мне схему их аферы без утайки, и они очень старались, но без далёкого экскурса в историю я никак не мог понять почему происходит то, что происходит.
Проблема материалов для артефактов волнует не только меня, но и весь этот мир. Первые живые артефакты делались, как и моё тело, из глины. Но для всего, что крупнее или мощнее помещающегося на ладони экранчика, этот материал не подходит. Никакого другого, более подходящего материала в природе не нашлось, все они имели какие-то критические недостатки, перевешивающие любые, даже весьма выдающиеся достоинства.
Первым материалом без недостатков была найденная одной из бесчисленных экспедиций «пыль», она же «катализатор», она же — в просторечии — «эктоплазма». Пыль добывается в руинах древней цивилизации, сгинувшей тысячи лет назад. Называть это вещество пылью тоже не совсем правильно, потому что относительно настоящей пыли эта хрень имеет гораздо меньшие частицы, и похожа скорее на жидкость по всем свойствам.
Цивилизация, создавшая пыль, с магией была не знакома, но пыль под воздействием магии очень легко оживала и начинала исполнять своё предназначение. Это предназначение — защита вверенных территорий от посторонних. То есть, оказавшись рядом с магом она попытается его убить, используя те средства, которые ей доступны. А доступно ей плюс-минус ничего, так как пыль встречается редко и очень мелкими скоплениями. Зато, она умеет самообучаться, и довольно быстро осваивает магию созидания, если имеет доступ к энергии.
То есть, она существует в двух вариантах: как пыль в буквальном смысле слова, и как магически активная субстанция, мечтающая убить всех человеков. Только вот боевое применение магии созидания — это весьма затратно, в отличии от создания иллюзий. Поэтому, когда свободная пыль оказывается рядом с магом, она начинает насылать на него галюны, в виде наиболее ужасных, по мнению самого мага, существ. Почти всегда это привидения, и вот именно отсюда происходит народное название пыли — эктоплазма. Иллюзии обычно безвредны, но, если им удаётся найти мощный источник энергии, они вполне могут использовать огонь или даже термальный луч, похожий на лазер.
Люди довольно быстро приспособились использовать эктоплазму в своих целях, заставляя её выполнять нужные им команды, потому что — о чудо — пыль имела магопроводность 9.8 единиц, что более чем в три раза лучше глины, она не распадается под нагрузками, и при всех сложностях добычи, её можно получать в достаточных количествах. Потому что на одну плитку, к примеру, нужно меньше миллиграмма катализатора, и это ещё очень мощное устройство! Любимые вампирами холодильники и вовсе требуют шесть микрограмм.
По ходу рассказа я слегка воодушевился, что набрать нужные мне сорок кило будет совсем не трудно, но потом выяснилось, что годовая добыча Урбоса составляет девяносто килограмм. В столице же добывают почти тонну, но всё равно, сосредоточить столько сырья в одном месте практически невозможно, потому что пыль умеет соединяться в крупные формации, в результате чего её магическая и физическая опасность возрастает в сотни раз.
Но откуда же пыль взялась в этом злополучном доме?
Всего лишь авария при добыче. Несколько месяцев назад был крупный прорыв монстров, но служба отработала невероятно оперативно, монстроловы появились так быстро, будто выскочили из порталов следом за монстрами. Никто не пострадал, разрушений нет.
Миша — тот самый гоблин — как раз недавно выкупил целый гоблинский улей, снёс его нахрен и построил для себя роскошный дом, где планировал жить, обслуживаемый прислугой из числа других рас. Не скупился он и на артефакты — всё только самое лучшее, самое мощное и надёжное. Так по всему дому появились светильники, на кухне — плитка, в подвале — стиральная машина, а также ещё с десяток мелочей, которые не нужно прикручивать к полу. После аварии Миша их все вывез. Ещё бы — всю ночь он с переменным успехом боролся с лезущими из всех щелей призраками, а нанятая прислуга кинула его, едва заметив зеленоватое свечение от стен.
К утру накопленная пылью за вечер энергия кончилась, и всё снова стало безопасно и спокойно. Вот только жить при свете лучины, с удобствами на улице, когда даже табличка для чтения может стать причиной появления ночных гостей, гоблин уже не хотел. Дом, кстати, строился на взятые в кредит деньги, которые надо было как-то отдавать, а ещё был единственным жильём Миши, так как свою старую соту в улье он заранее продал. В результате, он остался на улице с огромными долгами, и первые же проблемы в бизнесе привели к тому, что всё начало рушится как домино. Кредиторы отобрали всё, кроме этой мастерской.
Я был абсолютно уверен, что гоблин преувеличивает, но в любом случае жалости к нему не испытывал. Судя по тому, что он сдаёт непригодный для житья дом новому лоху каждые два дня, все невероятные богатства, о которых он мне рассказывал в лучшем случае нажиты не очень честным трудом.
— А делать-то что? — спросил я.
— Не пользоваться магией и не водить домой магов. — пожал плечами гоблин.
— Ага, очень мне подходит. Я сам — магическое существо, если ты не заметил!
— А, ну да. Поэтому пыль и зарядилась так быстро.
— От неё можно как-то избавиться?
— Можно уничтожить. Вместе с домом. — хихикнул продавец.
Такой вариант не устраивал ни меня, ни хозяина дома. Гоблин, оценив масштаб проблемы, был уже вполне готов вернуть мне деньги, лишь бы разойтись мирно, но это ситуацию не исправляло, потому что я по-прежнему не мог позволить себе большие траты из-за необходимости купить оружие. Тогда я предложил гоблину такую сделку: я помогу избавиться от пыли в доме, а он поможет мне достать хотя-бы пару артефактных кинжалов.
Никаких гарантий того, что у меня получится вывести призраков из дома у меня не было, зато была железная уверенность в голосе, обеспеченная установкой соответствующей эмоции. Ну а в качестве утешительного приза я забрал копьё, которым мне угрожал человек. Копьё, с одной стороны, было самым дорогим артефактом в лавке. Оно могло пробить пять миллиметров магически укреплённой стали, или метр монолитного камня, если активировать наконечник. С другой стороны, наконечник больше не активировался, превращая артефакт в простую железку на палке, не имеющую даже эстетической ценности. Правда, оно имело вполне узнаваемый дизайн, и использовалось в лавке как оружие стратегического сдерживания, которым нужно всем угрожать, но
