давно потеряли свой изначальный цвет и покрылись мхом, а сквозь каменную плитку, некогда устилающую их полы, пробились трава и деревья. Глядя на это место сверху, в глаза бросалась круглая площадь, на которой равномерно были расположены некие строения, назначение которых являлось для меня совершенной загадкой.
— Это и есть тот самый пьедестал, о котором вы говорили?
(Хм, вроде это то место, но что-то тут не так…)
— В смысле?
(Пьедестала нет)
Действительно. Очнувшись в новом мире, я обнаружил себя закреплённым на пьедестале. Теперь же он исчез, не оставив и следа.
Находится ли он в тех самых руинах, на которые указывала Фран? Ведь мне уже приходилось слышать, что никто понятия не имеет ни о каком таком пьедестале в центре равнины.
В центре площади можно было видеть квадратную область, на которой практически не росла трава. Очевидно, совсем недавно на том месте что-то стояло.
Наверное, со времени исчезновения пьедестала прошло несколько месяцев, так что трава уже начала прорываться в этой области, но, глядя на это место сверху было ясно как день, что пьедестал должен был находиться здесь.
(Давай спустимся и посмотрим)
— Угу.
— Уон!
Мы опустились на то пустое пространство, где должен был быть пьедестал. Фран потопталась по каменному полу, проверяя его на прочность, а Уруши принюхался, но никто ничего подозрительного не заметил.
(Так и есть, пропал…)
— Он точно тут был?
(Разумеется, это место я вовек не забудут)
Вдруг окружающее меня пространство в очередной раз залила белизна.
Впрочем, я уже этому не удивился, эти видения для меня уже давно не в новинку.
(Всё-таки ты пришёл)
(Да, пришёл)
Этот голос было невозможно спутать ни с каким другим. Это был тот самый джентльмен.
(Только у меня вопрос — куда пропал пьедестал?)
(Считай, что это он был чем-то вроде божественного инструмента. Он исчез, так как уже сослужил свою службу. Впрочем, сейчас он нам вновь понадобится. Пусть Фран с твоим дружком посторонятся, сейчас пьедестал появится на своём законном месте)
(Х… хорошо, я вас понял)
Божественный инструмент? Так и думал, что это был не обычный пьедестал.
Вернувшись из белого пространства обратно в руины, я попросил Фран и Уруши освободить место.
— Угу.
— Уон.
Стоило им отойти на несколько шагов, как в центре площади, будто голограмма, начал проступать силуэт того самого пьедестала. Через некоторое время этот фантомный силуэт полностью материализовался в осязаемую форму.
Причём не казалось, что он телепортировался сюда — скорее будто он был сформирован потоками удивительной магической энергии, бьющей прямо из земли. Он выглядел так же, как я его помнил.
(Оо… Сомнений нет. Это тот самый… Мой пьедестал)
Хотя прошло уже несколько месяцев с момента, когда я его видел в последний раз, но он по прежнему казался удивительно милым моему сердцу.
— Это… Ваш дом?
(Нет, домом бы я его всё-таки не назвал…)
— Что надо делать дальше?
— Возьмите меч… вернее, возьмите Наставника и вонзите его в пьедестал, госпожа Фран.
— Кто это сказал?
Когда Фран обернулась, перед ней стояла полупрозрачная, как призрак, фигура.
— Очень скоро вы всё узнаете. А пока — вонзите Наставника на место.
— …
Это был тот самый джентльмен с серебристыми волосами, зачёсанными назад, и одетый в повседневную мантию. Фран видела его в первый раз, но я уже хорошо был с ним знаком.
На лице Фран легко читалось недоумение от того, откуда незнакомец знает моё имя. Без сомнений, у Фран были все причины относиться к нему подозрительно.
— Быть может, вы, молодая госпожа, обо мне не знаете, но я с вами отлично знаком. Всё-таки, я постоянно наблюдал за вами изнутри Наставника.
— Изнутри Наставника?
(Да, именно так)
Даже без применения "Управления обманом" я понимал, что он говорит правду. И дело не в том, что я особо доверял ему, а в том, что мне отчего-то казалось совершенно естественным то, что была правда. Я не мог считать слова этого джентльмена ложью, как я не мог считать ложью свои собственные слова.
Почему же? Наверное, мы с этим джентльменом связаны какими-то загадочными узами. Причём эти узы не были чем-то расплывчатым — они более чем конкретны. Наверное, можно сказать, что мы являемся одним целым.
Я не мог точно сказать, связаны ли мы магической энергией, или как-то напрямую, но мы точно будто бы разделяли один сосуд.
(Фран, всё в порядке. Воткни меня в пьедестал)
— Хорошо.
Со мной в руках Фран приблизилась к пьедесталу.
(Не слишком высоко для тебя?)
— Всё в порядке.
Не мешкая, Фран перехватила мою рукоятку обратным хватом, и с силой вонзила меня в пьедестал. В этот момент нечто тёплое… нет, нечто горячее обволокло моё лезвие. Однако не было ни боли, ни дискомфорта.
Это не был тот жар, от которого мой клинок бы плавился, нет. Скорее я чувствовал, будто нахожусь в горячей ванне.
Да, это немного напоминало тот момент, когда Аристея занималась моей починкой.
— Наставник, с вами всё в порядке?
(Да не просто в порядке, я отлично себя чувствую)
— Вот как.
Услышав мой голос, Фран, кажется, наконец убедилась, что никакой опасности нет, и вздохнула со спокойным сердцем. Её волнение было понятно — для меня это место полнилось ностальгией, в то время как для неё это была совершенно неизведанная территория.
— Что ж, приготовления завершены.
С этими словами джентльмен сам подошёл к пьедесталу.
— Приготовления?
— Да, приготовления к повторному укреплению печати Наставника.
(Укреплению моей… печати?)
— Не волнуйся. Сегодня я расскажу тебе всё, что ты хотел знать. Что ж, в этом месте мне разрешено говорить. Пока ты находишься в этом пьедестале, можно быть спокойным за твоё состояние. С воспоминаниями тоже проблем не будет.
— Воспоминаниями? Воспоминаниями Наставника?
— Да. Если бы обстоятельства сложились хуже, то растворилась бы печать, сковывающая воспоминания Наставника.
— Это что, плохо?
В первую очередь это плохо для самого Наставника. Впрочем, скоро вы всё узнаете. Пока Наставник находится в пьедестале, врата воспоминаний должны оставаться крепко запертыми.
— Хорошо.
(Благодарю)
Мужчина слегка щёлкнул пальцами, и из земли вырос стул. Что удивительно, это не была способность этого джентльмена — стул был создан при помощи моей собственной магической энергии, посредством магии земли. Возможно, правильнее сказать, что эта способность была нашей общей.
Мои силы являлись одновременно
