пугало. А вот неких Азотовых, о которых говорили эти ушлёпки, судя по всему, стоит бояться.
«Чего сдрейфил, Дениска? — как обычно, нарисовался Имба, когда его особо не звали. — Азотовы-Херотовы… хрен с ними. Справимся со всеми! Всех порвём!»
«Ты чего-то раздухарился? — проворчал я. — У нас некромантского меча-то нет. Так что не факт, что сможем справиться. А если там реально крутые ребята тридцатых уровней?»
«Волков бояться — в лес не ходить!»
«Не… надо подстраховаться, — возразил я. — Давай-ка сначала к Понятовскому сходим, с ним поговорим. Что он там нам поручит…»
«Слушай! — голос Имбы вдруг стал радостным. — Я придумал! А давай Понятовского подключим!»
«К чему ты его подключить собираешься?» — подозрительно осведомился я.
«Как к чему? К нашим делам. Мы ему нужны? Нужны! Так что пусть помогает. Сам в этом заинтересован!»
Блин… поразительно. Имба последнее время прямо-таки умнеет на глазах. Даже страшно становится.
«Ну ладно, ладно…давай без сарказма, — раздалось ворчание в моей голове. — Я разве не прав?»
«Прав, но мы уже пришли…» — сообщил ему я.
И действительно, уже входил в общагу. По-тихому пробрался в свою комнату. Потёмкин уже вовсю дрых и не заметил моего появления. Поэтому я растянулся на постели и, памятуя, что спать мне осталось до подъёма от силы пару часов — вырубился.
Целительницы, как я уже не раз убеждался, это реальное чудо природы. Я еле доковылял на завтрак. Все же человеку по-любому нужен сон и сейчас я ощутил по полной программе последствия бессонной ночи. Но Соня быстро всё исправила. С завтрака я уже вышел бодрым и готовым к дальнейшим подвигам. Как выяснилось, про моё отсутствие в комнате знали не только Соня и Потёмкин, но и Орлов с Морозовым, и Вересаева. Честно говоря, захотелось настучать своему болтливому соседу, сидевшему с виноватым видом, ну да хрен с ним. По крайней мере, никто не задавал вопросов на тему, где я вообще был. И это радовало. Дисциплина, понимаешь! А Соне я отчёт ещё до завтрака написал. Короткий.
Занятия до обеда буквально пронеслись. Кстати, Ирина вела себя, как ни в чём не бывало. Даже к доске меня вызвала и слегка поругала, что я плохо подготовился к уроку истории. Ну, я только порадовался её актёрским способностям. Кстати, она окончательно сменила свой имидж холодной и суровой ректорши. Ну, по крайней мере, в стиле одежды это точно. Здесь, думаю, прав Имба. Точно из-за меня.
После обеда последним у нас было занятие у Понятовского. Ничего особенного. Поляк вёл себя тише воды ниже травы. Ни дать ни взять примерный учитель. На этот раз я сам остался после занятия, отправив остальных в общагу.
— Я вижу у тебя есть что мне сказать? — прищурился Сигизмунд, когда мы остались с ним вдвоём.
— Две новости, — сообщил ему, — плохая и хорошая. С какой начать?
— Кхм, — кашлянул явно заинтригованный собеседник, — давай с хорошей.
— Я смогу выйти за пределы Академии. Ректор даст мне пропуск.
— Вот это действительно отличная новость! — расплылся в улыбке поляк, но сразу стал серьёзным. — А плохая?
— Плохая новость заключается в том, что после убийства Норбекова на дуэли, здешние родственнички решили мне отомстить… — и кратко поведал ему о разговоре братьев Норбековых и об Азотовых, которые вполне могут меня подкарауливать за пределами Академии.
— Вот оно как, — озадаченно протянул Понятовский, дослушав мой рассказ до конца. — Я, кстати, слышал о братьях Азотовых. Весьма известные личности. Очень дорогие наёмники. И да… не думаю, что ты с ними сможешь справиться в открытом бою. Хотя…
Он задумчиво посмотрел на меня.
— Тебя проверять-то не будут при выходе?
— Думаю, нет, — заверил его. — А что?
— Думаешь или уверен? — строго поинтересовался он. — Это серьёзно, Денис.
— Уверен! — твёрдо повторил я.
— Тогда придётся тебе дать ещё одну клятву, — предупредил меня химеролог, — на этот раз, что не расскажешь никому о том, что я тебе дал. Вдруг тебя с ними поймают? Есть у меня один артефакт, который даёт временную невидимость… Но действие его ограничено. После использования как минимум нужно пару недель подзарядить. Зато эта невидимость практически не вскрываема никакими заклинаниями. Даже ассасины не смогу тебя увидеть под ней…
— И вы мне его дадите? — уточнил я, с любопытством глядя на него.
— Дам, — коротко ответил тот.
Правда 90%.
«И опять я прав!» — довольно заметил Имба.
— Насчёт тех Норбековых, что в Академии, здесь ты должен справиться сам. Но я со своей стороны приставлю к ним наблюдателей…
— Наблюдателей? — не понял я.
— Незримых наблюдателей… — усмехнулся тот, — и о том, что эти узкоглазые придумают, ты сразу узнаешь. Ну а если я тебе не успею сообщить, то поверь, смогу задержать злоумышленников. Мы же союзники. А союзники должны помогать друг другу, так?
— Так, — подтвердил я.
— А теперь слушай, что надо будет сделать. Конечно, выходить тебе надо будет в субботу или воскресенье. Чтобы не вызвать лишних подозрений. Твои друзья не удивятся тому, что тебя вообще выпустят?
— Не удивятся, — заверил его.
— Хорошо. Все равно ты никому рассказать ничего не сможешь. Ты должен добраться до Метро. Любая ближайшая к Академии станция. Лучше, конечно, «Университет», «Ломоносовский проспект» или «Воробьёвы горы». Хотя можно и другие, просто оттуда тебе будет слишком долго добираться, на несколько дней тебя же не отпустят? — вопросительно взглянул он на меня.
— Думаю, нет.
— Ну вот. Спустишься и активируешь вот этот артефакт, — он положил на стол небольшой ярко-красный камень.
Путеводный камень
Уровень 30
Начальная Привязка — Сигизмунд Понятовский
Конечная Привязка — «Название скрыто».
— После активации, — продолжил он, — перед твоими глазами появится красная стрелка. Пойдёшь по ней. У тебя будет охранный артефакт, но увы, ещё не все создания, живущие под землёй, подчинены мне. Многие так и остаются теми, кто не смог пока понять слово истины… — я невольно вздрогнул. Понятовский сейчас выглядел каким-то одухотворённым фанатиком. Глаза его горели, а голос… голос был каким-то глубоким и бархатным. Похоже, препод впал в транс…
Я почувствовал лёгкое головокружение и сильное возбуждение Имбы. Примерно такое бывает, когда он пытается встать у руля без моего разрешения.
«Вот козлина… В голову к нам залезть пытается! — возмутился
