Тисса улыбалась, слушая Краулера, и пила кофе. Дэка сосредоточенно поглощал жареную пряную колбасу с тостами по-эльфийски. Рядом с ним, закурив по мехаррийской гоблинской сигаре, сидели Мэнни и Дьюла.
Я потянулся на знакомый запах, принюхался, и губы сами растянулись в улыбке:
— Блинчики!
— Специально для тебя, Скиф! — донеслось из кухни. — Доброе утро, дети!
Мы с Иритой переглянулись и покраснели.
Сели с остальными, не торопясь позавтракали, напились кофе. Никто не говорил о том, что нам предстоит. Краулер вспоминал, как «дементоры» поняли, что я «угроза», а Тисса рассказывала Дэке, как мы бились на юношеской Арене. Соло-приключенец одобрительно хмыкал, Мэнни хохотал, вспоминая, как бегал от Монтозавра, а Дьюла очень собой гордился — по большому счету, Арену мы выиграли благодаря тому, что он успел поставить нам храм Бегемота.
Тетушка Стефани собрала нам в дорогу припасов, расцеловала каждого — даже Флейгрея с Негой, — и мы выдвинулись, правда, сначала навестили Большого По. Поговорить с ним не удалось — вход в его логово под Пиком Арно затянулся омерзительной перепонкой, покрытой волдырями. Мы с Краулером и Тиссой стучали, пытались докричаться, но тщетно. А жаль. Была у нас идея выяснить, что случилось с легатами Чумного мора, и, если те вне Диса, занять их места — нам бы пригодились любые усиления. Однако новое Ядро Чумного мора так и не откликнулось.
— Может, он в спячке? — предположил я. — Какая-то божественная особенность?
— Спит и качается, ага, — хмыкнул Краулер. — Сбылась мечта Большого По. Ладно, нежить с ним, но нужно оставить здесь кого-то дежурить на случай, если По проснется и вход в логово откроется.
— Скажу Ояме, пусть назначит своим ученикам дежурство, — ответил я.
Вернувшись в замок, мы начали выдвигаться. Первыми решили отправить Краулера и Дэку: они двигались на нашу территорию — в храм Тиамат на Террастере — и в случае чего могли легко вернуться. Хотелось проверить, как сработает связь и в порядке ли еще Потертые монетки. В пределах Кхаринзы они работали нормально, но кто знает, что с ними случится при попытке связаться с другим континентом.
Провожать нас к храму Бегемота собрались все, кроме Большого По, а кто не вместился, залез на крышу замка и махал нам оттуда. Сам Спящий тоже присутствовал, причем во плоти — в своем излюбленном аватаре человекообразного гиганта с головой бегемота, в доспехах, сочащихся черным дымом.
— Покачайтесь возле храма Тиамат, потом к инстансу, — напомнил я Краулеру.
— За это не волнуйся, — улыбнулся гном. Его уровень был тот же, что и перед войной с Чумным мором, 705-й. — Верт скинул мне сотни свитков новых массовых заклинаний, надо их все протестировать. Да и Дэку нужно подтянуть.
Соло-приключенец 616-го уровня невозмутимо выписал массивным двуручным молотом восьмерку, кивнул:
— Вообще его веса не чувствую. Если б не климатический дебаф, можно было бы спокойно фармить Террастеру соло.
Он стал жрецом Спящих и получил прибавку почти в триста тысяч единиц характеристик. Вроде бы невообразимо много, но вдвое меньше, чем было бы вчера. Число последователей все время уменьшалось, они отрекались от Спящих, переходя на сторону Бездны, и ничего с этим мы пока не могли сделать, да и сложно их винить в том, что они выбрали жизнь.
Бегемот объяснил мне, что происходит. Глашатаи и фанатичные последователи Бездны — по большей части из бывших адептов Нергала и Мардука — устроили охоту на всех, кто не преклонил колено перед их богиней. Чтобы помочь им, она поделилась секретом производства факелов Праведного огня. Как и Истинное пламя, Праведный огонь опознает метку «угрозы», позволяет разглядеть невидимое и скрытое, но имеет ключевое усовершенствование. Если рядом находится разумный, не поклоняющийся Бездне, Праведный огонь меняет цвет на красный. К тому же, в отличие от редких и дорогих артефактов Истинного пламени, факел Праведного огня стоит меньше золотого, а у жрецов Бездны такой огонь вообще базовая способность.
— Боюсь, спокойно фармить теперь не получится даже в Озерном крае, — сказал я. — По Дису блуждают Глашатаи Бездны. От них не сбежать, особенно если попадете в их ауру, поэтому при первых же признаках опасности валите глубинкой. Да не пробудятся Спящие, и больше огня под ногами ваших врагов! Удачи!
— И пусть сон их будет вечен, — серьезно ответил гном. — Пусть и тебе поможет Фортуна.
Мы обнялись, а с Дэкой обменялись кивками.
— Не терпится проверить, на что я теперь способен, — задумчиво проговорил соло-приключенец.
Бросив на меня взгляд, Краулер улыбнулся:
— Помнишь, в песочнице мы мечтали о приключениях в большом Дисе? Сейчас я бы не отказался вернуться в то время и покорять инстансы песочницы. Тогда все было проще и понятнее.
— Не кисни, парень! — Дэка похлопал маленького гнома по плечу. — Прорвемся!
Тисса не выдержала и бросилась к Краулеру, присев, обняла его и крепко прижала к себе. Он отстранился, неловко пробормотал:
— Ладно, ладно, все. Утес с Кусей сами себя из Бездны не вытащат…
Ирита потрепала его по вихрам и, наклонившись, чмокнула в щеку. Окончательно смутившись, Краулер обвел нас взглядом, пискнул, махнул рукой и… ушел в Глубинную телепортацию, прихватив Дэку.
Бегемот к чему-то прислушался, потом удовлетворенно прогудел:
— Они на месте, в храме Тиамат. Сейчас помолятся, подкопят веры в алтаре, и Спящая отправит их куда надо.
Решив убедиться в этом самостоятельно, я подкинул Потертую монетку, настроенную на Краулера. Ткань пространства нехотя треснула, немного расползлась. Я заглянул в получившуюся щель — в нос сразу ударил кислый запах, а лицо защипало — и увидел изнутри храм Тиамат. У одной из колонн стояли спиной ко мне Краулер и Дэка, осторожно пробовали высунуться за пределы храма.
Мой друг обернулся, показал большой палец:
— Не дает полного сопротивления, но отхиливается. — Он говорил о своем новом алхимическом изобретении — некоем универсальном зелье сопротивления климатическим дебафам.
— Возьмешь тысячный уровень, и обо всех подобных дебафах можно будет забыть, — сказал я и просунул в щель
