Воин сплюнул, показывая свое отношение к болтунам.
Корейцы задерживались, собирая в кучу деморализованный клан и набирая перед нами очки долга. Их портал жемчужно-салатовой расцветки открылся одновременно с прибытием заказанных Ветами неписей.
При виде полутора тысяч наших бойцов, тяжелых големов, драконов и гончих, на лицах азиатов поначалу вспыхнуло изумление, а потом сменилось надеждой. Загадочные русские подошли к делу серьезно и демонстрировали удивительную мощь. Да, теперь действительно можно было поверить слухам, что эти парни дважды нагнули китайцев на их же землях!
Затягивать дальше я не стал — бафы не вечные, усталость накапливается, сколько впереди часов похода — неизвестно. Проверил активность портальной абилки — есть, сутки со времени создания последнего свитка уже прошли, можно кастовать. Так-то лучше, тратить драгоценный пергамент я не хотел, Искры Божественного Присутствия на исходе. Нужно будет расстелить десяток простыней и попросить Павшего приоткрыть на минутку окошко в Астральные дали.
— Становись! — разносится зычная команда, дублируемая на нескольких языках.
— Портал!
Бум! Жахнуло, разметало тонны песка, горячее марево поплыло над бордовой аркой.
— Переход!
Шелест тысяч ног, неслышные щелчки берущихся скриншотов. Именно сейчас неизвестным бойцом был сделан исторический снимок, бережно хранящийся потомками в Национальной Галерее Искусств:
— «Прыжок на Еву-4».
— Картина неизвестного художника. Предположительно III век воцарения Лайта-Двуликого, эпоха Павшего.
Карелия. Массив коренного леса
вдоль акватории Белого Моря
Хромой Ыр бежал по снежному насту, временами опускаясь на четыре лапы и переходя на длинные прыжки. Прямая дорожка следов стелилась за спиной, щедро украшенная темно-алыми кляксами гнольей крови. С такой тропы не сбился бы даже Седой Арх, злые глаза которого навечно скрылись за мутными бельмами. И ведь не вылечить — от посмертного проклятья мага-дроу, приносимого в жертву на алтаре Зверобога, противоядия не существует.
Беглец не пытался запутать след, наоборот, он глупым подсвинком рвался вперед, уводя преследователей от Норного Холма и выполняя последний долг перед кланом.
Ыр слабел, его прыжки становились все короче, хлопья кровавой пены летели с черных губ. Пятнистые преследователи удивительно точно вынюхали расположение родового гнезда. Два десятка огромных Стальных Пчел упали из-под облаков на почтительном расстоянии от Холма и породили из разодранных брюх зловредных хуманов.
Их уважение было понятным — три закопченных и припорошенных снегом остова явственно намекали двуногим на силу шаманов племени. Запекшиеся в мягком металле тушки двуногих, пикантно попахивающие резким непривычным ароматом Пчелиной крови, пришлись гнолам по вкусу. Вокруг отстраиваемого городища появился привычный частокол со свежими черепами с черными лохмотьями мяса. По утрам птицы весело барабанили клювом по кости, долбя замороженное лакомство и беспокоя души убитых врагов. Жизнь стала налаживаться…
Волей Зверобога две лапы лун назад разум и вечная память начали возвращаться к членам стаи. Пещеры клана находились в прямой видимости города остроухих, и долгой жизнью не мог похвастаться даже сам Король Гнолов. Младшие же гибли столь часто, что вскоре искра разума вновь покинула их хвосты, превратив собратьев в легендарных Безумных Псов. Они рвали теплую плоть, получали крохи опыта и вновь возрождались, став чуть сильней и даровав клану лишние минуты жизни.
Но слишком уж много оказалось двуногих, бесконечно велика их ненависть и ленивая привычка натаскивать молодняк на четырехлапом народе. Волны смерти раз за разом накатывали на родовое гнездо, временами захлестывая Тронный Зал и на мгновения полностью вычеркивая гнолов из списка живых созданий Друмира.
Уйти было невозможно, сотни внимательных глаз крутились вокруг, мгновенно призывая помощь в случае усиления сопротивления, засад или попыток прорыва. И тогда шаманы клана решились на Случайный Прыжок.
Портал Хаоса с коротким списком заданных условий — жизнеспособность среды да отсутствие двуногих в ближайшем радиусе. Больше в зубодробительный ритуал не впихнуть, вероятность ошибки возрастает непомерно.
Ох, как же ругался Главный Шаман, стоя по седую грудь в снегу и понося Запретными Словами тупоголовых хуманов, навертевших в нежной ткани межреальности тысячи и тысячи червоточин! Некогда упорядоченная структура превратилась в рыхлое и вязкое болото. Используемый издревле экономный метод рикошетного прыжка превратился в коварную ловушку. Вместо мягкого пружинного отбрасывания точки выхода портала искалеченная мембрана надорвалась, перебрасывая беженцев в иной слой реальности.
Мир с отрицательным балансом магии… Горестно взвыли шаманы, заскрежетал зубами Король — искалеченная энергетика планеты жадно припала к пришедшим извне сосудам маны. Капля за каплей проседали личные запасы магов, гасло свечение накопителей и артефактов, лишь персональные умения и боевые возможности оставались на вооружении воинов клана.
Впрочем, вскоре шаманы худо-бедно приспособились, подобрав нужные смеси зелий и речитативы заклинаний для выхода в непривычно пустынный астрал. Они жались незримыми телами к многочисленным дырам в ткани реальности, от которых так и тянуло магическим сквозняком, понемногу восстанавливая запасы маны и на считаные часы вновь обретая былое могущество.
Разведчики клана отыскали замечательный холм, работники рыли землю и неумело валили деревья, а воины вырезали скудных конкурентов на многие лиги вокруг. Поднятый из берлоги медведь сверкал белой аурой, намекая на равенство в уровнях. Однако против слаженной лапы охотников сделать ничего не смог, лишь одарил клан вкусным парным мясом и угрожающе скалящимся черепом на одном из кольев забора.
А затем пришли первые хумансы. Пара беглецов в одинаковых хламидах со странными рунами на спинах: «ИК-1». Они слепо перли вперед, проигнорировали межевые столбы рода, пересекли невидимую границу владений и нарвались. Тройка вышедших из-за деревьев воинов одним своим видом парализовала трусливых голокожих. Лишь один рванул из-за пазухи кусок черненого металла и попробовал направить его на гнолов. Зеленая аура слабака неожиданно вспыхнула тревожным желтым светом, провоцируя бойцов на немедленную атаку.
Щелчок арбалета, свист метательного клинка, хруст нежных позвонков под острыми зубами. Воины глотали свежую кровь, рвали теплое трепыхающееся мясо и блаженно урчали от удовольствия. Легкая охота, словно цыпленка задавить!
Но вот один из них шевельнул мохнатыми ушами, затем повернулся в сторону, откуда пришли беглецы, и недоверчиво прислушался. Так и есть, тонкий слух хищника не обманывал — до него доносились полузабытые звуки Древней Речи! Ставшая на след стая радостно гнала дичь!
Поддаваясь инстинктам, старший группы поднял морду вверх и призывно взвыл командой окончания охоты и возвратом под лапу лидера. Веселый звонкий лай сменился недоуменным тявканьем, а после повторного сигнала — радостным визгом существа, познавшего счастье истинного Служения.
Через минуту, волоча по снегу длинные поводки, закрепленные на рабских ошейниках, на забрызганную кровью поляну ворвались легендарные Младшие Братья. Родовая память проснулась мгновенно, кидая псов и псоглавцев в объятия друг друга. Щенячий визг, летящие во все стороны комья алого снега, взрыкивающие звуки Древней Речи — дальние родственники радовались встрече и взахлеб делились новостями.
Именно такую картину увидела запыхавшаяся шестерка пятнистых хуманов, незаметно проломившаяся сквозь ельник и вывалившаяся на поляну. Не ясно, что за картина возникла в их воспаленном мозгу, однако грохот скоростных метателей раздался практически сразу. В лапах двуногих билось злое железо, плюясь огнем и раскаленными кусочками металла. Досталось всем…
Изорванные сталью, затихли Младшие Братья, волчком закрутился на снегу глуповатый Арх, выглядевший наиболее опасно из-за своих внушительных габаритов и принявший на грудь двойную дозу горячей смерти. Безвольной тушей раскинулся молодой Ррых, неудачно сменивший мозги на эквивалентную по весу порцию свинца. На ногах остался один лишь только лидер.
Раскачавшийся до сорокового уровня, урвавший неплохой трофейный доспех работы дроу, по-родственному ежедневно обвешиваемый букетом бафов от деда-шамана, он перекатом ушел в сторону и по дуге рванулся к противнику. Еще секунда непрерывного грохота, искр рикошетов, хлюпанья перфорируемой плоти — и пылающие оранжевым ауры хумансов вдруг едва затеплились синим. Двуногие залязгали своими железками, торопливо дергая за выступы и собирая дрожащими руками разваливающееся на куски оружие.
