сейчас этому паршивцу голову откручу!
Собиратель коснулся руки товарища, как бы прося его ослабить хватку, и перехватил парнишку за шкирку:
— И часа не прошло с тех пор, как мы заключили с тобой сделку, а ты уже получил оплеуху и нарываешься получить вторую.
Мальчишка запротестовал:
— Да я просто хотел глянуть, чего там, на этом корабле. А эта сволочь…
Здоровяк не стерпел:
— Ну, всё, говнюк…
Он потянулся к шее пацана, но тут сержант, молча наблюдавший со стороны, достал из-за пояса пистолет и хладнокровно выстрелил мальчишке под ноги. От неожиданности тот подскочил, как застигнутый врасплох заяц, и спрятался за могучей спиной Йована, поглядывая из-за его плеча большими испуганными глазами.
— Раз уж ты выпустил его, — обратился прогрессист к Матвею, убирая пистолет обратно в кобуру, — сделай так, чтобы этот зверёныш вёл себя подобающим образом. В противном случае я выстрелю чуть повыше, и его отстреленные яйца будут на твоей совести, собиратель. Ты же у нас из совестливых, верно?
Миша смачно харкнул в сторону и направился к надстройке.
— Чего это он? — проводил сержанта взглядом Йован.
— Потом расскажу, — ответил Матвей и взглянул на мальчишку. — Надеюсь, ты всё понял?
На этот раз Тихон удержал рот на замке и лишь утвердительно кивнул.
— А где Арина? — спросил Матвей, не отыскав взглядом девушку.
— Вроде как, осталась на мостике.
Собиратель ещё раз осмотрел палубу, и до него вдруг дошло, что вся команда была здесь, а это значит…
— Стой, ты оставил её одну вместе с этим?..
Йован с беспомощным видом открыл рот и покосился на мальчишку:
— Проклятье, я даже как-то и не подумал…
Остальное он не договорил, поскольку быстро ринулся за перепуганным до смерти Матвеем. Тот на бегу достал револьвер, уже взвёл курок и был почти уверен, что прямо сейчас пустит оружие в ход.
Поднявшись по лестнице, собиратель резко открыл люк на мостик. Сидевшая на диване Арина вздрогнула и посмотрела на него встревоженным взглядом. Затем её внимание переместилось на запыхавшегося здоровяка, ворвавшегося следом.
Стоявший за штурвалом Лейгур обернулся через плечо и тихо хмыкнул.
— Что случилось? — девушка приподнялась с места, и Матвей заметил у неё на шраме недавно нанесённую мазь.
Он молча переглянулся с Йованом, и беспокойство в их глазах постепенно угасло.
— Ну⁈ — потребовала Арина. — Чего молчите-то?
Теперь уже и капитан заинтересовался происходящим и обернулся в их сторону.
— Всё нормально, — выдохнув, ответил собиратель.
— Раз всё нормально, чего ввалились тогда, как бешеные? — девушка плюхнулась на диван и постаралась повернуть голову так, чтобы не было видно шрам. — Ну, нашли кого-нибудь? Есть кто живой на этом корабле? — спросила она через секунду, раздираемая любопытством.
Матвей покачал головой и подошёл ближе к дивану. Арина тихо кивнула и поджала губы, словно ожидала такой ответ заранее.
— Да, кстати, Матюш, расскажи хоть, что вы там нашли? — задал вопрос Йован. — Уж больно интересно знать, но ступать на борт этого судёнышка я жуть как не хочу. У меня от него мурашки по коже.
Собиратель коротко и без лишних подробностей описал им то, что, по его мнению, произошло на борту «Дьявола» несколько дней назад. Перепалку с Мишей касательно взрывчатки упоминать не стал, оставив это на потом.
— М-да, бедолаги. На обратном пути взять и… — Йован цокнул, не сумев подобрать слов.
— Ты часто встречался с подобным, Матвей? — помолчав с минуту, спросила Арина. — Чтобы мерзляки нападали на суда в этом субэкваториальном поясе?
— Нет, никогда, — ответил собиратель. — Но, откровенно говоря, большинство своих вылазок я совершал по Тихому океану. По Атлантическому мне доводилось плавать лишь несколько раз, много лет назад. Ещё с Дэном…
Внутри словно иглой кольнуло, когда он вновь вспомнил теперь уже бывшего товарища.
Вдруг в их разговор вмешался Лейгур, наблюдающий за «Дьяволом» через панорамное окно:
— Они умнеют.
— Что? — переспросил его Йован.
Исландец повернулся к ним лицом.
— Жуки умнеют. Раньше они действительно просто пролетали мимо, если на борту корабля никого не было. Экипажи без труда проплывали пояс, просто не появляясь снаружи и тихо сидя в кубриках и каютах. Но в последние годы нападения участились. Жуки, словно стали понимать, что их дурят, и всё больше кораблей теперь пропадают без вести и не возвращаются, — он взглянул на Матвея. — Спроси ты сейчас любого собирателя в «Мак-Мердо», они тебе хором это подтвердят. Последние пару лет по Атлантике рейды сократились в разы.
Йован запротестовал:
— Умные жуки? Бред.
— Это ты называешь их жуками, — отрезал исландец, — опираясь на внешнюю схожесть с земными насекомыми. Но на самом деле ты понятия не имеешь, как устроены эти твари, как они мыслят, как эволюционируют. Эти существа не из нашего мира, и мы не знаем о них абсолютно ничего. Помяни моё слово, возможно, пройдёт несколько лет, и безопасная Антарктида, к которой мы так привыкли, перестанет быть таковой.
Здоровяк молчал, по всей видимости, признав правоту исландца.
— Если хотим выжить, следующие несколько дней нам нужно быть готовыми ко всему, — заключил Лейгур и вновь обратил свой взор в сторону болтающегося на волнах «Дьявола».
8 февраля 2093 года
Вадим Георгиевич очнулся на следующий день после встречи с «Дьяволом». Произошло это утром, когда вышедшая на палубу после завтрака команда заметила ковыляющего по палубе старика, который с удивлением на лице рассматривал океанскую гладь вокруг.
Ясир и Надя немедленно бросились к нему и подхватили его аккурат, когда его ослабевшие ноги дали слабину, и он стал падать. Врач стал ругать пациента, упрекая за покинутую койку в подобном состоянии, в то время как Надя, сдержанно улыбаясь, выказывала свою радость и подбадривала выглядящего как привидение начальника.
Тем временем Тихон, хорошо помня, что последнее слово в отношении его судьбы принадлежит старику, которого он ранил, осторожно наблюдал за происходящим, укрывшись за спиной Матвея
— Ну че, сейчас? — нарочито ленивым, но в то же время взволнованным голосом спросил он.
— Нет, чуть позже, я скажу, — велел Матвей.
Мальчишка невольно выдохнул.
Еще прошлым вечером Матвей, словно в воду глядев, подозвал Тихона к себе и настоятельно посоветовал ему подготовить слова с извинениями.
— Чего-чего? — недовольно прыснул тогда пацан.
— Думай, как ты будешь
