границы на уровне контролируемого кипения — кипения, не выходящего за пределы кастрюли. Беспорядок в Иллинойсе мог пойти только на пользу Мичигану.
Губернатор Иллинойса Джим Строун и новый губернатор Индианы Сьюзан Райт-Мэй оставались единственными игроками на Среднем Западе, представлявшими хоть какую-то угрозу. Мэр Чикаго проводил отпуск в Канкуне, когда произошел удар ЭМИ. Он считался мертвым — его город пылал.
Генералу не важны Огайо, Висконсин или Миссури; он сможет разобраться с ними позже.
— Иногда лучше подрывать своих врагов скрытно, чем бить их прямо.
Губернатор Даффилд почесал свои обвисшие щеки и нахмурился.
— А что думает Лорен?
Генерал с трудом сдерживал свое отвращение. Он представил, как голыми руками сжимает бледную шею секретаря штата. Вместо этого он улыбнулся, безмерно довольный тем, что женщина отсутствует и не может помешать его махинациям.
— У государственного секретаря много достоинств. Как ориентироваться в этом смелом новом мире и выйти на первое место — не одно из них.
— Бросить вызов федеральному правительству — это преступление. Это политическое самоубийство… разве нет?
Губернатор Даффилд хотел, чтобы его убедили. Чтобы Генерал его убедил.
— Белый дом не понимает ни местных сил, ни растущих угроз, стоящих перед нами. У них своя война за границей. Но этот прекрасный штат перестанет существовать, если мы не предпримем меры сейчас, чтобы спасти то, что можем.
— Как?
— Позволь мне прояснить, По придет. И он принесет с собой разрушения. Если мы выйдем ему навстречу под федеральной или иллинойской юрисдикцией, мы потеряем наших людей и преимущество. Тогда По обрушится на нас как цунами, и мы тоже падем перед ним.
— Однако я предлагаю другую тактику. Мы укрепим наши собственные ресурсы. Укрепим наши силы. Выберем, когда и как встретить его, как только он пересечет границу Мичигана.
Пусть Иллинойс тратит свои ресурсы на ослабление По и его Синдиката — тогда он и губернатор придут и уничтожат отставших и укрепят свой контроль над Средним Западом.
Генерал сделал шаг к губернатору Даффилду и положил благожелательно руку на его предплечье.
— Не беспокойся об этом. Тебе и так есть с чем разбираться. Предоставь это мне. Я обеспечу безопасность нашего штата. Дай мне власть, и ты не пожалеешь об этом.
— Я не могу этого сделать. Конгресс должен…
— Конгресс мертв. Старые способы ведения дел мертвы. У тебя есть власть. Тебе решать.
Намек на сомнение затаился в тонких морщинах лица Даффилда.
— Скажи, что у тебя есть план.
— Дай мне солдат, и я спасу Мичиган. Будь уверен, твое имя войдет в историю, и то, как будущие поколения запомнят его, на сто процентов зависит от того, что ты сделаешь сейчас.
Неохотно, губернатор Даффилд кивнул.
И тут все встало на свои места, его морщинистые губы растянулись в тонкую болезненную улыбку. Он был стар, но не дряхл. Он жаждал власти.
Генри Даффилд хотел воспользоваться обещанием, которое давал ему Генерал. В обмен он даст Генералу все, что тот пожелает.
— Скажи мне, что тебе нужно, — велел губернатор.
Генерал думал о своей погибшей дочери. Он думал о своем наследии. Еще немного, и он будет держать все карты в руках. Потом, и только потом, он расставит ловушку.
Он улыбнулся.
Глава 45
Квинн
Сотый день
Все складывалось иначе, чем думала Квинн.
Они ехали в караване из двадцати пяти машин, проникнув на окраины Сент-Джо, остановились у магазина светильников, чтобы разбить десятитысячедолларовые люстры булавами, начиненными лезвиями. Опрокидывали стеллажи с одеждой и разрывали шелковые платья копьями в бутике одежды. Раскалывали молотками компьютеры и ноутбуки в магазине электроники. Кромсали картины в художественной галерее.
С каждым новым магазином или предприятием группа доводила себя до исступления, впадая в неистовство. Их глаза остекленели, движения стали дергаными и несдержанными, они кричали и визжали в бешеном ликовании.
Похоже, им нравилось жестоко уничтожать все, что попадало в поле зрения, без всякой причины.
Может быть, в этом и заключалось очарование.
Нет причины, нет смысла, нет правильного или неправильного.
Это освобождает тебя, говорил ей Ксандер. Все, чему их учило общество, ложь — срывая эту ложь, они становились свободными и могли делать и быть теми, кем хотели.
Они проскочили через модную кофейню под названием «Жареные бобы» — из тех, что предлагают чаи-латте, пирожные без глютена, органические кексы и натуральный кофе, обжаренный вручную.
Они разрушали все, что попадалось им под руку, вырывая приборы из нержавеющей стали со стен и прилавков и бросая их в стеклянные окна, а затем оскверняя каждую стену граффити.
Надпись «Смерть власти» красовалась на каждой поверхности.
Наблюдая за ними, Квинн не могла не содрогнуться. Она вспомнила разграбленные особняки вдоль реки, тело, свисающее с дерева, те же слова, написанные на картонной табличке, приколотой к груди трупа.
Эта часть была глупой, дурацкой. Бессмысленной и нелепой.
Они способны на гораздо, гораздо худшее.
Квинн огляделась вокруг, чувствуя себя не в своей тарелке, нервы были на пределе. Она осмотрела вход в «Жареные бобы» и поискала Саттера, пока колотила кувалдой по стенду.
Последний раз она видела его, когда он вместе с Джеттом и Рокко спускался по улице, разбивая витрины магазина ковров и плитки.
Она должна смотреть в оба. Нельзя отвлекаться ни на секунду. В любой момент он мог подкрасться сзади и вонзить лезвие ей между ребер.
Если она не будет осторожна, то не заметит его приближения.
Она стиснула зубы, когда от ее удара раскололось огнеупорное стекло, и веселый желтый стенд разлетелся на мелкие кусочки.
Ее руки дрожали, и не от веса кувалды.
Квинн думала о бабушке, о Майло, Джонасе и Уитни, о Ханне, Лиаме и Бишопе — обо всех тех, кто так дорог ей дома.
Волновались ли они о ней? Заметили ли вообще, что она пропала?
Она засунула эту мысль поглубже. Они переживут это. Они поймут, когда она вернется, когда выполнит свою миссию и сделает Фолл-Крик намного безопаснее.
Саттер держался на расстоянии с тех пор, как она присоединилась к компании. У нее почти не выдавалось свободной минутки. Если Далия не преследовала ее взглядом, который говорил о том, что она хотела бы насадить Квинн на копье, то Ксандер требовал ее полного внимания.
— Привет. — Она вздрогнула, когда Ксандер появился рядом с ней, материализовавшись из ниоткуда, как будто она вызвала его, просто подумав о нем.
Он оглядел ее с ног до головы с ухмылкой, в его взгляде плескалось что-то маниакальное.
— Только подожди, пока не увидишь, что будет дальше.
— Ксандер. — К ним подбежал Рокко, источая зловоние. Хотя он был молод, но выглядел
