У голема дела шли получше: сыплющиеся по нему удары оставляли на его шкуре раскалённые до красна полосы, так же начали светиться и его кулаки, ударами которых он осыпал своего противника, но выглядел он гораздо бодрее напавшего на него призрака. Тот от каждого удара сотрясался и все сильнее и сильнее бледнел, становясь почти невидимым.
У Добрыни, от очередного удара отломилась нижняя часть щита, завалившись на противника и разлетаясь от соприкосновения на куски и разносясь во все стороны горящими метеорами. На оружии монеты тоже раскалялись от первого же удара, однако и для призраков такая встреча не проходила бесследно: они таяли, в конце концов рассыпаясь горстью белесого порошка. Первым пал противник голема. Калян отлетел в сторону, по пути теряя пальцы левой руки, начисто срезанные призрачным клинком, который в свою очередь тоже упал на пол, когда его хозяин рассыпался от удачного попадания Добрыни. Мой противник еще два раза ожесточенно рубанул по шесту, окончательно отрубая начиненный серебром наконечник, а затем прямым ударом в грудь атаковал и меня. Я увернулся, пропуская его оружие мимо себя и вбил свой локоть в средоточие призрака. Результат получился закономерным, но мной не ожидаемым: монеты, покрывающие всю поверхность моей руки, полыхнули, моментально раскаляясь. Свет перед глазами померк, ощущения были такие, будто я опустил руку в озеро жидкой лавы. Слава богам и для призрака все получилось не слишком удачно: его отнесло прямо к голему, который тут же его атаковал. Руки голема брызнули во все стороны каплями расплавленного металла, но и призрак получил критические повреждения, рассыпаясь невесомым пеплом. Как добили четвертого призрака я не видел, занятый тем, что нянчил свою обгоревшую руку. Минут через десять нанесенная на нее кашица из жеваного клевера слегка ослабила боль, и я смог присоединиться к остальным, наблюдающим за необычным зрелищем. Куча серебра, которой я накрыл первого призрака, кипела и бурлила, будто сода, на которую щедро плеснули уксусной кислотой. Только тут кипел металл, постепенно превращаясь из серебристого в черный, покрытый пузырящимися порами расплав. Еще минут через пять бурление прекратилось, и груда серебра превратилась в пышущий жаром черный булыжник.
Поздравляем! Вы упокоили элитный призрак темного воинства. (4шт.)
Меткость + 6,1.
Энергия + 56,9.
Энергопоток + 1,12.
Удача + 13,6.
Сила духа + 12,3.
Сопротивление + 6,9.
Получено: суть призрака — 4 шт.
Среднее кольцо энергии — 4 шт.
Браслет энергии — 1 шт.
Поздравляем! Вы обезвредили: элитный призрак темного воинства.
Меткость + 0,1.
Энергия + 6,9.
Энергопоток + 0,1.
Удача — + 2,6.
Сила духа + 2,1.
Сопротивление + 1,6.
Сто тысяч золотых минус. Примерно столько же у нас осталось в наличие. Если внизу тоже обитают призраки, то у нас будут очень большие проблемы.
Я глянул на сокланов. После последнего боя почти все получили довольно серьезные ранения и сейчас они больше походили на манекены для тренировки юных медиков, после обучения их работе с перевязочными материалами, или на подопытных неумелых мастеров по мумификации. Из плюсов: бижутерия, разблокировавшая характеристику энергия, остающимся без нее сокланам, прилично поднявшиеся остальные характеристики и две единицы призрачного оружия, доставшегося от наших последних визави. В руках оно ощущалось как-то странно, будто держишь игрушку, вырезанную из пенопласта: практически невесомое и неощутимое, но судя по нашим ранениям, вполне удачно взаимодействующее с живой плотью. Не знаю, будет ли от него толк внизу, но как запасное оружие пусть будет, может и пригодится.
Прежде чем спускаться на третий ярус, поднялись на первый. Аура второго этажа так и продолжала сосать энергию, а ее после боя у нас и так осталось немного, к тому же всем надо было подновить оружие и броню. Через час, слегка отдохнувшие и чуть подкрепившиеся козлиной жвачкой из свежевыращенного клевера, мы были готовы к новым подвигам.
На втором этаже, загрузив в инвентарь остывший булыган, переставшей извергаться жидким серебром ловушки для призраков, мы, не задерживаясь начали спуск на третий этаж. Всю мудрость нашей подготовки мы оценили, когда оказалось, что лестница, по которой мы спускались вниз, исчезла прямо за нашими стенами, превратившись в монолитную стену. Наверняка, у многих в нашей группе возникла одна схожая мысль: «Замуровали демоны!», но в слух ее никто высказать не осмелился, все даже дышать стали тише, подавленные окружающей обстановкой. Та самая стена, возникшая у нас за спиной, как и все остальные стены состояли из костей, перемежающихся, золотыми вставками. Кости были самые разнообразные: и эльфийские, и гоблинские. Были тут черепа и орков, и огров, и вампиров и еще десятка неизвестных мне представителей населения Волшебного мира. Они были будто спрессованы между собой и словно уродливые драгоценные камни обрамлены золотым ободком, состоящим из различных предметов золотой утвари, ювелирных украшений и оружия, и все это соединялось в единый нерушимый монолит, который составлял все стены и потолок. На счет пола сказать этого было нельзя, ибо он, как и на втором этаже был покрыт туманом, правда он, извергаясь из центра зала, растекался по полу закрывая его всего по щиколотку, однако на него не сразу обращаешь внимание, ибо от него отвлекают торчащие из пола призрачные руки. Руки были самые разнообразные и толстые, и тонкие, увенчанные страшными когтями и с самыми, почти человеческими ногтями, но все они торчали строго вверх и сжимали в своих ладонях толстые пучки призрачных же нитей. Те тянулись к потолку, исчезая в его глубине. Большинство из них были спокойны, некоторые подрагивали, остальные описывали небольшие круги, но общее впечатление было, будто группа жутковатых детсадовцев идет на праздник Эль Диа дэ лос Муэртос, и несет с собой по большой связке воздушных шариков, вот только самих шариков видно не было…
— Это призраки…
Я обернулся к Майору, и он пояснил все тем же хриплым шёпотом:
— Призраки эльфов, там на верху, они не могут освободиться, потому что их как-то держат эти нити. Поэтому они и не могут освободиться, все время возвращаясь на этот проклятый холм.
Я еще раз глянул наверх, будто пытаясь пробиться взором сквозь кости, камни, песок, глину и увидеть, как эти нити соединяются с бродящими по холму призраками, но, конечно, увидел только жутковатый потолок, хотя в глубине души понял, что Майор совершенно прав. Но тогда возникает вопрос, как нам разорвать эти нити и дать свободу давно томящимся без упокоения душам эльфов? Попробовать разжать призрачные пальчики, вырывая из сжатых ладоней их нити судьбы, или полученным от призраков оружием разрубить эти нити, одним взмахом освобождая по сотне пленённых душ? Черт его знает, нам никаких ответов не дали, разве что действовать по первоначальному плану и разрушить проклятый алтарь, который по мыслям Видящего должен находиться на последнем ярусе перевернутой пирамиды. Только вот, где он? Зал не такой большой, со сторонами по пятнадцать — двадцать метров и неплохо освещен, никаких входов-выходов не видно, разве что алтарь где-то на полу, например, там, где из пола бьет фонтан тумана. И что, нырять туда? А вдруг обратно хода тоже не будет, и нити так и останутся не перерубленными? Сложный вопрос, а ответы, как и обычно приходится выковыривать из носа.
Я шагнул к ближайшей руке, и чуть не свалился — пол был очень неровным, видимо, тоже состоял из костей и черепов. Пришлось осторожно нащупывать путь ногами, стараясь не поскользнуться и не переломать их к едрене фене.
Два шага и, вот, я стою над сжатой рукой. Тихонько ткнул пальцем в нити. Рука вздрогнула и сжалась еще крепче. Ладно, чего тянуть? Я вытащил призрачный меч и больше не задумываясь полоснул им по нитям. Туман нехорошо всколыхнулся, но больше ничего не произошло, ни одна нить и не подумала рваться. Хм-м-м… Я мысленно перекрестился и рубанул по самой руке. Туман по всей комнате пошёл волнами, пол слегка вздрогнул, но результат оказался аналогичным предыдущему: рука осталась целой и здоровой, если такое можно сказать о торчащей из пола призрачной руке.
