В отличие от тех, кто вышел из командного отсека, личный состав взвода выглядел проще и… естественней что ли? Полевая форма, квадратные коробки рюкзаков на спинах, автоматы в руках, шлемы без забрала, очки, а вместо комфортной системы фильтрации воздуха, встроенной в шлем — обычная маска химической защиты.
На взгляд Кардинала простые солдаты выглядели тут к месту, в отличии от него самого или других командиров старшего звена. Высокий, по-военному прямой и подтянутый, он был типичным офицером Российской империи. Его полевой плащ и сапоги были слишком начищены и неуместны в подобных условиях.
Но он не имел права демонстрировать окружающим свою неуверенность. Взгляды почти пяти десятков человек скрестились на нём, и заметь они его страх — сами проникнуться им. Впитают и приумножат, чтобы заразить остальных.
Лейтенанты присоединились к отделениям. Встали рядом с сержантами. Позже, когда они найдут остальных пехотинцев из второго и третьего бота, отделения вырастут до взводов и поступят под командования старлеев, которые присутствовали в других десантных капсулах. А его, условно штабные летёхи, снова займут роль помощников при капитане.
Кардинал окинул бойцов взглядом. Команда «Блокада» подразумевала полную изоляцию десантной капсулы, и приказ был выполнен без накладок, несмотря на столкновение с углом здания при посадке.
— Статус секторов?
Приникшие к экранам стрелки шевельнулись. Докладывают офицерам… Кардинал кивнул своим мыслям, а затем выслушал заместителя:
— Пусты.
Лидер подразделения больше не медлил:
— Первый взвод! Высадка!
Створки рухнули, по ним забухали берцы, пехота с криком «к бою» рванулась в странную, отдающую серым цветом, темноту. Рассеялась вокруг десантной капсулы занимая укрытия за стоящими здесь машинами и крупными обломками бетона.
За ними, с хрустом ломая попадающие под механические лапы камни, на улицу выбрался РКП «Москит» — роботизированный комплекс поддержки, чьё вытянутое, скорострельное орудие, c одинаковой эффективностью подавляло огневые точки и расстреливало легкобронированную технику.
Кинув взгляд на внутренний интерфейс, Кардинал обратился к ИскИну:
— Проложи маршрут к ближайшей точке высадки.
Через секунду у него перед глазами развернулась карта. Ещё через две он отправил её всем своим офицерам по внутренним каналам связи.
— Двигаемся на соединение со вторым десантным ботом.
Больше слов не требовалось. Люди прекрасно знали порядок передвижения и свои действия. Подняли в воздух четвёрку дронов-разведчиков и ощетинившись оружием, двинулись.
Ветер, полный песка и пыли, хлестал смутные фигуры, дёргал Кардинала за распахнутый офицерский плащ и скрёбся в бронежилет, оснащённый энергетическим щитом последнего поколения.
Разбитые здания наблюдали за передвижением штурмовой пехоты чёрными провалами секций и ростовых окон. Все стёкла лежали на улице, вперемешку с крупными обломками и искорёженными автомобилями.
Головное отделение выбралось вперёд. Два других окружили роботизированный комплекс, а на небольшом отдалении, прикрывая тылы, между машинами и обломками, короткими перебежками, следовало отделение замыкающих. Всего четыре отделения формирующих полноценный взвод. В каждом из них: сержант, стрелки, пулемётчик и его второй номер, гранатомётная пара, пехотный снайпер — всё отличие которого от обычного пехотинца заключалось лишь наличием продвинутой оптики на автомате и умением ей пользоваться.
Видимость, даже здесь, почти на окраине города, была, мягко говоря, паршивая. Тридцать метров в стандартном шлеме, со стандартным же подавителем визуальных помех. Москит — видел дальше, передавал картинку в интерфейсы бойцам. Но и у него были проблемы. Пол сотни метров в условиях городского боя, это беда. Если противник закрепился внутри зданий и ударит сверху, будет совсем непросто выжить.
«Хотя есть ли они там, эти верхние этажи?»
Кардинал задрал голову, но ничего не увидел. Встроенный в шлем подавитель визуальных помех просто не справился. Штурмовую пехоту окружала коричневая мгла полная вкраплений сажи, а эхо доносило грохот стрельбы и взрывов.
На подлёте к Приморьеву капитан видел вспышки… под экипировкой по его телу катался пот. Температура воздуха зашкаливала и подходила скорее солнечному Сочи в его самые знойные дни, чем городу на самом востоке Российской империи.
«Орбитальный удар? Чем накрыли этот многострадальный город и почему?»
Кардинал с трудом себе представлял, насколько тут было жарко за пару часов до их высадки.
Взвод шёл по руинам, горы бетона перемежались с завалами искорёженной техники. Посыпались первые доклады о найденных останках, но быстро сменились тишиной. Люди поняли, что теперь так везде.
Трупы и части тел, которых не увидишь под слоем пыли и пепла, пока не наступишь. Красная кровь, настоящий ручей, который капитан увидел собственными глазами взбираясь на очередной бетонный завал.
Военный старался не думать о увиденном. У него был приказ.
И он был прост — оборона Приморьева, удержание плацдарма, ожидание дальнейших приказов. Подробностей хер да маленько, полнейшая непонятка с кем война и почему. На подлёте начались столкновения, флотские во всю трудились, но капитан к ним не лез. У них своя стихия и свои задачи.
У него есть цель — оборона Зареченского района. Остальное, пока второ…
— КОНТАКТ!
Крикнули так близко, что капитан, погружённый в свои мысли, вздрогнул.
Крик застал его на подъёме, он успел развернуться к кричащему, одному из тех, кто карабкался ниже, и чуть не ляпнул лейтенанту по внутренней связи «почему боец докладывает не по форме?» когда темнота вдруг оглушительно взвизгнула и ударила навстречу.
В переулке занял позицию танк.
Голубой росчерк энергетического выстрела был сокрушителен в условиях коротких дистанций городского боя. Расчёт у экипажа был верным, они замаскировали танк в груде искорёженных машин, заглушили двигатель, опустили щиты. Пропустили мимо себя головняк пользуясь более подвинутыми средствами наблюдения, чем те, которыми экипирована пехота.
И дождавшись цели покрупнее — атаковали.
Энергетическая пушка низвергла из себя «заряженный» снаряд и тот с оглушающим визгом ударил в энергетический щит роботизированного комплекса поддержки. Голубая вспышка от столкновения с невидимым щитом была так сильна, что накрыла окружающих солдат.
Прежде чем покатиться по насыпи, капитан увидел, как несколько фигурок взорвались кровавым паром, а у остальных, заискрили перегруженные энергией щиты.
«Первые потери на земле…»
— К бою!
В бою солдат имперский солдат должен вести себя сдержанно. Молчать и работать через интерфейс. Но они не молчали. Мат, стоны, неразборчивые крики… Кардинал отключил голосовую связь в подразделении и отдал приказ через интерфейс:
— Пехоте найти укрытия и рассредоточиться. Гранатомётчикам маркирую цель.
РКП Москит успел повернуть орудие и открыть стрельбу, но толку от этого было мало. Танкисты выстрелили три раза подряд. Первый выстрел разрядил щит. Второй оторвал одну из лап и отбросил РКП грудой металла к зданию напротив. Третий разорвал технику в клочья, заставив сдетонировать боезапас и осыпав осколками всю улицу.
И всё это примерно за семь секунд.
Тьма в переулке набухла голубым светом заработавшей гравитационной подушки, и ужасная махина полезла на улицу. Кто-то по неопытности открыл стрельбу из автоматов, но быстро затих демаскированный, а затем раздавленный ответным огнём тяжёлого пулемёта.
На глазах Кардинала длинная, тяжёлая пушка повернулась прямо к насыпи и исторгла последний выстрел — четвёртый, прежде чем уйти на полную перезарядку.
Капитан пришёл себя заваленный бетонной пылью и камнями в какой-то трещине. Кто-то разгрёб камни и грубо хватая, вытащил его наружу:
— Живой? — Боец с нашивками сержанта встряхнул офицера. — Капитан, ты выпал из мониторинга, ранен?
Насыпь перестала существовать. Танк разнёс завал в клочья и теперь дорога была открыта. Сама махина — всё ещё была здесь, Кардинал видел её угрожающие очертания в каких-то двух десятках метров.
