хлопнул себя по щекам. В Мире Духов много чудес, нельзя сдаваться, даже не попытавшись. Я вытащил чёрную карту, которую дал мне Римуш, когда пригласил в клуб Космос. Римуш — Демон из Аде-Шумер, он Мастер Смерти. А кто лучше Ашурцев знает секреты души? Клуб Космос — это хорошая возможность, чтобы расспросить о проблеме Иры. Но на карте было пусто — ни даты, ни времени. Значит, собрание клуба ещё не скоро.
Я убрал карту и лёг на кровать рядом с Ирой. Несколько суток я не спал, и после недавних потрясений жутко хотелось хоть ненадолго уйти в забытие…
Но я не смог уснуть. Встал, включил приставку и отправился в Тихую Комнату. Оттуда — на Землю.
— Г-господин! — слуга вздрогнул. — Подождите немного!
Он выбежал из кассетной комнаты. Я вздохнул, подтянул к себе ближайший стул и сел.
Через пару минут дверь рывком открылась, в комнату вбежал взъерошенный Костя. Увидев меня, он зарычал и кинулся в драку.
— Ты угробил мою дочь! Кх… — Костя осел на пол — я врезал ему под дых.
— Тише ты. Успокойся. Твою дочь арестовали, её везли в исследовательскую лабораторию, в столицу. Я попытался её спасти, но она погибла.
— Урод, — сипло зарычал Костя.
— Ира в Аду. Она жива. Я её уже нашёл.
Тело Кости расслабилось, он завалился набок. Так и лежал минут десять, приходя в себя.
— То, что ты сказал, — правда? — тихо спросил он.
— Да. Ира жива и здорова. Я взял её под защиту.
— Можешь привести её?
— Нет. Я пока слишком слаб. Не умею переносить с собой других людей.
Костя не ответил. Я встал и активировал Зед-Атму, создавая портал.
— Мне пора. Я позабочусь об Ире. Когда появится возможность — приведу её. Со мной она будет в безопасности, обещаю.
Я телепортировался обратно в Тихую Комнату. Где часа два просто стоял и смотрел в пустоту. Почему-то вспомнилось моё пятнадцатилетие. Как всегда, я заснул дома и проснулся в другом месте — в военном лагере смертных. Меня спеленали и много дней пытали, пытаясь узнать, как я проник на секретную базу.
Самой жестокой среди дознавателей была молодая девушка лет двадцати пяти. Она отрубала мне пальцы, вырезала куски мяса, прижигала раны. А ещё ей нравилось бить меня по голове молотком и наблюдать, как Тело Куклы восстанавливается. Как вмятина в черепе медленно выравнивается. Она это обожала.
В какой-то момент эта девушка потеряла бдительность — она думала, что уже давно сошёл с ума. И тогда я свернул ей шею.
Дознавательница оказалась любимой дочерью генерала, и мне пришлось минут тридцать наблюдать, как старик рыдает над её телом. Там же, на полу пыточной, он умер от горя.
Я встряхнул головой, отгоняя воспоминания. Сейчас не время рефлексировать. За свою жизнь я прошёл через невероятные страдания и десятки раз был на краю гибели. И сейчас — просто очередная сложность, не более. Я всё расскажу Свете, буду с ней максимально честен.
* * *
Облака, Небесный Грот.
Света сидела в просторной комнате, напротив ростового зеркала. Над ней резвилась Фея Астильба, опыляя всё вокруг пыльцой.
— Ты говоришь, что со мной желает поговорить… Госпожа?
Света потрогала свою щёку. После того как она поднялась в Рай, её уродство не прошло. Нижняя часть лица осталась такой же — покрытой грубой отвратительной корочкой, с волдырями и порезами. Вчера, когда Иеда её окончательно доконал, она просто развязала свой шарф.
Небесный сразу же куда-то заторопился, у него нашлось куча дел. Света же сняла комнату в столичной гостинице — Эскобар очень помог ей, отдав те хрустальные кубики. Только здесь она в полной мере осознала, насколько они важны.
— Да! — пискнула Фея. — Госпожа хочет поговорить с тобой!
Света искоса глянула на Астильбу. Вчера, когда она появилась, Иеда несколько минут не мог вымолвить ни слова. По его словам, Феи показываются крайне редко, связь с ними у Небесных потеряна. И то, что Фея предложила Свете дружить, — это нонсенс. Такое случалось только в древности, когда у Небесных и Фей были нормальные отношения.
Но Света зря опасалась, что появление Астильбы вызовет интерес могущественных Небесных. По словам Иеды, Фей в Раю считали чем-то вроде забавных зверушек. Из-за такого отношения инварианты с Небесными и поссорились.
— И где эта Госпожа? — Света перестала рассматривать себя в зеркале и отвернулась, надела на лицо шарф. Ей вспомнился Эскобар. Скоро их следующая встреча. Интересно, он смог придумать, как они будут общаться в этом… Море Утопленников? Совершенно неудобная кассета, в ней невозможно нормально поговорить.
— Она в Ледяном Склепе! — пискнула Фея.
Света замерла.
— В Ледяном Склепе? — уточнила она.
— Да!
— И как зовут… Госпожу?
Астильба перестала опылять всё вокруг, села на плечо Светы и свесила ноги.
— Твоё лицо странное. Я не могу понять, что с ним.
— Ты про это? — Света коснулась шарфа.
— Что-то не так. Сколько у тебя капель Небесной Крови?
— Одна. Я только недавно стала Небесной.
— А на Ген-Иксы ты проверялась?
— Нет… Я бы знала, будь у меня Ген-Икс.
— Хм, — Фея погладила свой подбородок. — Тебе надо встретиться с Госпожой.
— Ты так и не сказала, как её зовут.
— Я полетела.
Фея вспорхнула с плеча Светы и вылетела в открытое окно. Света проводила её взглядом и вздохнула. Но упоминание Ледяного Склепа навело её на определённые мысли. А вдруг с помощью этой Госпожи получится спасти мать Эскобара?
* * *
Пламя, Аде-Эгиптос.
Дата встречи со Светой приближалась. Пердикк уже починил свою платформу и несколько раз искал меня — ему явно не терпится продолжить исследование Моря Утопленников.
Но я пока не хотел входить в эту кассету — проблем и так хватало. После случившегося с Ирой я тщательно проанализировал всё, что произошло в тот день. И пришёл к выводу, что в ситуацию могли вмешаться Миу, отвлечь меня от полицейской машины, сделать так, чтобы я забыл о ней. Но если я прав, то мне совершенно не ясна цель этих инвариантов.
Ира продолжала лежать в моей комнате. За ней ухаживали служанки-Эльфчарки, поэтому я был спокоен. Но вопрос с грядущим переселением обострился — как я пойду в Дикие Земли с Ирой?
Карри меня избегала. Каждый раз перемещаясь на Ярмарку, я чувствовал, что она где-то рядом. Но её саму не видел. И даже попытка достучаться до неё через торговцев не возымела успеха.
В итоге я махнул на неё рукой и отправился в Холодную кассету один.
