В это время из левого бокового коридора вернулся Марио и доложил:
— О! там нас ждёт много интересного. На первом этаже здесь учительские, частные кабинеты и какие-то комнаты для собраний. В башнях находятся лестницы наверх. Если подняться на второй и третий этаж, через них идут сквозные коридоры от башни до башни. В них выходят двери жилых квартир. На каждой — медная табличка с фамилией. Я видел там, — Марио стал загибать пальцы, — квартиру Холлов, Дилманов, Руис, Доу, Жобена и Пинар. Остальных фамилий я не знаю. Выше третьего этажа — выход на крышу. Там стоит куполообразная арка. По-видимому, это и есть воздушные ворота. Но они закрыты.
— Пойдёмте, всё же осмотрим сам Стоунбон. Пока совсем не стемнело, — предложил Леонар. — Квартиры мы сможем увидеть и позже.
Он подошёл к дверям во внутренний двор и, указывая на большой жёлтый лист, прикреплённый над ручкой, сказал:
— Смотрите.
Ремесленники подошли к нему и прочли: «Остальные инструкции в мастерских. Вам предстоит изучить все лаборатории. Литература находится в библиотеке в Мастерских Культуры. Оставляю вам свой ключ, отпирающий любые двери на территории Стоунбона». Под запиской была подпись: Главный мастер Делмар Иму То.
Пинар сняла с ручки двери кольцо, на котором висел большой тонкий ключ и отдала Тафари:
— Ты же у нас теперь Главный мастер, — улыбнулась она.
— Что же, вперёд, — выдохнул Тафари, отодвинул задвижку и распахнул двери.
Они готовы были увидеть всё, что угодно. Но не то, что увидели.
Перед ними предстал огромный пустой город. Практически все здания в нём были из красного кирпича. Везде возвышались готические башенки, виднелись стройные ряды колонн, протяжённые галереи крытых арок.
Куда ни кинешь взгляд, разбегались кривые, мощёные булыжниками, улочки. Почти каждый дом украшали сводчатые окна, резные порталы и изящные карнизы.
Широкие ступени от административного здания вели вниз, к площади неправильной формы. Слева от неё располагался огромный парк с китайскими беседками. Там, среди зарослей растений, виднелись каменные скульптуры в виде огромных лежащих фигур визидаров и животных. Волосы им заменяли лианы и густые волнистые травы. Их тела обтянуло плющом и мохом. Одни фигуры обвивали фонтаны, другие свернулись у скамеек и потаённых ротонд. Когда-то, наверное, это было красивое место, но теперь всё заросло и потеряло форму.
Справа от площади были три соединённых меж собой здания: Харчевня «Золотая монета», Казначейство, Комнаты отдохновения.
Посреди площади возвышался неработающий фонтан, представляющий семь танцующих фигур. Они держались за руки вокруг большого знака визидаров. По фигурам и тем символам, какими они были окружены, было ясно, что каждая из них обозначает одну из мастерских.
— Я узнаю этот фонтан. Мы только что видели его на фото с моей роднёй! — обрадовано сказала Мэдлин.
За фонтаном начиналась дорожка, ведущая к величественной башне с надписью: Мастерские Времени. А внизу подпись поменьше — Залы Птиц.
— Ух ты! — задрал голову Стурла. — С этой башни, наверное, видно всю территорию.
К ней ремесленники и двинулись.
Везде, где пересекались дорожки, стояли резные указатели: налево «Мастерская Промышленной магии, Природаведания, Оранжереи и Теплицы», за башню: «Площадь Студентов, Библиотека и Мастерская Культуры, стадион и паб «Жёлтый головастель», направо: «Технические Мастерские с отделением Развития Связи» и «Мастерская Врачевания».
— Как тут не заплутать? — воскликнул, глядя по сторонам, Стурла.
У затянутой плющом башни два входа выходили на разные стороны. Между ними стоял массивный бронзовый памятник. Когда ремесленники подошли к нему, Питер одним махом стёр толстый слой грязи с таблички, и перед ними предстала надпись: «Тибериус Шёлк-Хармус 1397–1472. Основатель и Первый глава Ремесленных Мастерских Стоунбон. Педагог, мастер, философ».
— Заметьте, у него двойная фамилия. И, насколько я помню, тот, кто создал малумов, носит имя Хьюго Хармус. Вряд ли это — простое совпадение, — сказала Пинар.
Ремесленники задрали головы внимательно вглядываясь в лицо металлической фигуры перед ними и пытаясь разглядеть секреты, которые хранил этот визидарец при жизни.
Тибериус был изображён мужчиной в расцвете сил. С открытым лбом и мудрым спокойным взглядом. Его лицо обрамляли благородные усы и борода завитушками. На плечи Тибериуса был небрежно накинут плащ с меховым подбоем. Под ним виднелись широкие рукава рубахи, обвитые лентами. На груди висели цепи и медали. Из-под пышной юбки философа виднелись его роскошные ботфорты. В одной руке Тибериус держал свитки, другой опирался на длинный меч.
— Посмотрите сюда! — привлекла внимание всех Мэдлин, указав на основание памятника. У правой ноги Тибериуса на каменном постаменте лежал венок с лентой. Он тоже был выполнен в бронзе. И на ленте читалось: Тибериусу Ш.Х. от благодарной праправнучки Розы Руис.
— Обалдеть! Этот Тибериус и твой предок, Марио!!! — хлопнул себя по лбу Стурла.
Марио побледнел, растерялся, а потом сказал:
— Но это значит, что я и с тем самым ужасным Хармусом родственник.
— Зло и добро всегда рядом. Как свет и тень, — коснулась его плеча Пинар, — пойдёмте дальше, нам надо поспешить, а то уже темнеет.
— В какие двери будем входить? — спросил Стурла, разводя руками, — в правые или левые?
И сам же двинулся к правым дверям. Открыл их и растерялся.
— Тут такие странные лестницы, братцы, — сказал он.
За дверью оказался небольшой коридор. Сверху в него спускалась витая мраморная горка. Она заканчивалась закруглением с низеньким каменным бордюром.
— Здесь нет ступеней. А горка очень крутая. И как по такой подняться? — спросил растерянный Стурла.
— Видимо, никак, — произнёс Тафари, — ты не заметил у двери маленькой таблички. И он указал на заросшую плющом надпись: «Выход».
— Можно подумать, что спускаться без ступеней удобно, — пробурчал Стурла.
Он выскочил из проёма и понёсся впереди всех к другой, левой двери башни. Убедился, что рядом с ней написано: «Вход» и торжественно её открыл.
Этот коридор был наряднее. Его украшали резные колонны и узкие окошечки. И лестница располагалась отдельно за плотной дверью. Но когда её открыли, то оказалось, что за дверцей всего лишь крохотная металлическая площадка, сплошь в резных дырочках, а вверх уходила горка ещё круче той, которую они только что видели. Даже не горка, а практически мраморная витая труба. Стенки трубы тоже были покрыты дырочками воронкообразной формы.
— Здесь просто камера. Нет ни ступеней, ни перил, — сделала вывод, глянув внутрь Пинар.
— И как ты это объяснишь, Тафари? — спросил Стурла так, словно эти лестницы строил Следопыт.
Но он пожал плечами, однако зашёл на площадочку. Дверь за ним захлопнулась, и тут же раздался шум.
Когда ремесленники отворили дверь, то Тафари за ней уже не было.
— Волшебная камера перемещения, — сказал Итиро. — интересно, как она работает?
— И где теперь Тафари? Что за ужас? — растерялась Мэдлин.
— Подожди ужасаться, — успокоил её Леонар и ступил на площадку.
Дверь и за ним закрылась, раздался тот же шум. И Леонар тоже исчез.
Оказалось, что когда закрываются двери, поток сильного воздуха мгновенно поднимает стоящего на другой этаж.
Так визидарцы один за другим переместились на верхний уровень — круглую площадку, из которой двери вели в пустые помещения. По кругу над дверями крупно была выведена уже знакомая надпись: «Залы Птиц». Внизу чуть помельче: «Посещение строго с разрешения главного педагога по ЛВТ — Эхри Доу».
— Что такое ЛВТ? — спросила Мэдлин.
Все пожали плечами. Заглянули за двери. Находившиеся там залы поражали высоченными потолками. И, кроме длинных шкафов в простенках между узкими окнами и нескольких рядов перекладин, похожих на балетные, но только расположенных под самым потолком, больше тут ничего не было. Свободные стены сверху до низу украшали фрески, барельефы и гобелены с изображением птиц. Даже люстры были подвешены в виде косяка хрустальных лебедей, раскинувших крылья.
