Хроники раздора (СИ) - Смольский Вадим "Letroz"

И таких «мелочей» имелась огромная масса, и каждая из них требовала вдумчивого подхода. До тех пор, пока в организацию не оказались вовлечены Фиона, Алла и её муж, Хельмехунд, процесс фактически топтался на месте и грозился затянуться на долгие месяцы.

Собственно, жрица последние две недели, играя в «Хроники», посвятила именно этому. Сначала советами, а затем, постепенно перехватив все рычаги управления, и делами. Результат был налицо: свадьба случится уже завтра. Если, конечно, не возникнет новых проблем. А они, как это всегда бывает, возникли.

— Так, давай ещё раз: ты пошёл к ювелиру подогнать кольцо, хотя мы тебе в два голоса советовали этого не делать, и в процессе, эм, пролюбил его? — мучала вопросами жениха, которого звали Керзен, Фиона при моральной поддержке Аллы, стоявшей неподалёку.

— Что сделал? — растерялся виновный, всё равно невольно сжимаясь, хотя и не понял претензии.

— Потерял!

— Не потерял! — возмутился Керзен. — У меня его украли! Срезали вместе с кошелём! И оно мне натирало!

— Потерпел бы! — буркнула жрица раздражённо. — Ради любви-то!

Жених виновато потупился и с мольбой о помощи во взгляде посмотрел на свою невесту, стоявшую в стороне. Помимо того, что играла она за практически квадратную дворфийку, только что безбородую, звали её вдобавок Дахалаидара.

— Ну, мы ведь всё равно можем провести церемонию… — начала та тихо, опасаясь вызвать гнев Фионы и Аллы.

— Свадьба должна быть идеальной, — угрюмо заметила жрица.

— Хы! — гыкнул откуда-то издали Хельмехунд.

— Молчать! — мгновенно шикнула на него Алла.

— Ты помнишь, где тебя обокрали? — обратилась к Керзену Фиона.

— Я заметил пропажу, только когда дошёл до ювелира.

— Куда ты там ходил? — разворачивая карту, нехотя уточнила жрица.

Ориентироваться в этом муравейнике было чересчур сложно даже для неё, тем не менее воспроизвести маршрут горе-жениха кое-как удалось.

— Сидите и не высовывайтесь! — напутствовала брачующихся Фиона, перед тем как отправиться на поиски. — На все вопросы отвечайте в зависимости от контекста «возможно» или «мы не знаем». И богов ради — не потеряйте ещё что-нибудь!

— Что-то ты сегодня совсем не в духе, — заметил Хельмехунд, когда группа, покинув храм Куц-Хадима, вышла на улицы Заводного города.

— Выпила прокисшего сока, — буркнула в ответ жрица, пытаясь понять, куда им сейчас идти.

В этих тёмных, одинаковых, каменных улицах ориентироваться было сложно, и когда здесь почти не было народа, а сегодня, накануне свадьбы, когда храм и окружающую его небольшую площадь поспешно украшали, здесь одновременно суетились десятки игроков.

— Нам туда, — подсказала Алла, указывая верное направление. — Я знаю, к какому ювелиру он ходил. Мы там ничего не найдём.

— Почему? — не останавливаясь, спросила Фиона.

— Большая часть пути — голый туннель, как переход с ветки на ветку в метро.

— Так там и обокрали его, — догадался Хельмехунд. — Предлагаю ловить на живца!

Он с намёком посмотрел на девушек, даже не пытаясь выдвинуть свою кандидатуру. К пироману ни один здравомыслящий человек не подошёл бы и на десять метров. В конце концов, изображать из себя наивную жертву отправилась Алла, демонстративно повесившая сразу несколько звонких мешочков на пояс своей робы.

Хельмехунд и Фиона шли следом, держась чуть позади. Пироманьяк откровенно скучал, но не имел возможности слинять к остальной «Вольной компании» — его за это убила бы жена, поэтому снова повторил свой вопрос:

— Так что с настроением?

— Сказала же — сок прокисший выпила, — едко повторила жрица, внимательно разглядывая окрестности и прохожих.

Тех в этом время в тоннеле находилось довольно много, но откровенно мутных субъектов среди них видно не было.

— То есть с мужем не помирилась? — догадался Хельмехунд.

Фиона уже и не помнила, при каких-таких обстоятельствах решила излить душу этим двоим, но жалела теперь об этом едва ли не ежедневно. Фалайз и Тукан на их месте тоже не молчали бы, но так откровенно совать нос не в своё дело не стали бы.

— Не хочу я с ним мириться! — гневно фыркнула жрица. — Пошёл он куда подальше! Одни скандалы и ссоры на протяжении последних месяцев.

— Ну, дело конечно твоё, — пожал плечами пироманьяк. — Просто вы столько вместе были…

— Почти девять лет.

— Вот именно.

— Отстань ты от неё, — подала голос Алла. — Захочет помириться — помирится, не захочет — не помирится.

— Слушай, а когда твоя подруга Таня поссорилась с мужем, ты ей две недели на мозги капала насчёт примирения! — едко заметил Хельмехунд.

— То другое было!

— И что же отличалось?

— Просто другое, и вообще…

Девушка вдруг замолкла и не просто так — сквозь всю толпу к ней подошёл предельно странный типчик, явно выбивающийся одеждой и поведением из толпы. Правда, что-то красть он не стал, вместо этого завёл разговор.

Как назло, Фиона и Хельмехунд в этот момент оказались отрезаны строем проходивших мимо стражников, уныло топающих куда-то в сторону площади Шестерёнки, и поэтому быстро пробиться к Алле не смогли — типчик успел скрыться, слившись с толпой.

— Что это за грёбаное чучело было? — поинтересовался не без ревности пироманьяк, когда они вышли из туннеля и остановились в относительно спокойном закутке подальше от людских толп.

— Это был… — начала, пребывая в полной растерянности, его жена, — член «цеха Благородных Воров». Так, во всяком случае, он себя назвал.

Вообще разнообразных гильдий и объединений в «Хрониках» было превеликое множество. Однако Заводной город сумел даже тут выделиться. В нём гильдии, а вернее, как их здесь называли, цеха были распространены повсеместно. Как вполне привычные — Рудокопы, Приключенцы, Убийцы и прочие, так и порой весьма неожиданные, например, как сейчас. Не состоя в одном из таких, будучи торговцем, ремесленником или шахтёром, просто нельзя было вести деятельность — тебя бы натурально задушили.

Правда, поверить, что среди этого хаоса всевозможных цехов есть объединение воров, Фиона просто так не могла.

— Серьёзно? — уточнила она недоверчиво. — И он хотел тебя ограбить?

— Нет, — всё так же растерянно ответила Алла. — Он сказал, что меня могут ограбить, так как это их территория.

— Оу… а...

— Посоветовал мне купить охранную грамоту и даже дал визитку.

Жрица с разинутым от удивления ртом разглядывала красивую визитку с изображением волевого мужчины в профиль, который с помощью небольшого облачка советовал купить абонемент цеха Благородных Воров и ходить по улицам спокойно, для чего даже конкретный адрес называл.

«Заплати сто золотых сегодня и сэкономь себе тысячу завтра!» — советовала задняя сторона визитки.

— Что ж, полагаю, какой-никакой грёбаный ориентир у нас есть, — усмехнувшись, резюмировал Хельмехунд.

***

Цех Благородных Воров располагался в захудалом районе на отшибе, который в народе именовался Конечной. До войны это был этакий аппендикс Заводного города, интересный лишь тем, что располагался он в одной из естественных пещер, чей потолок, благодаря жилам флюорита, слегка светился в темноте, образуя красивые рисунки.

Принесённая рахетийцами война перевернула всё с ног на голову. Конечная вдруг оказалась одним из самых безопасных мест в городе. Этому способствовала как общая удалённость от боевых действий — район располагался с северной стороны города — так и полная замкнутость — сюда вело всего несколько туннелей, охранять которые не составляло никаких проблем.

Бесполезный «аппендикс» вдруг переквалифицировался если не в сердце, то хотя бы в одну из почек. Сюда стекались беженцы, переехали некоторые мастерские, а также гильдии и цеха.

Тем не менее «Воры» располагались здесь уже давно, поэтому их резиденция выгодно выделялась среди прочих «переселенцев» как расположением — на самом видном месте — так и своим видом. Находилась она аккурат на входе в район, исходу была всем путникам в глаза яркой, светящейся благодаря магии вывеске.