— Я верный друг и страшный враг. Смотрю кому, когда и как. Решайте, кто вы мне.
Похлопав по плечу своего бойца, сказал уже тому.
— Благодарю за верную службу и выдержку. Не наглейте от власти, но и не давайте с собой относиться по-скотски. Будут вопросы — всегда можно обратиться ко мне.
Совершив правосудие, в совокупности публичную казнь, что должна была угомонить буйных от опрометчивых поступков, завершил обход, отправившись в посольство. Завтра предстоял ещё один марш бросок, надо отдохнуть.
Глава 6
Третий день пути был куда более интересным для Барсика, но лишь в первой его половине. Локации сегодня градировали с самых низших до высоких, при чём не аляписто, словно лоскутное одеяло, а последовательно, что позволило моему питомцу добраться до сто сорок второго уровня. При этом, мне пришлось заметно помочь, оглушая, или обездвиживая жертву, иначе, Барсик просто не справлялся. Вот только характеристики его поднялись совсем незаметно, слишком медленно. Настолько, что я всерьёз задумался о том, чтобы вложить свободные очки характеристик. После обеда, я и вовсе забросил процесс прокачки Барсика, так как тому требовалось слишком много времени на то, чтобы прикончить тварь за двухсотый уровень, тогда как мы были уже очень близки к цели и замедляться — значит не успеть к вечеру, что по итогу может вылиться и в сутки задержки. По итогу, оказалось, что не зря я отказался от сопутствующих задержек, так как к точке назначения прибыл уже к полуночи.
Город, к которому я приблизился, отличался от обычных городов. Застроен он был хаотично, при чём все здания, кроме одного, были из дерева. Все как на подбор кривые, косые, от холода заделанные глиной и мхом. Но вот что удивительно. Среди всего этого скопления халуп, в центре, на холме, возвышалась каменная громада храма. Тот, будто в насмешку над всем городом был изысканным, выполненном в стиле греческих строений с колоннами из белого мрамора. Меж колон мелькали фигуры в красных балахонах, судя по всему служители этого самого храма. Вот только выводы были сделаны из-за их количества в одном конкретном месте, точнее мне не разглядеть с большого расстояния. Вполне возможно, что это праздничная одежда горожан для богослужений. Впрочем, я завтра изучу этот вопрос точнее. Дорога меня измотала, а допускать ошибки из-за усталости, когда в принципе ничего не горит… Глупо.
Ночь прошла без особых приключений. После показательной казни особо прытких, желающих сесть на шею и ничего не делать — жизнь подземного королевства ушла в куда более конструктивное русло. Так что я, даже не оповещая о своём возвращении никого, отправился отдыхать, готовясь завтра встать пораньше и изучить новое место.
Сказано — сделано. И пусть говорил я себе, а не кому-то. Однако встал в районе четырёх утра и отозвав Барсика, чтобы тот меня не демаскировал, телепортировался к месту назначения.
Агриамора даже в ранние часы бурлил жизнью. Диковатой, для большинства жителей тех мест, откуда я прибыл, однако кристально понятной для инстинктивного восприятия. Множество мест, где шли тренировки воинов. Мастерские, что не создавали ювелирные изделия, декор или образцы высокого искусства, но были направлены на закрытие первичных потребностей жителей. Кожевенные мастерские, кузницы, оружейные мастерские, в которых собирались деревянные части обмундирования и вооружения. Часть населения занималась производством съестных припасов. Какого-то великого разнообразии в их пищевом рационе не было, лишь комплект самых необходимых для выживания растительных культур и животных.
Удивительно, но я во всём городе не нашёл ни строителей, ни, тем более, представителей науки и искусства. Казалось, что все жители, от младенцев, до стариков, находящихся в глубокой старости, живут лишь для того, чтобы жить или даже выживать. Вот только в моей голове никак не укладывалось, почему, если они заточены на войну, их город огорожен деревянным частоколом. Ведь даже если они совершают набеги, а не ждут нападения, у них появляются враги. И где, в таком случае их достаток? Рабы, что выполняли бы за них тяжёлую работу? Что-то из трофеев, что выбивалось бы из общего антуража? И уж тем более, почему их оружие не было продвинутым, прокаченным? И уж тем более, странным был и тот факт, что во всём городе я не встретил ни одного игрока.
Не менее интересным был и сам храм. Он выделялся на общем фоне как лежащее на бархатной подушечке изумрудное колье, что представлено не в музее или комнате знатной леди, а в свинарнике. Он выделялся настолько, что я осознанно его игнорировал, наматывая круги по городу, ища какой-то подвох. Не знаю, сколько бы я его искал, если бы в девять утра не произошли странные и весьма занимательные события.
В девять утра прозвучал звук горна, что ознаменовал выход из леса в сторону храма процессии. Возглавлял шествие высокий, высохший словно мумия старик с бородой, свисавшей ему чуть ниже груди. Сама же процессия состояла из людей, вооруженных возожжёнными факелами, несмотря на то, что был день, да и у них было боевое оружие.
Перед собой они вели человека в испачканной, местами порванной одежде, его руки и глаза были завязаны, а во рту торчал кляп. Шли они молча, даже пленник будто бы смирившись с судьбой, не издавал ни звука. К процессии то и дело присоединялись жители города. Они не были столь антуражны, просто молча присоединялись к процессии, смотря обезумевшими, полупустыми, голодными взглядами в спину пленнику.
Постепенно продвигаясь по городу, они шли к храму, перейдя с протоптанной дороги в грязи на брусчатку, а затем и подойдя к белокаменным ступеням. Удивительно, но вблизи храм был так же прекрасен, как и издали. А ведь храм был описан в легенде про воина, носившего штаны и доспех из сета теневого убийцы, а это было крайне давно.
На ступенях, образовав караул, стояли неизвестные в красных балахонах. Они склонили головы из-за чего нельзя было разглядеть их лица. У ступенек процессия на мгновение остановилась, но лишь для того, чтобы продолжили свой путь старик и те, самые первые ведущие, с факелами в руках. Остановились они на верхней ступеньке, и простояли там очень и очень долго, дожидаясь пока к ним выйдет… Гусь.
Он вышел медленно, важно, словно являлся королём этого мира. Не смотря на день, свет факелов отражался в его темных ничего не выражающих глазах, и мягко покрывал его белоснежные перья, окрашивая их от нежно-розовых до алых цветов.
Старик сделал знак рукой, и в сторону гуся вывели пленника. Забавно было наблюдать за тем, как гусь с интересом изучил наклоненного над ним человека, после чего кивнул, изогнув при этом шею под невозможным, казалось бы, углом. К пленнику подошёл старик, держа в руке нож причудливой формы, напоминающей коготь какого-нибудь хищника. Он приставил нож к горлу пленного, и начал шептать то ли заклинание, то ли молитву на только ему понятном языке. Когда же он наконец закончил, блеснул нож что одним молниеносным движением перечеркнул глотку жертвы, в сторону гуся фонтаном брызнула кровь. Темно-красная жидкость, пульсирующей струёй стекала, обагряя белоснежные перья, и наполняя открытый, словно в радостном оскале клюв.
Безумие, творящееся в этом городе, всё больше и больше напрягало. Даже в последнем моменте, меня не покидало ощущение, что гусь, в процессе жертвоприношения, косился налитым кровью глазом на меня. С одной стороны, это казалось невозможным. С другой — гусь явно непростой, вполне вероятно, что он нечто-то вроде священного животного, а то и вовсе… Аватара богини.
* * *
Я сидел на крыше ближайшего, к храму, дома и смотрел на вход в святилище. В одном и том же месте, и положении я провёл более семи часов. Неопределённость, ожидание, отсутствие даже тени каких-либо идей — угнетали. Не знаю, сколько бы мне пришлось так прождать, если бы не случилось по истине удачное для меня обстоятельство.
Во время послеобеденного затишья, когда все, кто мог позволить себе отдых — отдыхал, за частоколом раздались крики, топот копыт и улюлюканье. Пронёсшись стрелой к ограде, я увидел не самую приятную картину:
