а обладающих такими же магическими способностями простолюдинов держат в холодных, сырых бараках по восемь человек в камере и с питанием какая-то подстава. Ту серую массу, что навалили мне в тарелку на обед и ужин я кушать не стал, а за пределы школы, чтобы поесть нормальной еды, почему-то не выпускали.
Разумеется, не выпускали только простолюдинов. Знать вольна ходить куда и когда пожелает и не ходить, а разъезжать на личных каретах. Очень резкие изменения произошли в моей жизни, буквально, за день. Я особо не ощущал дискомфорта в Тарте, пока был принцем Виго, но реальность ткнула меня в лицо условиями, в которых ютится непривилегированная часть общества, и мне очень эти условия не понравились. Такое терпеть никак нельзя.
Всё же, постараюсь пока не бунтовать, не привлекать внимание, но уже очевидно, что условия такой школьной жизни для моего спокойного и размеренного совершенствования неудовлетворительные. Придется побороться за свои права и более адекватное распределение средств на содержание учеников при школе. Что из этого получится? Даже самому интересно. Завтра экзамен, заодно выясню, насколько сильны маги с вторым, третьим и возможно четвертым уровнем сердцевины.
Я условно прировнял эти уровни к уровням концентрации Ци, но системы кодирования хаотической энергии совершенно разные, что может давать, как свои плюсы, так и минусы. Что я буду делать, если попросят изобразить "огненный шар"? Мне так и не дали данных о текущем уровне магической силы Виго, кроме его высокого магического потенциала.
Даже если я атакую мишень простой взрывной техникой, сгустком Ци с примесью энергии Ян, здесь нет духовных мастеров, которые смогут увидеть, чем была поражена моя цель. По сути, мои атаки разными энергиями или воздействие полем Ци будут невидимы и не входят ни в одно из существующих древ магии, а их целых пять. Традиционно к природной, элементальной магии относят заклинания элементов стихии огня, воды, земли и воздуха. Таких магов называют элементалистами. Обычно, они спецы в какой-то одной из стихий, редко — двух, крайне редко — трёх.
Особняком стоит усиливающая и ослабляющая магия. Усиливающая с возможностью восстановления сил, маны и лечения ран — ниша жрецов Бога Жизни, ослабляющая с проклятиями, уроном самочувствию, потерей магических сил, параличом и прочим — ниша ведьм и ведьмаков, призывающих на помощь Злых Богов и их духов. Также ведьмы способны накладывать на себя и некоторые усиливающие эффекты, но за все манипуляции нужно платить, приносить что-то в жертву. Свою кровь и плоть или какого-нибудь припасенного для этих целей раба. Это направление в магии — самый большой потребитель рабов в Тарте. Метод формирования и воздействия у этих двух групп заклинаний отличается лишь знаком минус, но их уверенно относят к двум разным древам, считая жертвоприношения злым путем, а благословения — добрым, хотя жрецы просто жертвуют своей кровью и жизненной силой, а не взятой извне.
Самой сложной магией является магия времени и пространства. Её выносят в особую, Божественную школу магии, но в текущий момент её таинства и методы считаются забытыми и безвозвратно утерянными. В Тарте о ней знают, но мастеров, способных научить её секретам и самым простым заклинаниям нет. Возможно, они просто скрываются, так как являются ценной находкой для всех правителей.
И самой последней по популярности и многочисленности последователей является магия внушения. Её адепты называются менталистами. За редким исключением её используют лишь для воодушевления собственных войск и внушения страха войскам противника. Это два главных и часто используемых ею массовых заклинания. Существуют и другие, но о них мастера школы предпочитают не распространяться.
Магия внушения — коварная магия. Никто не хотел бы попасть под влияние мага-менталиста и лет триста назад мастера других школ истребили адептов этой школы почти поголовно. В Тарте скрывавшиеся годами менталисты раскрылись и пригрелись под крылом прошлого и нынешнего правителей, но их все равно в сумме можно посчитать по пальцам одной руки, а использование их способностей осталось на уровне все того же воодушевления и запугивания воинов.
Чтобы произвести нужный негативный эффект на отряды противника в бою, менталистам нужно сближаться с целями, что опасно для жизни. Боевые маги являются первейшей мишенью для вражеских стрелков и многие менталисты отказываются развиваться в своём искусстве, даже если проявили к нему способности, предпочитая другие ветви и школы.
Я же не являлся магом в принципе, но мог бы имитировать эффекты некоторых заклинаний, используя разнообразные техники боевых мастеров Земель Богов и созданные на коленке под конкретный случай самостоятельно. Первое испытание моего умения мимикрировать и не выделяться из числа обычных, местных магов произойдет уже завтра.
После ужина, еще до наступления темноты всех учеников загнали в спальные корпуса. Мне досталась просто ужасная комната в сыром, заплесневелом, цокольном этаже. С единственным, крохотным, зарешеченным окошком она больше напоминала тюремную камеру. Находиться там с ещё семью несчастными узниками, в дикой тесноте и духоте было просто невыносимо, и в сгущающихся сумерках я покинул раздражающий подвал, вышел наружу под предлогом похода в отдельно стоящий туалет.
Для этих нужд в ночное время у каждого ученика имелся свой личный ночной горшок, но какого-то уединенного, освещенного и хорошо проветриваемого закутка с ширмой в спальном бараке с тонкими простенками предусмотрено не было, а в спальных комнатушках царила такая теснота, что воспользоваться горшком можно было только поставив его прямо на кровать или заплесневелый вещевой сундук, поэтому наружная охрана корпуса приняла мои доводы и позволила воспользоваться дворовыми удобствами.
Им самим было в тягость нюхать всю ночь содержимое ученических горшков, а я ещё сгустил краски, схватившись за живот и намекая, что если они будут долго думать, могу и вовсе не дотерпеть. Вырвавшись во двор, по пути к туалету я свернул за угол каменного административного здания, огляделся и, усилив ноги с помощью Ци, в один прыжок забрался на его крышу. Чтобы не привлекать внимание патрулирующей двор стражи, разместился на той стороне скатной крыши, что повернута к внешней стене ограждения. Можно было легко переметнуться через стену и отправиться спать в город, оставаясь никем не замеченным, но я предпочел выждать, чтобы узнать, как на мое долгое отсутствие будет реагировать охрана спального корпуса.
Если я всё правильно рассчитал, то через минут десять-двадцать, максимум полчаса, она должна была смениться и тогда о моем уходе могут просто забыть. Пока я ждал, решил не тратить время зря и впервые занялся совершенствованием в столице. Мой энтузиазм к ежедневным, многочасовым практикам совершенствования поубавился в
