будет прилетать каждый день, то надолго меня не хватит. А вдруг Старик не придёт? Ведь может и такое быть. Вдруг там с этим старым мухомором сердечный приступ случится, а я тут красным джемом мостовую мажу?! Так, ладно, всё равно ничего путного сейчас не придумаю, остается надеяться, что он про меня не забыл. А вот как попасть в сам торговый квартал, нужно подумать. Ведь должен быть путь, главное — его разглядеть.
Присев к стене и изобразив вселенскую печаль на лице, я стал наблюдать за другими попрошайками. Мимо меня проходили жители городка, иногда проезжали повозки. Кто-то отворачивался, а кто-то из жалости бросал медяк в мою сторону. Да, я сейчас выглядел не очень. Дебаф прошел, но грязь и подтеки крови на лице говорили о многом. Фингал под левым глазом был приличный. В общем, давил на жалость, как мог. Через два часа, понаблюдав, как работают другие доходяги, вроде меня, стал примерно понимать систему прохода или, по крайней мере, увидел для себя два варианта. Первый, самый простой, это заплатить стражникам за разовый пропуск, но тут есть проблема. Стража, пропустив меня, укажет место, где я могу просить милостыню, и пройтись по улице выше мне не дадут. Стерегут свой заработок, мало ли я чего покрупнее ухвачу, а они и не заметят. Так что этот путь отпадает. Мы пойдем другим путём. Около меня остановилась телега, груженная мешками.
— Эй, доходяга, заработать хошь? — услышал я хрипловатый голос. — Руки, ноги целы?
— Да, господин, — тут же отозвался я, изображая на лице собачью преданность.
— Мгм, хгм, — прочистил горло возничий, — не господин я. Ты это, мешки таскать можешь, али хворый?
— Могу, могу, — закивал я головой. — Я, хозяин, все могу: и носить, и возить, и копать, если надо. За пятак все могу, — продолжал я кивать, как китайский болванчик.
Мужик подозвал меня взмахом руки.
— Садись позади телеги, поедем, посмотрим, что и как можешь.
Меня просить дважды не надо. Быстро забрался в телегу позади мешков, и телега тронулась вглубь торгового квартала. Вот он — мой проездной билет! Теперь уже не остановят.
Проезжая пост стражников, я немного напрягся, но потом увидел сообщение от системы: «Вы проезжаете в торговый квартал в качестве рабочей силы. Проход ограничен по времени выполнением работы. По окончании работы стража выпроводит вас обратно. Желаем приятной игры».
После прочитанного сообщения мысли закрутились. Мне нужно сделать так, чтоб работа не кончалась. Или бы меня взяли в работники. Ладно, доберемся до места и там посмотрим, как говаривал один Бонапарт: «Война план покажет».
Первую часть я выполнил — попал в торговый квартал, о второй части задания будем думать на месте. Телега катила по улице в сторону больших сараев или хлевов.
Доехав до одного такого здания, собранного из толстенных бревен с большущими воротами, телега остановилась.
Маленькие оконца, высокая крыша, покрытая соломой.
— Усе, докатили. Слазий, — проговорив это, мужик направился к воротам. Створки заскрипели и разошлись в разные стороны, открыв нутро склада.
«Да тут есть, где жить и прятаться», — подумал я, глядя вглубь этого бревенчатого чудовища. Поправив хламиду и затянув потуже веревку, служившую мне вместо пояса, потрусил за мужиком.
— Чё делать? — скороговоркой пропел я.
— Так, мешки с телеги нужно сгрузить. Место, куды таскать, вона там, пойдем. Справишься быстро, накину за скорость.
Мы прошли вглубь склада.
— Сюды ложь, да рядком. Приду, проверю.
Я кивнул в ответ и направился к телеге. Перса я создавал, как война, сила была, так что ношение здоровенных мешков особо не удручало. Пока носил, думал, как остаться тут на постоянку, чтоб мужик меня взял в работники. Мне этот склад очень понравился: стоит в глубине торгового квартала, стража тут появляется редко, место тихое. Справился быстро. Когда вернулся мужик, уже успел отдохнуть, да и система подкинула единичку к силе, что тоже радовало.
— Вот ты скорый… — хмыкнул мужик, поглядывая на меня из-под густых бровей. — Смотрю, быстро и ловко управился. И сложил аккурат. Молодец! Заработал прибавку.
— Дак этоть, мы привычные к такой работе. Ежели за это ищо и платят, так и в радость! — я стоял и улыбался. — Может, ищо чаго есть? Мы могем.
Я напрашивался на любую работу и, видя сомнения мужика, уже приготовился к долгим уговорам. В реальной жизни так себя ни разу не вел, даже когда работу искал, а тут, как соловей, запел.
— Мы, хозяин, много чего могем, и таскать, и пилить, и за лошадьми прибрать. На всякую работу согласны.
— Гляжу, покладистый ты, и на лицо не дурак. Хватай метлу и прибери двор. Там посмотрим.
Я рванул за метлой и принялся, как заведенный, мести улицу. Шибко не разгоняясь, чтоб пыль высоко не поднимать. Работал на совесть, сбегал к колодцу, благо, приметил, пока ехали, где он, принес воды, смочил метлу. Дело пошло. Мужик за всем этим приглядывал и посмеивался в густые усы.
— Смекалистый и хваткий. Мне нужон такой помощник на складе, — проговорил мужик. — Готов тебя взять в работники. Тебя как звать, работничек?
— Меня, так эдоть Трувором, папенька с маменькой назвали.
Система тут же мне сообщила, что я взял себе псевдоним: сохранить его или нет. Я нажал «Да».
— Трувор, говоришь, и на вид ты ладный, а ведешь себя, как простак. Как понимать? –
— Дык, в том годе война была с герцогом Дейским, я в ополчение и записался, — врал я, сходу придумывая себе более-менее легенду. Пел, как ручей журчит. — А тамыча у герцога колдуны, страшенные были, мы при первой атаке под колдунство и попали. Серым маревом нас накрыло, кто выжил, тот таким и стался, дурочками сделалися. Меня энтоть отпускает кода, могу здраво говорить. А кода накрывает, то простак-дураком хожу.
— Да, дела… — медленно проговорил мужик. — А почто в город подался? Остался бы дома.
— Дак нету. Дома. Битву-то мы проиграли, герцог деревню пожёг, родных повесили, отца на кол посадили. Вот и пришлось в город подаваться, работу искать или милостыню просить. Живу на улице, перебиваюсь, чем Бог пошлет. Возьмите меня в работники, я все могу, — продолжал я жалобить мужика.
— Пьешь? — строго спросил мужик.
— Неа, никода в рот не брал. Не по мне это.
— Ну, по бабам ты не ходок, пить не пьешь, знакомцев нету. Хороший набор для работника, — размышлял мужик вслух. — Что ж, можно и взять, но смотри: если что пропадет, на каторгу сразу отправлю и глаз не дернется. Жить тут будешь, при складе, угол выделю и кормить буду. Десять медяков в неделю платить буду. Меня Хватом зови,
