Почти поддавшись эмоциям, она едва не забыла, зачем здесь.
Господин, – она покачала головой, словно вонзая в его сердце кинжал.
Ты убеждать меня пришла? – спросил Брэндель.
Амандина не ответила, просто глядя на него, не мигая.
И у тебя хватает духу меня сдерживать?
Амандина покусала губы и осмотрела людей перед ней еще раз, с каждой секундой бледнея, пока, казалось, вся кровь не отлила от ее лица, а костяшки схватившие Брэнделя за запястья рук побледнели.
Обижайтесь сколько угодно, господин, – сказала с достоинством дочь аристократа, – но я не могу вам позволить… и не позволю! Вы же знаете, с чем придется столкнуться. Гродэн, Мадара, Ранднер, да может статься, что и все ауинское королевство. Список врагов почти бесконечен, и согласись вы помочь им, единственный возможный исход – ваша смерть.
Я знаю, господин не считается с врагами, и вы – самый храбрый и достойный рыцарь, какого я только встречала, и сейчас я чувствую, что становлюсь свидетелем возрождения благородного дворянства из легенд. Когда-то все это считалось лишь сказками, но господин показал, что возможно все…
Но я забочусь о вашей судьбе! – прокричала она, – и поэтому не могу смотреть, как вы собираетесь пойти по пути, который ведет к смерти! Пускай меня возненавидит вся эта деревня и все ваши люди, мне все равно, – подняв голову, она взглянула ему прямо в глаза, – но я должна вас остановить любой ценой.
Брэндель ответил на взгляд. Впервые она заговорила с ним так прямо. Он склонил голову и сказал только одно:
Спасибо.
Закрыв глаза и выдохнув, он снова их открыл и мягко отстранился от Амандины, подошел к Зифрид, погладил ее по голове и ушел.
Господин? – удивленно последовала за ним Амандина.
Жители деревни тоже слегка приуныли, наблюдая за его удаляющейся спиной, с каждой секундой теряя надежду. Амандина проговорила вслух все опасности, с которыми он мог столкнуться, защищая их, и просить незнакомца о такой жертве они не имели права.
Они были благодарны даже за эту злость и печаль: хоть кому-то было до них дело, и пускай альтруизму здесь места не было, но и сопереживания было достаточно.
«Мать Марша, Богиня Ния, ты недостаточно наказала сенья?»
Пойдем, Амандина, – позвал он тихо, не поворачиваясь.
Наконец-то она облегченно вздохнула, но вид его сгорбленных от скорби плеч заставил ее почувствовать, что она собственноручно похоронила что-то важное. Опустив голову, она пошла следом, чувствуя нарастающую дрожь в груди.
Тихий плач Зифрид остался позади.
Том 2 Глава 147
Янтарный меч – том 2 глава 147
Глава 147 – Теплые слова надежды (9)
Ночное небо над деревней сенья выглядело тихим и мирным: на безоблачном небе словно штрихи на полотне сияли яркие звезды, подсвеченные сиянием розовыми всполохами. И в лесу воцарилась тишина, давшая возможность оценить всю эту красоту.
Казалось, с окончанием ссоры в доме советов воцарился покой. Зато в темном уголке внутреннего дворика при свете костра в амбар на отшибе деревни скользнула маленькая тень.
Зифрид старалась дышать как можно тише, оглядываясь по сторонам полными тревоги зелеными глазами. Она медленно обогнула стену и толкнула дверь маленькими ручками. Успешно проникнув в здание, она тихо закрыла дверь изнутри.
Там было темно – хоть глаз выколи, и кроме люка в крыше, пропускавшего маленький луч лунного света на пол под ним.
И именно в темноте пробуждались глубоко скрытые в генах сенья черты ликантропов. Зрачки девочки раширились, улавливая все происходящее темноте.
Буквально через мгновение она нашла то, зачем пришла, и подошла к вазону с водой. Встав на цыпочки, она наполнила флягу, после чего спрятала ее и снова огляделась. В итоге та ссора в доме советов так ничем и не закончилась, и Зифрид приняла решение отправиться к барону самостоятельно.
«Взрослые говорят, я могу спасти всех, если предстану перед Лордом-Бароном. Так и сделаю, и папе с дедушкой не придется больше с ними сражаться».
Она молилась обо всех живущих, чтобы ничья больше жизнь не оборвалась как мамина. Мама навеки ее оставила.
Мама…
Зифрид шмыгнула носом и заставила себя прекратить плакать. Она понимала, что уйди она сейчас – больше никогда не увидит ни отца, ни деда, ни остальных жителей деревни.
«Зифрид, надо становиться взрослой и прекращать плакать. Ты лесной житель, настоящая сенья» – так всегда говорила мама.
Девочка вытерла глаза, понимая, что надо быть сильной, но вспомнив о последних мгновениях жизни матери, когда та, покрытая кровью, тепло ей улыбнулась, не сдержалась. Слезы водопадом зездочек закапали вниз.
Зифрид, ты идиотка… – зло вытерев глаза и закусив губу, прошептала она.
Собравшись, она залезла в короба с парадной одеждой, которую носили только по праздникам.
Порывшись, она нашла свое красное платье и кожаные туфельки. Держа все это в поднятых руках, она покружилась, почти танцуя: этот наряд ей очень нравился. Носить его было бы сплошным удовольствием – даже сердце забилось чаще от восторга. Девочка не была уверена, что ей предстоит, и хотела выполнить это маленькое эгоистичное желание.
Она подумала, что остальные не будут винить ее за то, что оделась в парадное, да даже если и так – пускай, все равно она сделает по-своему! Лукаво ухмыльнувшись на свое непослушание, она почувствовала, что слезы высохли, а на лице проступила улыбка.
«Что я еще забыла? А, да, мамина флейта».
На секундочку замерев, она отложила платье и некоторое время поглаживала висящий на шее инструмент, другой рукой рассеянно погружаясь рукой в зерно, в итоге наконец-то положив ее на видное место.
Оставлю отцу, – пробормотала она, – пускай помнит нас с мамой.
Несколько раз моргнув, она отпустила флейту и отошла, по пути несколько раз оглянувшись на нее, пока, сжав маленькие кулачки, не отбежала к двери, где и остановилась. Убедившись, что ничего не забыла, она слегка приоткрыла дверь и, оглядевшись, выскользнула на улицу.
Выйдя наружу, она отправилась к выходу из деревни, но пройдя всего несколько шагов, почувствовала, как на правую руку надавило что-то холодное.
Она вздрогнула.
Обеорнувшись, словно маленький испуганный зверек, широко раскрытыми глазами она разглядела посеребреные ножны меча. Подняв голову, она встреилась взглядом со знакомыми тепло смотревшими на нее глазами и уверенной улыбкой.
Ах……братец…… Бре… – сказала она, осторожно отступая назад.
Это был Брэндель.
Если уж собралась уходить – не забудь взять оружие для защиты, – ободряюще сказал он.
Медленно подойдя, он встал перед ней на колени,
