и по привычке просчитал пути отхода. Два подъема – первый, использованный ранее, и, если верить схеме, в 50 метрах еще один. Второй предпочтительней, при условии, что дверца поведет себя прилично.
Вновь тряхнуло. В далеком сумраке тоннеля скрежетнуло… Ощутимо мотнуло вдоль стены. И апогеем меж кабелей, необъяснимо уходивших в стену, рубанула трещина сантиметра на три - черный зигзаг, провал в никуда, чего быть никак не могло. Я вгляделся в антрацитовый росчерк, заметил едва уловимый зеленый отсвет и справедливо охарактеризовал расклад как дерьмовый.
Под ногами чувствовалась мелкая дрожь, точно посттолчковый тремор. Землетрясение?! Отметя догадки, как несвоевременные, рванул к выходу… и от нового точка мягко занырнул клювом. Соскреб бетонку плечом, перекатился и на взлете неловкой амебой расплескался по стене. Под лопатку отрезвляюще впился кронштейн. Над головой грохотнуло и седой вуалью упала пылевая взвесь.
Инстинкты, правильно заточенные под подпиской, сработали быстрее разума – тело рванулось по намеченному маршруту. Свет почти ушел из жизни, под каблуками досадное крошево…
И тут тоннель скрутило, как вафельную трубочку. Обломки, куски бетона, части арматуры рванули в бессистемных плоскостях. Кусок стены прилетел мне под зад и добротным пинком сопроводил в раззявленную пасть разошедшихся плит. С ветерком и невнятным мыканьем.
В дыре обнаружился провал с отлогим каменистым склоном – дребезжавшая, как разбитый движок, кишка, что уводила вниз – по ней и скатился, собирая щедрую боль. Взять бы прокладчиков сего чуда коллектора и спросить вежливо: «Какого хрена, суки?». Улыбнуться с пристрастием…
Кишка оборвалась – толчок швырнул на груду камней. Сверху зашуршало, глухо зарокотало и на ноги навалилась нешуточная тяжесть. Дыхание перехватило от пыли и тупой боли… Я дернулся, поскрёб руками - нащупав пару заломов, уцепился и попытался выдернуть тело из завала. Хренушки, хренаськи… Зажало крепко. Но кости целы – нас, хвала хранителям, крепко научили различать сигналы бренного тела.
По первой оценке, ситуация дерьмовей не придумать. По второй – отлетал Сергей «Джимми» Ростов, прибыл в черный порт… Но сдаваться не приучен.
-Зараза… - вырвалось хриплое. Я заметался раздавленным жуком… А потом заметил зеленоватые отблески в мутной картине подземного бытия. Можно различить детали - перекореженный разлом в каменистой породе – низкое ущелье, заваленное коричневато-серыми валунами. Мои руки с разбитыми пальцами, как некая чужая абстракция, - цепляются, ищут, скребут, делясь кровью с камнем. Извернувшись, попытался скосить взгляд назад… А там, собственно, земляная и каменистая подушка, в которой утонули ноги. Прохода нет, шансы минимальны…
Зеленый свет стал ярче. В пыльном воздухе поплыли всполохи – точно пыль играла изумрудное лазер-шоу. И всполохи приближались – через пяток секунд коснутся вытянутых конечностей. И что тогда?
-Да щас… - не сказал, выкашлял.
Я, конечно, успел дернуться… дважды. И в пальцах резко прекратилась боль. Точно по ледяной игле обезбола воткнули – глаза видят пятерни, но мозг их не чувствует. Десять бесполезных отростков, которыми не пошевелить. Прямо день неприятных откровений - как не задалось, так и обгадилось.
Холод медленно полз по рукам- сковывал, отбирал малейший намек на тактильные ощущения. Держал цепко - не пошевелиться. Только сердце бухало набатом, да хрипло саднило дыхание.
Я вздернул голову в попытке уберечь черепушку от зеленой ласки. Выиграл пару миллиметров… Слова бесполезны, обрывки мыслей тоже. Веселый танец, бликующий по камням, поплыл перед глазами… и щедро плеснул по зрительным нервам.
Мир перестал существовать. Тьма, тотальное отключение – точно дернули рубильник. Искра холода и я выпал из бытия.
Для сравнения - включился столь же быстро. Но чувство мерзкое, странное – проектор реальности, намертво заклинивший, вдруг сорвался вперед. По телу прошла непонятная судорога, вернулись зрение и слух. Но сознание помнило - еще мгновение назад не было ничего, полный ноль, абсолютный стопор. И этот диссонанс с оттяжкой бил по сознанию.
Изумруд медленно отступал. Я шевельнул головой, прислушался к организму. Видимых перемен нет… Хотя тылы чувствовали себя свободнее. Получилось оглянуться… На удивление сил не осталось. Каменистая подушка, давившая на бедра, спрессовалась и раздалась на пару-тройку сантиметров в стороны. Словно начинка в пирожке усохла и могла свободно выпасть… Но речь шла о моем теле и мысли об усыхании заставили нервно дернуться. Мышцы функционировали… Как только руки освободятся из изумрудного плена, уползавшего в сумрак, можно попробовать освободиться.
Подумал - сделал. Тело накрыла тупая боль. Анестезия закончилась вместе с шоу. Извернувшись червем, я высвободил конечности и тяжело привалился к стенке пролома. Надо сказать, в памяти стенка запомнилась рыхловатой – свежей насыпки. А лопатки чувствовали уверенную твердь. Ответов нет и это, пока что, настораживало. Но я узнавал признаки – скоро чувство легкого дискомфорта от неопределённости в мыслях выльется вспышкой целеустремленной злости. Жизнь без ответов, сука, способна обмануть…
Я оценил освещенность разлома в жалких крохах зеленых отблесков и привычно мобилизовался. Из минусов - я в завале, хрен знает где, тело повреждено, грозит полная тьма, в которой поиски выхода эфемерны, сумка потеряна, из собственности только продранная спецовка. Из плюсов – я жив, способен действовать.
Простейшим решением пополз вслед за удалявшейся малахитовой взвесью. Позади завал, в котором сюрреалистично смотрится дыра с абрисом нижней части моего тела. Впереди узкий извилистый проход, щерившийся осколками камня. Куда уползает зелень? Вероятный выход? Одно «но» - вновь влипнуть в зеленую бражку не хотелось.
Я скрежетнул зубами на особо циничном развороте - по ребрам, как наждаком прошлись. Ползи, Джимми, двигай жопой в надежде…
Через неопределенное время, но вряд ли больше получаса, по правую руку возникла пустота. В скудных остатках света обнаружилась осыпь, уводившая в расщелину. Наблюдался заметный подъем по вертикали на видимом участке, а дальше – тьма… первозданная и неизведанная… Рискнуть? Я прикинул вариант с продвижением вперед, сдвинулся на десяток метров, узрел резко сузившийся проход, в зубастом оскале которого меркли зеленые искры, и кивнул. В шее нездорово кольнуло… А выбора-то и нет.
Вернулся, изогнулся, прислушиваясь к треску ткани… не мышечная и слава хранителям. Втиснулся на оползень. Все, дальше на ощупь. Опора слабая, но держит - движения как у рахитичного пластуна. Левой, правой, нащупать, отпустить…
Запахи и звуки. Пыль и шорохи. Булки сжать и уверовать в цель.
На пятнадцатом метре неровного подъема изменилось освещение. Я сперва принял легкий фосфоресцирующий отблеск за глюк, но еще через несколько метров убедился – среди каменного крошева приткнулся рваный клочок субстанции, с легкой бледно-розовой иллюминацией. Чутка напряг цвет и неясная этиология предмета. Мох, плесень, грибок? Не дури Джимми, прими как данность, ниспосланную в ощущениях… Призрак света помог немного осмотреться.
Узкий проход,
