмазывался жадина.
— А хорошо получилось, — констатировал я, снимая пробу, на что Мэл довольно потряс лекками. — Ладно, Райзик тебе, да и вашим говорил: есть не сказать чтобы лекарство, а средство от гнуса, людей ему делающее неинтересным. Вообще кусать не будет, а только улетать от них. Однако, это жизнь в скафандрах, да и санитарный режим в куполах. Потому как, на время изменения, до года, иммунитет ослаблен будет и любая мелкая простуда в серьезную болячку выльется. Я думал, изначально, — признался я, — вашим на станцию перебраться предложить, а потом подумал: и так, и так герметично все, живут в капсулах-скафандрах. Так на кой народ дергать, когда дома побыть могут, да даже делом нетяжелым без вреда заниматься?
— Делом — это хорошо, делом, — это ты правильно придумал, — покивал Мэл, — точно неопасно? — на что я протянул договор с гарантией лечения и компенсации. — Верю, — ознакомившись с бумаженцией выдал твилек. — А с твилеками и бантами? — уточнил он, — нам-то репеллент не вредный, но и приятного мало.
— А лекки не треснут? — заботливо уточнил я, после чего Мэл пропальпировав помянутый орган, заверил, что выдержат. — Ну, вам только на станции. Не по злобе, просто человеки не первый год в скафандрах, у них безопасность на рефлексах. А вы привыкли без них, случайно себе за год хоть раз, но режим нарушите. Так что вам на станцию, в стерильность, без вариантов. Ну а так как человекам нужнее, вопрос жизни, а не мелкого неудобства, — развел лапами я.
— Ну да ясно, кто-то не на излечении должен быть, — понятливо кивнул Мэл, — а банты? — наглел он.
— А в око? — праведно возмущался я. — Мэл, я ветеринар что ли? Ну подумаю, чтоб потомство бант иммунно было. Как руки дойдут, если не забуду мелочь неважную, — топтался я на чувствах Мэла, вопрос обсуждения к “мелочи неважной” не относившего. — Да, пока не забыл. Переселенцы год будут на станции, но кто в аграрии захочет, прошения тебе подадут, электронно. Будут только в конце года, но “почтенность” как я понимаю, ты от факта юридического статуса обретешь? — на что лыбящийся на сотню с лишним зубов твилек закивал.
А потом схватил и стал меня жмякать. В смысле обнимать, но здоровый зараза, а я узнал, как чувствует себя тюбик зубной пасты. Весь спектр ощущений не познал, но общее представление получил. Пришлось губернатора за лекк дергать, да еще потом пояснять, что это не “сексуальное домогательство” было, а способ свою юную жизнь спасти.
Ну а после, несколько помятый, но в целом довольный, да и образцом “продукта” загруженный, стартовал я в пустую систему голубой звезды, где у меня рандеву с джедаями назначено было. Впрочем, оглядев систему через многомерье, я даже несколько завибрировал, от радостных подпрыгиваний джабыча: астероидные пояса, во множестве окольцовывающие светило были с “следом многомерья”, то есть с возбужденными эйлонами. Что за нужная вещь тут водилась, я не знал, не металлург и геолог, но что-то полезное и важное. Так что зарубочку на память сделал, а то джабыч промышленный резак где-то раздобыл, с той же целью, еле сам успел, гвоздиком.
Ну а через пару дней, за которые Лана привыкала к своему “несколько болезненному” состоянию, в систему ввалилось кореллианское корыто типа “Консульский”. Вот кстати, черт знает, как его Джинн приобрел, оно вроде подороже стоит, чем пол мегакреда. Хотя, возможно, б/у, ну или всё же Дуку помог.
Вышел я на связь, да и напросился в гости, по причине “внутреннего карантина” у меня. Стыковку дали, встретили мой персон все убеганцы, впрочем, представились скороговоркой, да и сбежали вдаль. Общаться со мной только Дуку и Джинн остался, первый непредставленный, по причине этикета.
Ну, прочих я запомнил, но внимание только три физиономии привлекло, некая Сиан Джейсел, как она представилась, деваронка. Я, признаться, когда “голый исход” наблюдал, думал, на ней шмотье эротического толка, тоже вроде троллинга или еще чего. Однако, дамочка оказалась странной расой, с этаким закосом под фуррятину, причем фетишистским, как по мне. У нее на плечах и нижней части бедер был симпатичный мех, притом что в остальных местах, которые интересны, меха, да и просто волос не было. Лысая голова с густой и прикольной челкой, треугольное симпатичное лицо. Ну вот даже не фурри, а качественная косплейщица фуррятины, на первый взгляд. А на второй вполне себе раса.
Никкос Тайрис, анзат(!), широко улыбающийся и приветливо помахавший мне щупалами с щек. Светлый одаренный, вполне себе, неслабый притом. Вот, чего только не бывает, прям рыцарь-вампир. Сопливый, хрюкнул про себя. Хотя, если бы он мозги ел, магистры бы его извели, они конкурентов не любят, отметил я.
Ну и квинтссенианец, прям вцепившийся в меня глазами Тейпл Хонин. Блин, прям неуютно аж стало от взгляда того юного создания. Даже задумался, возможно у меня проблемы с самоидентификацией или еще что? Даже в медитацию впал, все проверил. Нет, они симпатичные и прикольные, но у меня никаких девиаций особых нет, вот если бы я на них не реагировал — скорее тогда девиации бы были. Однако, с какого-то то хатта, они (а шесть разумных, различного статуса, имущественного положения и возраста — вполне репрезентативная выборка) как-то меня выделяют, причем явно сильнее, чем стоило бы.
Впрочем, забив на гермафродитов всяческих, стал я Дуку среднего духа подпускать, не на пмж, а для беседы, ну и представляться:
— Дамал Андерсон, шевалье, Ксикуин Два, — коротко кивнул я, любуясь ошарашенной мордой Джинна. — Владелец корпорации “Райзеггер”. С кем имею честь?
— Дуку Серенно, маркиз, Серенно, — отразил мой кивок граф, точнее маркиз, любопытно, отметил я, — руководитель этой группы одаренных, — изящно обвел он лапой окрест. — Признаться, шевалье, я не знал ни вашего статуса, ни приема, который нас ждет. Мой бывший ученик был прискорбно лаконичен.
— Вряд ли стоит его в этом винить, — ответствовал я, — в нашу прошлую встречу я представлялся именем своего единокровного брата, Райзеггера Верворменда. Он мой партнер, мы чрезвычайно похожи, так что, зачастую, используем имена друг друга в подходящих ситуациях, — Дуку задумался, оценил разные фамилии и “единокровность” и понимающе кивнул. — Вообще, стоит признать, наша корпорация сейчас находится в стадии активного строительства, маркиз. Домашняя система содержит всего две пригодные для жизни планеты, одна из которых готовится под возведения технических и производственных зон, а вторая обладает агрессивной биофауной. Собственно, причина внутреннего карантина на моем судне — адаптация хомо под неё.
— Хм, я несколько иначе представлял состояние ваших дел, — хмыкнул Дуку, — не стесним ли мы вас? — попытался он съехать подальше.
— Ну, насколько я понимаю вашу ситуацию, вам нужен дом и достойные средства для существования. Плюс перспектива обучения и развития, — витийствовал я, — как дом, через год вам может подойти любая из планет системы, хотя поселенцев немало, но для вашего… — показано замялся я, — объединения место найдется.
— А сколько, если, конечно, не секрет? — заинтересовался граф не граф.
— Около двухсот миллионов разумных, — вызвал я немалое удивление в собеседниках.
Ну и перешёл к делу, описав нашу вотчину и пояснив, что так, мол, и так, место есть, работа в службах безопасности, в исследованиях и производстве есть. Если интересно — добро пожаловать, благо, есть и собранные “поколениями Андерсонов” исторические, научные и философские трактаты, в том числе и по природе Силы. Ну а если нет — могут пожить, сколько пожелают, можно и в соседней системе, под охраной нашей орбитальной группировки. Прогонять не будем, развел я лапами.
