Глава 6
Была у мужика пасека.
Повадился к нему медведь лазить, мед таскать. Мужик и капканы ставил, из ружья по нему палил, ничего не помогает.
Сидит грустный, газету читает, видит объявление: опытный охотник на дикого зверя, помогу в любой ситуации.
Ну, мужик думает, профессионал, похоже, позвоню! Звонит, объясняет проблему. Через час приезжает мужик огромный, с ружьем и бультерьером:
— Значит так, я Федор, это — на собачку — Кефирчик! Где медведь?
— Да вон на дереве сидит.
— Делаем так: я лезу на дерево, пугаю его, медведь падает, Кефирчик его за яйца хватает и тянет в клетку! Вот тебе ружьё!
Подходят к дереву
— Давай повторим, я на дерево, медведь падает, Кефирчик за яйца и в клетку! Запомнил?!
— Запомнил.
Тут мужик кричит
— Стой, стой, а ружье-то зачем тогда?
— Если первым упаду я, — вали наглухо Кефирчика. Ему плевать, кого за яйца хватать!
(из всемирной паутины).
Цитадель Клана стали. 9 часов до обновления.
Яркая вспышка взрыва зацепила меня только краем, но и этого было достаточно для того, чтобы отбросить меня на добрый десяток метров, сняв почти четверть «хитов». Когда я сумел подняться, чудом не сдохнув, то оценил разворачивающееся моему взгляду побоище.
Некоторым повезло ещё меньше, потому что этим заклинанием, драколич умудрился изничтожить около трети нападавших, в одно мгновение просто распылив их на атомы вместе с экипировкой. Даже пепла не осталось, не то, что «лута».
Пока остальные союзники успели сообразить, что иммунитет к атакам Бони больше не действует, мы тоже умудрились потерять около трети всего состава.
На храмовой площади сейчас творилась самая настоящая вакханалия, с озверевшим драколичем, как гвоздём программы.
Убивая членов альянса «Милитари», мы старались не попасть под токсичное дыхание Бони, который более не делал различий, кого именно нужно валить, Наказующие продолжали тянуть свой заунывный речитатив, Ведьмы пытались вырезать игроков, попутно противостоя разозлённому Боне.
Мы прочно увязли в строю игроков, которые противостояли нам, как остервенелые. Чувствуя, что у нас остаётся не так много времени до того, как Наказующей Длани удастся вызвать Полоза, я буквально продирался вперёд. Туда, где с каждой секундой нарастала тональность ритуального пения.
Драколич, поняв, что на земле он более уязвим, больше не предпринимал попыток сесть, наворачивая круги над нашими головами, обдавая всё своим смрадным дыханием. Попав под него самым краешком, я понял, что эта штука не только неприятна, но ещё и наносит нехилый урон ядом и кислотой. Ощущение было такое, будто руку насильно подставили под струю обжигающего пара. И хоть смрадное дыхание прошло практически по касательной, трети «хитпоинтов» как и не бывало. Такими темпами я могу «слиться» довольно быстро.
«Крисы» давно были заменены на верные «Жало» и «Шило», с помощью которых я сейчас яростно торил себе дорогу вперёд, пока Димон расстреливал тех, кто мог воспрепятствовать моему продвижению.
Свист стрелы, и ближайший орк заваливается назад, схлопотав древко с ещё подрагивающим ярким оперением себе в глазницу. Чудом разминувшись с вертикальным ударом, которым меня хотели располовинить, я ловким уколом сбиваю пыл со слишком ретивого мечника, который из всех выбрал почему-то меня, стараясь отправить на перерождение.
— Не твой сегодня день, — перешагнув через осыпавшееся искрами тело, я, наконец, увидел Наказующих.
Сформировав круг и взявшись за руки, святоши, казалось, отрешились от происходящего, полностью отдавшись процедуре вызова. Монотонное пение набирало высоту, а начерченная прямо на камне чем-то острым печать уже начинала светиться багровым светом.
Димон тоже понял всё правильно, моментально сориентировавшись и отправив в одного из Наказующих стрелу. Вопреки моим ожиданием, святоша даже не почесался, а вспыхнувший контур вокруг его тела свидетельствовал только о том, что они заранее побеспокоились о своей защите.
Наискось рубанув выскочившего передо мной эльфа, я бросился к Наказующим, моментально сменив мечи на «крисы».
«Духовный удар».
Первый удар прошёл вскользь, смазавшись о вспыхнувшую защиту, но я был готов к такому повороту событий. Подшаг к противнику и мгновенная серия ударов поставила точку в нашем противостоянии. Наверное, с третьего или четвёртого раза я только почувствовал, как волнистое лезвия кинжала пропарывает плоть.
Тут же в моего противника прилетела стрела, в этот раз не встретившая никакой защиты. Рывком освобождаю застрявшее в чужом брюхе лезвие и тут же смещаюсь в сторону, чтобы разминуться с кем-то выпущенным заклинанием, цветом выдававшим явную принадлежность к Магии Льда.
Несмотря на то, что удалось нейтрализовать одного из Наказующих, песнопения монахи прекращать даже и не думали. Я воочию увидел, как от рухнувшего тела отделилось искристое облачко, чтобы, растянувшись, тут же впитаться в остальных монахов, которые продолжали выводить зловещий речитатив.
Пол подо мной слегка завибрировал, а призывающая печать начала светиться всё ярче.
Я ещё никогда не видел, чтобы Димон пускал стрелы с такой потрясающей воображение скоростью. На миг показалось, что его колчан бездонный.
С коротким гортанным криком в круг монахов врубилась Олес, несколькими взмахами своего монструозного эспадона сбив защиту и отправив ещё одного «кандидата» в Поля Вечной Охоты.
Я тоже не терял времени, поскольку стало понятным: мы должны нейтрализовать их если не всех, то определённо какое-то конкретное количество, чтобы прервать наконец ритуал вызова.
— Будь готова! — крикнул я валькирии, но та только недоумённо посмотрела на меня.
«Ледяная Руна Хаоса».
Прикоснувшись к одному из Наказующих, я высвободил большую часть доступной мне «маны». Когда волна обжигающего холода ринулась от меня во все стороны, как по мановению волшебной палочки, пение стихло, ибо все участники этого «хора» превратились в ледяные скульптуры, застыв навсегда.
— Давай!
Широкий взмах меча прекратил в крошево сразу две фигуры, тем самым разорвав круг, прерывая действие «Руны Льда», но этого уже и не требовалось. У меня получилось снять их защиту, только я не стал разбираться, как мне это удалось. Здесь и сейчас от меня требовалось лишь умение быстро отправлять к праотцам разумных.
Прилетевшая из-за спины стрела забрала жизнь ещё одного монаха, и на несколько секунд мы с Олес просто превратились в мясников, беспощадно вырезая оставшихся в живых монахов, которые были настолько деморализованы, что мы так и не получили никакого отпора с их стороны.
Спустя минуту всё было кончено.
Печать, моргнув последний раз, спокойно истаяла, оставив только нацарапанные письмена на незнакомом мне языке. Призыв был сорван, но это вовсе не означало, что мы победили. Оставался ещё Боня.
Рёв драколича и очередной взрыв, разметавший нападающих, словно кегли, заставил меня вздрогнуть и обратить своё внимание туда, где сейчас героически погибали остатки «Милитари». Порталы вспыхивали всё реже, и поток прибывающих игроков больше не был таким насыщенным, как недавно. Драколич успешно теснил нападающих, каждым своим заходом выбивая их одного за одним.
Заходя на новый вираж, Боня каждый раз старался отработать хвостом, что, впрочем, больше не приносило такого эффекта, как в первые разы. Можно было с уверенностью утверждать, что сейчас против него выступали самые опытные, те, которые умудрились выстоять, не сдохнув в первые минуты боя и выработать какую-никакую тактику.
По моим подсчётам, тот убойный шар из зеленоватой плазмы Боня формировал раз в две минуты, выстреливая его в нападавших, чем вносил в их ряды хаос и смятение, поскольку куда прилетит следующий «фаербол» знал только сам Боня.
