С трудом сглотнул и заставил себя смотреть вверх.
Пятнышко неба было так же далеко, как лава.
Хранитель нажал на кнопку, стальная клетка дернулась и со скрипом поползла вверх, немного покачиваясь. Конструкция казалась ненадежной, мне стало не по себе. Кажется, это настроение разделяли и остальные. Гудвин, расставив пошире лапы, тихо затявкал.
Да уж, уютным подъемник не назовешь. Горыныч на шлеме Хранителя пригорынился, то есть пригорюнился, свесил головы и хмуро оглядывался исподлобья. Клетка медленно ползла, горел фонарь над головой, мимо проплывали влажные стены шахты.
— И зачем я с вами пошел, — с тоской сказал Карло. — Вон, даже птичка наша заткнулась — чует, что все висит на волоске.
— Техники поднимались здесь постоянно, грузы тоже поднимали, — ответил Вейдер. — Конструкция абсолютно надежна. Есть страховочные тросы и тормоза на случай отказа механизма.
Подъем длился и длился. Уши заложило — мы были очень высоко. Хорошо хоть, хватало воздуха.
Пятнышко неба постепенно становилось все больше и больше, я уже различал не просто сияние, а перистые облака, закрывающие несуществующее светило, кружащих птиц… Стоп, не птиц. Над подъемником кружил Запашок, чудище зомбячье, дракон дохлый. Точно, он!
Скучно,
— почуяв мое внимание, пожаловалась эта тухлятина с крыльями.
Охотишься?
Дракошу обижают. Не играют. Йоха — дурак.
Йохан в отличие от этого овцееда делом занят, смолу собирает под чутким руководством помощника Шамана из племени фавнов.
Хозяин, поиграешь?
Я занят.
Надо бы ему какое-нибудь задание придумать. Но на перевозку смолы он не годился — фавны его пока что пугались. А с делом сложнее избалованный и инфантильный дракон просто не справился бы. Вздохнув, я мысленно шуганул его в гнездо.
Клетка подползла к краю шахты и остановилась.
Мы вышли на площадку — предстояло еще метра три пройти по вырубленной в камне лестнице. Хлипкие на вид перила не внушали доверия, но я пошел первым, крепко за них держась. Следом двигался Гудвин, за ним — Карло, Хранитель замыкал процессию.
Лестница изогнулась, и мы оказались на уступе вроде того, на котором свил гнездо Запашок.
Никакого Излучателя я не заметил. Ну, и где он? Хранитель сзади пояснил:
— Устройство спрятано от посторонних глаз.
Он указал на скалу, казавшуюся монолитной. Только приблизившись, я понял, что часть ее — фальшивка, тяжелая ткань, закрывающая вход в грот. Что же, Излучатель стоит не под открытым небом?
Я отвел в сторону край плотного занавеса и вошел.
Грот был неглубоким — метров тридцать — и очень, очень высоким. Электрические лампы разгоняли темноту.
Излучатель напоминал радар.
Ажурные металлические «лапы» подпорок, вогнутая тарелка, направленная вверх и наискосок. Из центра торчал хищного вида передатчик, на конце которого красным мигала лампа. Рядом с Излучателем я почувствовал себя букашкой — настолько он был монументален. И красив. Так красива Эйфелева башня. Но почему он спрятан в толще скалы?
Последний вопрос озвучил Вейдеру.
— Излучатель влияет непосредственно на Ноосферу, — ответил Хранитель. — Камень для него — не помеха. Думаю, создатели могли установить его даже в пещерах глубоко под землей, но, наверное, для лучшего покрытия предпочли высоту.
— И с помощью этого прибора можно устроить новый Шторм?
— Именно.
— А как это будет? Если я включу Излучатель, что случится с Аномальными землями?
И тут что-то пошло не так.
Хранитель вдруг утратил плотность, изображение подернулось рябью, Горыныч заорал дурниной, перелетел с него к Карло.
Картинка стала плоской, зернистой и черно-белой, как в старых фильмах. Все вокруг замерло. Воздух сгустился.
Я медленно, преодолевая сопротивление, начал поворачиваться — и тут Хранитель заговорил. Но не обычным своим голосом, а еще более механическим и полностью лишенным интонаций:
— Внимание. Говорит Архитектор, главный ИскИн Кластера. Мы не имеем возможности напрямую вмешиваться в игровой процесс, так как нарушим этим естественный баланс сил, сформированный годами существования вирт-мира. Но мы крайне не рекомендуем использовать Излучатель в данный момент времени. При вмешательстве третьей силы это может привести к непредсказуемым и, возможно, фатальным с точки зрения пользователей-людей последствиям для Троемирья.
Мать мою в кулер! И как прикажете с ним общаться? Почему не админы, а ИскИн, его самый глубинный, самый важный слой? Умник рассказывал недавно, что искусственные интеллекты начали выходить из-под контроля. Но этот, вроде, ведет себя корректно.
— Какая третья сила? Кайзер с Анубисом? И какие могут быть последствия?
— Сложная сеть причинно-следственных цепочек, формируемая поступками всех игроков и неигровых персонажей, способна катастрофически нарушиться в случае ввода в игру сверхинформации, не добытой пользователями естественным игровым путем. Что ты слышал о Переходе?
Ну, загнул. Причинно-следственные цепочки, сверхинформация…
— О переходе куда?
Неприятно, конечно, казаться тупым, но лучше уточнить. Я глянул на спутников — их будто отключили. Карло замер в коляске, чуть прищурившись, будто собрался моргнуть, на его плече — Горыныч с разинутым клювом и раскинутыми крыльями, чуть поодаль — Гудвин. Одна лапа поднята, голова повернута в мою сторону. Он начал движение и не закончил. На миг стало страшно за спутников, но потом я подумал: то, что происходит сейчас, это общение с ИскИном — неигровой момент. А значит, неписям нельзя это видеть. Время для нас с Архитектором остановилось, мы можем беседовать долго, а в Аномальных землях не пройдет и минуты.
— Не слышал, — констатировал ИскИн. — Не «куда». Переходят не «куда», переходит «кто». На данный момент я не могу дать больше информации, как и продолжить общение. Желаю приятной игры.
И отключился. Хлопнули крылья Горыныча, раздался его вскрик, шагнул ко мне Гудвин, Хранитель снова стал объемным, цветным и плотным.
— Просьба повторить вопрос, — деревянным голосом произнес он.
Вопрос? Какой вопрос? Ах, ну да…
— Что случится с Аномальными землями после Шторма?
— Неизвестно. Может быть, они станут еще более Аномальными… Но хочу напомнить: мало кто выжил в прошлый раз. Запустившие Излучатель также погибли.
— Да не собираюсь я его включать.
Мне вдруг показалось, что от Излучателя исходит холод. Не физический, а холод дурного предчувствия.
— Пойдем отсюда, — решил я. — У нас еще полно дел.
Пока спускались, размышлял.
Переход…
Переходом можно назвать смерть. О чем толковал этот Архитектор? Кайзер с Анубисом пытаются провернуть что-то опасное, но — оставаясь в рамках Игры, не нарушая, во всяком случае, по-крупному, законов вирт-мира. И поэтому ИскИны не могут им помешать. И сражаться с врагами мне тоже нужно в рамках Игры. Хотя у меня-то и нет возможности выйти за них… Ладно, но что это за Переход такой? Архитектор, хоть и говорил равнодушным синтезированным голосом, это слово произнес со значением, выделив его, будто это было название.
Когда мы уже направились в зал совещаний, пришло сообщение от Ливси:
«Эй, друг, тут, блин, такое! Тут цирк с конями! Точнее, с козлами!!!»
Сначала я не понял. Какие кони, при чем тут козлы?! Мысли мои все еще были заняты диалогом с Архитектором, попыткой найти третий, четвертый и пятый смысл в его словах. Не успел я отбить вопрос Ливси, как Хранитель замер на секунду и обратился ко мне:
— Фавны просят разрешения войти. Пустить?
Ох, я же приглашал их нанести ответный визит! Ну как же не вовремя!
— Пустить. Много?
Хранитель снова на секунду подвис — общался с охранной системой Технозамка.
— Пятьдесят особей.
Йоха идет домой.
— И четыре зомби, — уточнил я. — Так. Хранитель, у тебя есть информация о ритуалах? Как мы должны принять наших козлоногих друзей?
— Такой информацией я не владею. Фавны — дикое племя, сведения о языческих ритуалах не хранятся в моем сознании.
Что-то он после вмешательства Архитектора стал менее человечным… Но более правильным. Прежний Вейдер был мне как-то ближе. Вот не хотелось бы, чтоб подобное случилось, например, с Карло. Ладно, будем надеяться, что Хранитель через какое-то время снова «разболтается» и станет похож на человека.
